Жерар Вилье - Золото реки Квай

Ящерица и на самом деле, казалось, пребывала в состоянии полного блаженства. Малко потрогал ее за хвост, но она даже не соблаговолила открыть глаза, не проспавшись еще после очередной порции виски.

Чтобы немного прийти в себя, он попросил принести еще один большой стакан наманы. Расположившись поудобнее на диване рядом с Малко, Тепен наблюдала за ним краем глаза.

Неожиданно она повернулась к нему и прошептала:

– Вы такой милый.

Разволновавшись, она сюсюкала еще больше.

– С чего это вы вдруг?

– Вы такой нежный, у вас удивительные глаза. Я никогда таких не видела. Я бы не хотела, чтобы с вами случилось несчастье.

Малко вздрогнул.

– А почему со мной должно случиться несчастье?

– Ваша профессия сопряжена с риском, а Бангкок – город опасный, – только и сказала она.

Тепен рассеянно поигрывала своим крупным брильянтом. Внезапно она наклонилась к Малко и выдохнула:

– Поцелуй меня.

Не дожидаясь ответа, Тепен подставила лицо. Сделала она это довольно неловко, но с большим пылом. Она прильнула к Малко, сидевшему в своем альпаковом костюме. Но тут же, резко отстранившись, бросила:

– Совсем с ума сошла.

Она быстро встала и поправила прическу. Ее гладкое лицо вновь обрело непроницаемый вид.

Малко встал. Тепен – девушка занятная, но он прибыл в Бангкок не для того, чтобы забавляться с начинающей сотрудницей спецслужб, девственницей с миллиардным состоянием.

– Мне нужно кое-что узнать, – начал он. – Вам случайно не известно, где находится массажное заведение Такары Онсен?

Девушка замерла. Ее лицо словно окаменело. Прикусив губу и надменно вздернув подбородок, она с неподражаемым презрением проговорила:

– Смотрю, вы время зря не теряли. Спросите в своем отеле, там наверняка знают. У меня что-то разболелась голова, я скажу своему шоферу, чтобы он отвез вас домой.

Она повернулась и, даже не попрощавшись, вышла из комнаты.

Так ничего толком и не поняв, Малко очутился в «мерседесе». Он смутно подозревал, что Тепен воспылала к нему любовью.

Только этого не хватало.

Швейцар в «Ераване» и правда рад был услужить Малко. Начал он с того, что предложил цветные порнофильмы и пять почти наверняка нетронутых девочек.

Малко было известно, что Бангкок кишел массажными заведениями, которые наверняка оказывались домами свиданий. Но ему и в голову не приходило, что там действительно можно было делать массаж.

– Заведение Такары Онсен в двух шагах отсюда, первый тупик направо за зданием БОАС, на Рамчадамри. Больше ста батов не платите, разве что соблазнитесь на массаж особого рода, – добавил, подмигивая, швейцар.

Малко поблагодарил и снова вышел на пекло.

Когда Малко вышел из ворот «Еравана», таец, стоявший перед торговцем вразнос, продававшим китайский суп, быстро доел свою порцию, бросил торговцу бат и двинулся следом за ним. В белой рубашке, брюках из синтетики, босиком и в черных очках, он походил на конторского служащего, одного из тех, что чуть поодаль, у ипподрома, ждали автобус.

И при этом Са-Май был одним из самых опасных убийц в Бангкоке. Особенно ценимым за то, что полиция не располагала о нем никакими сведениями, так как он ни разу не попадался.

Первое убийство он совершил почти случайно. Он убил тогда проститутку с Ярават-роуд, которая подняла Са-Мая на смех из-за его слишком темной кожи. В Таиланде тоже встречаются расисты. Са-Май изодрал ее треугольным ножом, который сварганил из рессоры грузовика. Парень он был сноровистый.

Вопли умирающей девицы разбудили в нем смутное наслаждение и уверенность в том, чтоон обладает способностью, которой лишены другие. До тех пор Са-Май был обычным хулиганом и ограничивался воровством и мордобоем. Но тут, войдя в раж, он очень медленно воткнул нож проститутке в живот над самым пупком, и ее глаза совсем закатились.

Потом, каждый раз, когда он занимался любовью, воспоминание об этом убийстве многократно усиливало его наслаждение. Но у Са-Мая и в мыслях не было, что он садист.

Профессиональным же убийцей он стал из-за денег. Са-Май был падок на женщин, но некрасив, слишком смугл и без двух передних зубов. Поэтому он решил, что единственный способ завоевать сердца миниатюрных развязных девиц, которые прогуливались рука об руку по Нью-роуд в эластике, обтягивающем ягодицы, – это купить мотоцикл «Судзуки».

Он нашел себе такой по случаю за десять тысяч батов. Сумма баснословная для Са-Мая, который больше стобатового банкнота в руках не держал. Его первая сделка принесла ему две тысячи батов, которые он тут же внес за мотоцикл. Торговец пообещал, что, заплатив еще три тысячи, Са-Май сможет его забрать, а оставшуюся сумму принесет потом. Са-Май спал и видел, когда это приобретение выделит его из среды жалкой, ничтожной шпаны.

Несмотря на постоянный голод, он экономил даже на еде. Обходился супом с корицей и трижды в день китайской лапшой.

Человек в толпе в двадцати шагах от Са-Мая, не спускавшего с него глаз, как раз и предоставлял тому случай заполучить эти три тысячи батов.

Он не сомневался, что добудет их без особого труда: убить для него было пара пустяков. Каждое утро он по полчаса точил свой обоюдоострый нож и осторожно укладывал его в кожаный чехол, закрепленный на правой ноге под самым коленом.

Малко пересек улицу на зеленый свет и направился в проход справа от здания БОАС. Преследовавший его Са-Май незаметно смешался с толпой.

Широтой плеч Са-Май превосходил большинство своих земляков. Крестьянин с востока страны, он, прежде чем заявиться пешком в Бангкок, немало повкалывал в поле.

Огромное объявление – красные буквы на черном фоне – гласило: Такара Онсен, массаж, турецкие бани. Вход в массажное заведение был зажат между антикварным магазином и ларьком для продажи сувениров. Малко толкнул стеклянную дверь и очутился в холле, выложенном плиткой, как и бывает в бане. За столом под табличкой, где на тайском, китайском и английском языках значились цены, сидела сильно накрашенная девица в кимоно. Она заученно улыбнулась Малко и протянула брошюрку.

– Выбирайте, сэр.

На каждой странице красовалась фотография девушки с именем и номером, а сверху короткая, очень выразительная надпись по-английски: «Меня зовут Лили. Побыв со мной, вы уже никогда меня не забудете» или «Я молода и одинока. Почему бы вам не прийти ко мне?»

Массаж открывал неведомые горизонты. Сотрудница заведения терпеливо ждала. Малко вернул брошюру и положил на стойку стобатовую бумажку.

– Мне бы девушку, у которой брал сеансы массажа мой друг Джим Стэнфорд, – спросил Малко. – Он мне рассказывал о ней много хорошего.

Выражение лица у девушки не изменилось. Она мгновенно спрятала деньги – так муравьи утягивают в муравейник кузнечика – и объявила: