Олег Красин - Другая жизнь

— Да, всё заряжено! Их человечек привезет флэш-накопитель, и мы его заберем…

— Не забыл, что делать дальше? Действуйте, как я сказала! Да, еще. Никто не помешает? Уверен, что этот Макаров из «Россервиса» не сообщил эфэсбэшникам?

— Им сообщили, но не Макаров.

— То есть? — насторожилась Александра Егоровна.

— Там есть один парень, думаю, он их стукач. Мне удалось его переманить за бабки, и он слил Конторе дезу.

— Да ну! — воскликнула хозяйка радостно удивленным тоном, — все-таки не зря я тебе такие деньги плачу, пупсик!

Директор, удивленный и отчасти смущенный интимно-ласковым обращением хозяйки, крякнул от неожиданности.

— Ты чего кряхтишь?

— Да мне тут массаж делают, — сказал он, косясь на массажистку. Та жестом показала, что надо повернуться на другой бок.

— Понятно. Массаж это хорошо, но смотри, не завали всё дело! — приказала Александра Егоровна. — Давай, до связи!

Ярослав Юрьевич, положил телефон на стол, но затем передумал, вновь взял его и набрал старшего группы, которой предстояло силой отнять флэшку у Алексея.

— Как вы там, ждете? — поинтересовался он.

— Ждем! — подтвердил старший.

— Смотрите не облажайтесь! Хозяйка сейчас звонила, она держит операцию под контролем.

— Все срастется, шеф!

— Знаю я вас! Срастется…

Он отключился. Массажистка попросила перевернуться на спину и начала массировать икры ног, потом перешла к ляжкам. Было приятно, и Ярослав Юрьевич прикрыл глаза, блаженно чувствуя ленивую истому.

Задумчивая тягучая музыка, журчала и тихо лилась как лесной родник, бережно лаская его слух. Она не усыпляла, а настраивала на философский лад. И Ярослав Юрьевич был рад поразмышлять об «Улиссе», о Вадиме, об Александре, о том, что жизнь как-то странно скрутила их в один трехжильный жгут, запаянный в пластиковую оболочку. Пока они сплетены этой оболочкой — они неразлучны, но стоит острому ножу электрика зачистить её, срезать оплетку, как жгуты вывалятся каждый по-отдельности наружу, ничем не связанные.

Ленивые мысли, окутанные приятной истомой, текли дальше. Однако чем выше по ляжке пробирались пальцы массажистки, тем сильнее проявлялось в нем мужское желание. Он почувствовал эрекцию и, открыв глаза, глянул на встопорщившийся бугор в плавках. «Что за дела! Вот хрень — не вовремя! — суетливо подумал он, чувствуя, как тает расслабляющее ощущение истомы и нарастает возбуждение, — вызвать Анку или этой обойтись?»

Массажистка выдавила на ладони массажный крем и вернулась к икрам, делая вид, что не замечает восставшего мужского достоинства, а Ярослав Юрьевич перевел глаза с плавок на неё.

«Нет, страшна!» — решил он. Взяв мобильник, предусмотрительно положенный с края стола, директор позвонил секретарю — молодому мальчику, сыну одного из армейских сослуживцев.

— Ваня, — попросил он, — найди Анюту. Пусть минут через пятнадцать зайдет. Дело для неё есть одно, детективное.

— Слушай, Петр, я тут собираюсь потолковать с директором «Улисса», нет желания подъехать? Думаю, тебе будет полезно.

— Конечно, Станислав Игоревич, когда подъезжать?

— Через часок. Мы как раз подготовимся, получим от судьи санкцию на обыск. Группу для перехвата вашего сотрудника Алексея я уже направил. Спасибо тебе за номер. Отследили!

Евграфов позвонил Курасову через полчаса после того как тот послал смс с номером Лёши. Голос его звучал бодро, приподнято, чувствовалось, что операция вступает в завершающую фазу. Подполковник, как показалось Петру, уже готовился проколоть погоны под следующую звездочку.

— Я буду, — пообещал Петр, — обязательно!

Он не испытывал разочарования в своем поступке. Всё уже было передумано, доводы взвешены, плюсы и минусы учтены. Ему ничего не должно было грозить, потому что он, Пётр, все учел, всё предусмотрел, обо всём договорился.

К детективному агентству возле Белорусской, находящемуся в здании бизнес-центра с одноименным названием, он добрался прежде оперативников. Пришлось некоторое время постоять в сторонке, недалеко от входа. Петр не курил, от нечего делать на смартфоне он вошел в интернет, начал просматривать новости. Ничего интересного не обнаружилось. Похоже, о громком деле «Россервиса» уже стали помаленьку забывать. «Как всегда, — подумал он, — сначала громко прокукарекают, а потом всё сольют в унитаз. Нет, правильно я решил помочь «Улиссу»».

Мимо проходили две девушки, веселые, смешливые, в пестрых летних одеждах — майках и джинсах. Они обратили внимание на задумчивого Петра и прыснули от смеха. Тот отвлекся от смартфона, посмотрел им вслед, заулыбался щедрой улыбкой — сразу вспомнились Вера и Ирина.

С первой у него ничего не получилось, а со второй… Со второй был однажды секс в офисном туалете, но отношения не сложились и они разбежались. Черт его знает, почему! С другой стороны он не жалел об этом, Ирка была не для него — слишком развязная, слишком тупая. Она раздражала своей активностью и, как казалось, натужной веселостью. Такие девчонки ему не нравились и если Алексей запал на неё, то флаг ему в руки!

Вера, конечно, была лучше. Спокойная, тихая, милая. Правда в последнее время, ему показалось, что она изменилась в худшую сторону — сделалась чересчур самостоятельной, а последняя встреча с ней вообще сильно насторожила его. Раньше он её такой никогда не видел — решительной, смелой, очень далекой от образа офисной мышки. Взгляд синих глаз её изменился, он приобрел оттенок дерзости, напористости, какой бывает у деловых женщин, имеющий собственный бизнес. Вера где-то загорела, и бронзовый цвет её кожи теперь органично довершал новый образ спортивной, деловой, раскованной девушки.

От посторонних размышлений Курасова отвлек шум подъезжавших машин. Повернувшись к дороге, он увидел приближающиеся два черных джипа и микроавтобус с надписью «Следственный комитет РФ». Когда кортеж остановился, первым из машины появился Евграфов. Он подошел к Курасову, поздоровался за руку. В это время из других машин высыпали еще люди: следователи, спецназовцы. Они встали небольшими кучками и закурили, ожидая команды.

Посмотрев в лицо Петра внимательным, как бы изучающим взглядом, Евграфов произнес:

— Значит расклад такой, заходим в здание, поднимаемся на десятый этаж в офис «Улисса», входим в кабинет директора. Его зовут Ярослав Юрьевич. Там проводим обыск и допрос. Всё ясно?

— Вроде! — ответил Курасов, не подавая виду, что накануне общался с этим самым Ярославом Юрьевичем.

В глубине души Петр не очень понимал, почему подполковник выдает такие подробности. Он, Курасов, еще не зачислен на службу, по сути, ещё никто. Но конечно, то, что с ним считаются, наполняло гордостью, позволяло резко повысить и без того высокую самооценку.