Сергей Смирнов - Канарский грипп

Он перевел дух, отступил с сыпучего, глинистого подъема, очутился на маленькой полянке с редкими синенькими цветочками.

— Хей! — окликнули его сзади.

Никаких резких движений — это главное…

Он неторопливо поднял руку, тыльной стороной провел по губам и подбородку — и стал поворачиваться…

Из живописной груды валунов торчала голова в такой же, как у него, маскировочной кепке. Еще торчал направленный в него короткий ствол автомата.

Он неторопливо распрямился.

— Hands! (Руки!) — негромко предупредила голова.

— No problem (Без проблем), — спокойно ответил он и, словно потягиваясь спросонок, стал складывать руки на затылке.

Рядом с головой и стволом появилась чужая рука и поманила его пальцем.

Морган двинулся вперед, стараясь за отпущенное на десяток шагов время отдохнуть, собраться и провести полную рекогносцировку.

Слева от груды было не пойми что — жидкие кустики на какой-то неясной осыпи. Справа — рядок камней помельче, один густой куст, а за ним явно обрыв — метра два, не меньше, а может, и все десять…

— Ты чей? — не выдержав, спросил чужак.

— Свой, шеф, — усмехнулся Морган.

— Узнаем, — твердо решила голова.

— Down! (Вниз!) — раздался вдруг крик левее.

Из-за высокого камня, чуть позади и выше, появился второй с автоматом, попятился, приседая и почему-то поворачиваясь к Моргану боком…

Голова первого пропала, ствол дернулся чуть вправо… вспышки, треск автоматной очереди… жаркие толчки в лицо… где-то позади и выше — словно эхо… свист пуль над головой — вот что за эхо!

Фонтанчики на камнях…

Вскрик!

Мгновением раньше Морган сжался и отпрыгнул вправо, кинув нож, ждавший своего дела в рукаве.

В броске, уже перелетая через камни, он заметил, как нож достиг цели, ткнувшись и замерев у второго чужака в боку, чуть выше бедра, как раз под краем бронежилета, если таковой был.

Картинка на миг пропала.

Морган приземлился за камнями на плечо, перевернулся, успев схватить ветку и удержаться над обрывом.

Слух доложил ему: был короткий хриплый стон, а потом еще фыркнула автоматная очередь сверху…

И теперь еще что-то гремело по камням в его сторону… и едва не прямо в руки к нему съехал короткоствольный автомат.

Он успел подхватить его над обрывом.

«По щучьему велению!» — так и опешил он, прижал к себе родную штучку и даже успел отдаться на миг приятной ностальгии…

Таких занятных ситуаций не случалось с ним ни в Замбии, ни на Филиппинах. Кто-то принял его за чужого. Кто-то — за своего и решил отбить, спасти.

«Тут, похоже, еще тот базар!»

Сил у него вдруг прибавилось — явно позаимствовал он энергии от орудия убийства.

По краю обрыва он живо отполз в сторону от груды камней, очутился на знакомом месте — и на этот раз решил обойти сыпучий подъем с другой стороны.

Вновь справа послышались короткие очереди. Ответили снизу.

Морган прошел еще одну стометровку, уперся в отвесную стену, двинулся вдоль нее… и вдруг фыркнуло совсем рядом… пули срезали ветку в двух шагах… мяукнул рикошет… на голову посыпались камешки…

Ныряя в узкую ложбинку, он услышал выстрелы сверху и — тут же — новую очередь снизу.

Что-то вверху зашуршало, двинулось, затрещало ветками и — большой массой полетело вниз.

Он увидел — что: тело сорвалось со стены вниз головой, тараном врезалось в кусты и замерло в них, раскинув ноги в огромных десантных бутсах.

«Курорт! — мрачно усмехнулся Морган, почти позабыв о своих подопечных и о своей главной цели. — Тут война настоящая… Канары, мать их так!»

— Здесь! Здесь! — донесся до Брянова сквозь треск мотора голос Инги. — Саша, это здесь!

Они уже пару минут назад миновали тот исторический пляж с видом на развалины особняка и гору с охристой вершиной, и Брянов успел испугаться, что Инга так и не вспомнила — и не вспомнит, — где же в действительности таился секретный отсек лаборатории.

Тут Брянов вздохнул с облегчением — но облегчения только и хватило на один вздох… До него дошло, что, повернув к берегу, он держит курс на отвесные скальные стены, напомнившие ему крымский Карадаг.

Сдернув капюшон с головы, он крикнул Инге:

— Там же скалы!

Она в ответ замахала на него рукой:

— Правильно! Правильно, Саша! Там есть тропинка. Я сейчас не помню точно, но, наверно, найду. Я помню, что есть.

Он сбавил скорость, а потом метров за двадцать до небольших рифов совсем заглушил мотор и поднял винт. До берега он провел катер, осторожно отталкиваясь веслом от торчавших из воды камней.

Полоска берега под темными стенами была очень узкой. Они побродили по ней туда-сюда. Пришлось раздеться, чтобы перейти вброд два попавшихся на пути небольших, но довольно глубоких заливчика. Утро было теплым, безветренным, хотя, наверно, для местных курортных завсегдатаев — до жути зябким…

Брянов и туда и обратно шел первым, подавал Инге руку и, когда видел ее всю, рекламно загорелую, то слегка терял направление и цель их похода.

Около очередного заливчика они обнаружили подъем и решили, что другого искать не надо, а пора рискнуть.

— Теперь, Саша, я пойду первой, — сказала Инга; видно было, что знакомые места придали ей уверенности, — а вы меня будете подсаживать. Хорошо?

— Хорошо, — легко смирился Брянов, отдавая командование.

— Я высоты не боюсь… Только когда замкнутое пространство…

Она живо оделась и крепко затянула узлы на кроссовках. Брянов подумал, что так пока будет лучше при любых обстоятельствах.

Тропка не тропка, а просто вереница каменных полочек, по которым можно было двигаться без особой опасности — особенно если не смотреть вниз, — привела их к огромной расщелине в скале.

Заглянув в расщелину, на дне которой скрывалась узкая и темная бухта, они увидели, что могут углубиться в нее вдоль стены и попасть на довольно просторную площадку, отмеченную худосочным и уродливым кустом.

— Нам туда, Саша! — указала Инга. — Я вспоминаю. Уже близко…

Этот суровый пейзаж и Брянову показался знакомым, словно он видел его когда-то в сумрачном сне.

Туда, на ту площадку, вел уже не подъем, а очень пологий спуск. Добравшись до места, Брянов решил устроить короткий привал. Он рассупонил рюкзачок, достал бутылку минералки и, протянув ее Инге, полез за бутербродами, а вернее сандвичами, потому что так они назывались, когда он покупал их в Лас-Пальмас.

Дальний конец площадки упирался в скальный выступ, похожий на акулий зуб. Между зубом и стеной оставался совсем узкий проход, по определению его друзей-спелеологов — «шкуродер», за которым спуск, по всей видимости, еще продолжался…

Инга отпила пару глотков, а потом стала беспокойно осматриваться и даже крепко зажмурила глаза.