Марк Шо - Рубиновый Капкан. Игры кукловодов

– Встречайте. Ваш будущий коллега, наш эксперт по камням Анатолий.

В коробке лежали образцы самоцветов, разноцветные камешки без огранки. Достав лупу из нагрудного кармана, тот, немного заикаясь, прошепелявил:

– Зовите меня Толиком. Нам нужно выучить характеристики камней, цветность, твердость, включения в зависимости от вида камня. От того, сумеете Вы определить подделку от натурального камня, может зависеть не только Ваша жизнь, но и в силу сложившихся обстоятельств, жизнь Ваших близких, – «Заносчивый малый, весьма и весьма» – подумал Макс, внимательно рассматривая появлявшиеся на столе предметы. Толик, выдержав небольшую паузу, продолжал:

– Но начнем мы с другого, с расчета рентабельности бизнеса рубинов. Вот их котировки. Выход 50 %. Затраты на огранку одного камня в пределах от 2 до 5 тысяч долларов. У Вас 100 грамм сырья. Считайте.

На расчеты в Экселе у Макса ушло около 3 часов. Он не поверил своим глазам: подъемный коэффициент, даже с учетом оптовых скидок был равен 16–18, т. е. каждый вложенный доллар всего за несколько месяцев увеличивался во много раз.

– Так, почти верно, хотя я бы не завышал оценки. Ну, а теперь займемся камнями, – произнес Толик.

Изучение и сравнение образцов пород оказалось изнурительным занятием, учитывая, что от бессонницы с его глазами творилось что-то невообразимое: сон не сон, а зрачки оставались открытыми, как будто у них открылось второе дыхание. «Наверно, они в кофе допинг добавили» – пролетела мысль. Тем временем покинувшая их Наташа была на приеме у шефа, начальника узбекской СВР полковника Улугбека Алимова.

– Ну, как гость? Кстати, какой ему псевдоним присвоили? – приподняв брови, спросил он. Та, немного вытянувшись, поправила юбку и ответила:

– Позывной «эксперт». Состояние нормальное, уже работает. Помимо навыков по ювелирке и общей вводной, идет тренинг на повышение психологической устойчивости к внешним раздражителям. Начали с бессонницы. Далее планируем научить пить и водить автомобиль в состоянии алкогольного опьянения, и остальное как всегда – в общем, работать.

«Девочка ведь, пороху еще не нюхала, а говорит нашими понятиями» – проскрипел зубами полковник. «Работать» означало влезть в личину разведчика, всесторонне подготовленного к деятельности в экстремальных условиях, так чтобы, используя возможности организма, личные способности и приобретенные навыки, выполнить поставленную задачу.

Как правило, люди даже не подозревают о своих возможностях. Но точно так же, как можно натренировать мускулы, подолгу занимаясь в тренажерном зале, так и путем специальной подготовки можно активировать обычно скрытые подсознательные способности человека для его успешной ориентации, принятия решений и действий в условиях цейтнота и враждебной атмосферы. Другое дело, что это было болезненно для испытуемого, с этим ничего не поделаешь. «Лучше мы его, чем они будут учить терпеть боль» – заключил Алимов. Поглядев в окно, Наташа добавила:

– Неизвестно, как у него сложится, когда войдет в роль. Готовим ко всему, учитывая поставленные Вами временные ограничения.

– Хорошо, – кивнул Алимов. – Лейтенант, когда ваш подопечный совсем выдохнется, дайте ему передышку, вывезите в город и проведите тест на «вшивость», – он усмехнулся. Последнее значило, что Макса «снимут» и попробуют «ломать» проститутки, работавшие на контору, т. е. попытаются влюбить в себя, в свое тело, другими словами, приручить, или завербовать. Отучить от этой падкой привычки «любить тело, когда есть дело», в конторе называлось тестом на «вшивость».

Управлять ситуацией, а не подчиняться оппоненту, направлять и развивать разговор в нужном русле, предугадывая возможные варианты, просчитывая и психологически чувствуя ситуацию во время контакта, не фальшивить при использовании легенды – такова была задача теста, иначе можно было потерять сотрудника. Обычно на подобную подготовку уходило 4–6 месяцев, у них же времени было не так много.

К тому же Макс сейчас напоминал невыразительный, по их понятиям, брусок из совсем другого, нежели сотрудники отдела, академического теста. «Хотя как сказать, как сказать: так ему должны поверить. Таджики с нашими не очень, с русскими получше. Ну а деньги у тех и русских подвинут: страна-то бедная. Поэтому их контакт с американцем будет намного проще. Поживем-увидим» – Алимов молча анализировал ситуацию, одновременно методично зачищая точилкой карандаш.

– Сделаем, товарищ полковник. С россиянами когда стыковать? – тихо спросила Наташа, чтобы уйти от темы: речь шла о представителях российского ГРУ в Узбекистане.

– Посмотрим. Пока не все складывается так, как хотелось бы. Идите. – «Скорее с американцами, а уж потом с русскими» – подумал полковник, и перешел к кипе бумаг, лежавших на его столе.

Тот был негласно открыт после того, как в Ханабаде начала действовать база американцев для переброски грузов в Афганистан к находившемуся там контингенту вооруженных сил США. Одновременно с этим узбекское правительство разрешило американцам открыть в столице Центр радиоперехвата переговоров талибов. Получив добро местных властей, те не замедлили этим воспользоваться. Оборудование в офисе американцев было если не лучшим, то одним из лучших в регионе. Как всегда бывает в таких случаях, они занялись радиоперехватом всего и вся в стране пребывания. Информация для группировки и анализа стекалась в узбекский офис ЦРУ, находившийся в Ташкенте.

Стив Макинрой и Лаура Томпсон были закреплены в представительстве ЦРУ для контактов с местными спецслужбами, в т. ч. со Службой национальной безопасности. Лаура, носившая модную серебристую оправу, включила в сеть аппарат блокировки прослушивания, затем свой компьютер, и, пока тот загружался, вытащила из полки своего стола зеркальце и помаду, чтобы немного поправить внешний вид. В этот момент, в комнату ворвался её коллега Стив, капитан по званию.

– Опять ты за свое, – в руке у него была небольшая кожаная сумка и плотный почтовый конверт. – Заканчивай, – мельком взглянув на неё, он скользнул в свой кабинет, и закрывая дверь, сквозь зубы процедил, – Как мне эти бабы… – Стив был ростом за метр 90, смуглый, а сегодня еще и с щетиной на лице, в светло-голубых потертых джинсах, добротной коричневой рубашке от «Levis» и темных кроссовках. Лаура тоже была не промах: известно, что женщин в ЦРУ было намного меньше мужчин, и по знакомству туда попасть было нельзя. Тем не менее, женщина оставалась женщиной, и хотя бы для того, чтобы слиться на улицах этой знойной страны с массой других симпатичных женщин, ей приходилось самым разнообразным образом чередовать свою одежду.