Андрей Воробьев - Секс-ловушка для Папы Карло

— Спасибо за комплимент, товарищ генерал, — нахмурился Ракитин. — А не проще было меня проинструктировать?

— Зато все было естественно, и конспирация была на самом высоком уровне, — как ни в чем не бывало пояснил Мягков. — На тот момент даже я не был в курсе происходящего. А ты блестяще справился с задачей — благодаря тебе Лада была уверена, что это она внедрилась в нашу контрразведку, а не к ней заслали «казачка». Она считала своей большой профессиональной удачей, что тебя «закадрила», о том и докладывала, мы перехватили донесения.

«Да, с ее данными это несложно было сделать, недаром говорят, что обычных девушек надо “кадрить”, а эстонские, латышские и литовские сами “прибалтываются”», — усмехнулся про себя Ракитин.

— Ну а с того момента, как она попала в Большой дом и дала подписку, я уже был посвящен в смысл происходящего Кондратом Тимофеевичем, — пояснил Мягков. — Именно поэтому мы разрешили Ладе немного пошалить под нашим контролем. Мы не стали мешать проведению «стрелки» китайцев с кавказцами. Кстати, изначально это была именно идея Хатор. Она считала, что такое масштабное побоище надежно отвлечет нашу контрразведку и позволит ей под шумок вывезти профессора и лабораторию за рубеж.

— Правда, из-под контроля она очень скоро выскользнула, — укоризненно заметил Кондрат Тимофеевич, обращаясь к Мягкову.

— Что было, то было… — вздохнул генерал. — Помнишь Иван, когда вы по дороге в фэнгуновский центр остановку у косметического магазина сделали?

— Да, она тогда сказала, что грим испортила и нужно купить тонального крема, чтобы подправить, — вспомнил Ракитин. — Но я проводил ее внутрь и не спускал с нее глаз.

— Как говорится, слона-то ты и не приметил, — усмехнулся Мягков. — Магазинчик этот, как потом выяснилось, одному предпринимателю из Прибалтики принадлежит. А в ячейке, куда Лада сдавала сумочку на хранение, был оборудован тайник со всем необходимым шпионским арсеналом. Пока ты за ней следил, она преспокойно переложила содержимое тайника к себе в сумку и с этого момента стала вооруженной и опасной. Недаром говорят, что эстонские киллеры самые жестокие: человек умирает медленно и своей смертью, но в постоянном ее ожидании.

— И что было в этой сумке? — траурным голосом спросил Иван, который был крайне раздосадован тем, что его так просто обвели вокруг пальца.

— Во-первых, радиометка, которую она воткнула в ботинок профессора Клопина. Помнишь, ты сам рассказывал, что она споткнулась и рассыпала содержимое сумочки в коридоре фэнгуновского центра, якобы для того чтобы задержать профессора, который куда-то очень торопился.

— Да, конечно, помню, она тогда еще просыпала пудру на его ботинки и брюки и долго оттирала их платком.

— На самом деле она устанавливала маячок, — пояснил Мягков. — Причем выбрала место установки очень профессионально. Пиджак или брюки российский мужчина меняет относительно часто, а обувь чаще всего носит одну и ту же. Вот в этих ботиночках он и отправился с тобой прямиком в баню, где появился Шершнев, который не только нарушил конспирацию проводимых мероприятий, но и внес элементы непредсказуемости в наши оперативные планы. Он увел у тебя Клопина из-под носа, ушел от кавказской наружки, но его местонахождение грузинские боевики все равно запеленговали по радиометке.

— Вообще самостоятельное расследование, начатое УБОПом, оказалось полной неожиданностью и несколько спутало наши «карты», — Кондрат Тимофеевич взглянул на Мягкова. — А вы уверены, что УБОПовское вмешательство — результат случайно полученной Шершневым оперативной информации?

Мягков согласился с Кондратом Тимофеевичем, заявив, что Шершнев, как и всякий мент, несколько грубоват и прямолинеен в своей деятельности. Взять хотя бы его страстное желание повязать всех бандитов на «стрелке» с поличным. Но в целом, по мнению генерала, Шершнев заслуживает доверия и способен исправлять свои ошибки (тем более что прокуратура уже все равно в курсе).

Ракитин поддержал своего руководителя, заметив, что в ночном клубе милиционер был тоже на волосок от гибели, вел себя решительно и во многом весь успех — его заслуга…

— Насчет опасности, — жестко, словно хлыстом, рубанул возможные возражения Кондрат Тимофеевич, — своих оперов на бандитскую стрелку под пули он сам погнал, неизвестно зачем. И молодого неопытного опера сторожить важного свидетеля в одиночку тоже сам оставил. К счастью, мы держали всю ситуацию под контролем и благодаря этому никто не погиб.

Ракитин был готов поспорить с начальством в вопросе о том, всегда ли ситуация оставалась под контролем. На бандитской «стрелке» под Питером не только Шершнев и его опертивники, но и он сам рисковал жизнью. И рисковали настолько, что были на волосок от гибели. Впрочем, спорить с руководством по этому вопросу Иван благоразумно не стал. Он прекрасно понимал, что начальство не могло тогда отдать приказ о захвате всех участников «стрелки» спецназом. Это могло привести к срыву всей операции. А его самого направили на бандитскую разборку, чтобы попытаться упредить заигравшегося Шершнева.

— Итак, было принято решение не мешать китайцам и кавказцам разобраться между собой на «стрелке». Мы были заинтересованы в том, чтобы дать Ладе возможность развернуться в Питере и выполнить планы по похищению Клопина и оборудования его лаборатории. Но фэнгуновцев мы явно недооценили, — развел руками генерал Мягков.

— Да, по каким каналам им удалось протащить в Россию суперсовременный пулемет австралийского производства — нам еще предстоит выяснить, — добавил Кондрат Тимофеевич. — Скорее всего, его раздобыли представители многочисленной китайской диаспоры в Австралии, а потом переправили в Россию через Дальний Восток.

— Так или иначе, но результат бандитских разборок оказался для нас полной неожиданностью, — продолжил Мягков. — А дальше ситуация и вовсе вышла из-под контроля. Мы собирались сами устроить Ладе побег, но она нас опередила. Использовала для нейтрализации охранявших ее спецназовцев баллончик с газом на основе фентанила и уколы с кетамином, в общем, весь арсенал, который прихватила с собой из тайника.

— А как она сама этим газом не отравилась? — спросил Ракитин.

Кондрат Тимофеевич тут же разъяснил «для особо сообразительных», что Хатор, дабы не отключиться, вколола себе антидот на основе налоксона. И врачи, чтобы привести потом пострадавших в чувство, тоже подобный препарат использовали.

— Затем она вывела из строя систему видеонаблюдения на конспиративной квартире, и даже оставила отпечатки пальцев Вонг, чтобы полностью инсценировать свое похищение китайцами. Но, как говорится, за что боролась — на то и напоролась. Из-за того что у нее были точно такие же отпечатки, как у Мадам, она и «запалилась». Когда ей китайцы делали операцию, они на всякий случай вшили ей еще и микрочипы-метки. Каждый раз, когда она попадала в зону действия сети «Wi Fi», эти чипы через Интернет сообщали о ее местонахождении фэнгуновцам. Это нам их главный китайский хакер сообщил, когда мы его повязали в фэнгуновском центре в Усть-Ижоре. Именно так они первый раз «засекли» Ладу, когда она передавала сообщение на сервер ФСБ о теплоходе. И таким же образом они поймали ее в интернет-кафе, откуда она связывалась с кавказскими боевиками, передавая им инструкции.