Робер Букар - Сети шпионажа: Сборник

Английская тайная полиция начинает почему-то на нее коситься. За нею установлена слежка в Лондоне, но, так как решительно никаких доказательств ее шпионажа обнаружить не удалось, полиция ограничивается тем, что сообщает о своих подозрениях французской разведке, чтобы та, в свою очередь, следила за этой женщиной.

Вернувшись в столицу Франции, она начинает жить по-прежнему широко и открыто, и любовник у нее теперь — лицо, занимающее крупный пост во французском министерстве иностранных дел. В один из дней она посещает и маркиза, несущего службу в авиационном лагере.

Париж, давно не видавший любимой танцовщицы, — дело было летом 1916 года — принимает ее с распростертыми объятиями и всячески приветствует ее. Но Мата Хари вдруг приходит фантазия посвятить себя уходу за ранеными, стать сестрой милосердия. Она ходатайствует о пропуске в Витпель, где хочет поступить в лазарет и где в то же время был дислоцирован новый авиационный парк. И действительно, в лазарете она начинает ухаживать за больными, но все свое свободное время проводит в кругу военных чиновников, которые от нее, разумеется, в восторге, и приударяют за нею как за выдающейся красавицей и мировой известностью.

Под предлогом нужды в деньгах, она в один прекрасный день едет в Париж. Но в отель, где она остановилась, неожиданно являются два агента с приглашением явиться в Бюро французской контрразведки к капитану Ла Ду, заведующему иностранным шпионажем.

Ла Ду не посчитал нужным подняться при появлении Мата Хари в его кабинете.

— Вы немедленно покинете пределы Франции, — объявил он ей в самой категорической форме. — Вы внушаете подозрения союзным правительствам. Есть основание думать, что вы занимаетесь шпионажем, и я предлагаю вам немедленно выехать на вашу родину, в Голландию, и в ближайшее время во Францию не возвращаться.

— Но, боже мой, как можете вы предполагать, что я занимаюсь шпионажем?..

— Это вовсе не так уж невероятно, принимая во внимание ваш широкий круг близко стоящих к правительству лиц, а в особенности тесные ваши связи со многими военными летчиками нашей армии.

Никто не знает, в чем, собственно, состоял разговор капитана Ла Ду с Мата Хари. Он происходил с глазу на глаз; несомненно лишь одно, что ей, когда она покидала его кабинет, было разрешено остаться во Франции лишь при условии занятия шпионской деятельностью для Франции. И она обязалась это делать. Кроме того, несомненно, французская разведка в то время еще и не подозревала, что Мата Хари свои сведения посылала в Германию кружным путем и что маркиз Монтессак уже давно был германским шпионом. Все это узнало Французское разведочное бюро лишь из книги бывшего авантюриста, задумавшего стать порядочным и выболтавшего полиции несколько таких подробностей, которые, по его мнению, могли облегчить ему возвращение в лоно лояльных граждан.

Вскоре после разговора с шефом контрразведки Мата Хари встречается с маркизом, а затем исчезает из Парижа. Куда и зачем она уехала — не знает никто. Или почти никто.

Слухи о ее местопребывании чрезвычайно противоречивы. Одни сообщали о том, что видели Мата Хари в Амстердаме, другие — в Мадриде, третьи — в Лондоне.

Вернулась она в Париж так же неожиданно, как исчезла из него. Сразу с вокзала, куда ее примчал международный экспресс, она направилась в Бюро контрразведки, где ее с нетерпением ждал капитан Ла Ду. Последствия этого разговора были чрезвычайно неожиданными: спустя три часа после того, как Мата Хари поднялась по крутым ступеням старинного особняка, две крупные субмарины-истребители, крейсировавшие в Средиземном море, резко изменили курс. А вскоре вместе с двумя малыми подводными лодками, присоединившимися к ним, субмарины подошли к Марокканскому побережью и торпедировали скрывавшиеся в заливе новейшие германские подводные лодки. Немцы даже не успели ответить на столь ошеломляюще неожиданную атаку и были полностью уничтожены.

Таковы были первые итоги работы Мата Хари как агента-двойника.

Позднее, после ареста, в течение процесса по ее делу стало известно, что за это предательство она получила громадную сумму вознаграждения от французского правительства.

Только ли деньги манили ее? Нет, вызвано это было скорее упорным и страшным желанием этой женщины во что бы то ни стало не быть высланной из Франции. И для этого у нее были свои основания.

Во французском лазарете в Витпеле она познакомилась с одним русским офицером, потерявшим на войне оба глаза, и беззаветно влюбилась в него, и что удивительнее всего — по всей вероятности в первый раз в своей бурной жизни. И полюбила горячо и на всю жизнь человека, навеки ослепшего…

У этой страстной, никогда ни в чем никаких ограничений и препятствий не признававшей женщины теперь была одна мечта, одна цель жизни: употребить все усилия, чтобы не разлучаться с любимым человеком. Возможно, этим объясняются все ее тогдашние поступки… Если она предательством немцев могла еще добиться права остаться вблизи дорогого ее сердцу существа, да еще получить за это крупную сумму, — тем лучше. Что, в сущности, ей было за дело до тех страшных последствий, которые были вызваны ее изменой? Если она запачкала руки в этом деле, то исключительно ради того, чтобы иметь средства для приличного образа жизни с тем, для которого ей теперь надо было жить. То, что она получала эти деньги и от немцев и от французов, — ее мало трогало. Ни Франция, ни Германия не были ее родиной, а в то, что при ее образе жизни ей ежеминутно грозила опасность, она верила мало.

Неужели могли найтись на свете такие мужчины, которые могли бы сделать хоть малейшую неприятность ей, у ног которой с покорностью ждали снисходительной улыбки министры, герцоги, послы и высшее офицерство?

Маркиз де Монтессак ничего не знал о ее предательстве и сотрудничестве с французами до судебного процесса.

После истории с подводными лодками она снова начинает работать для Германии, сообщая, главным образом, важные сведения о планах французских воздушных атак, интересуясь также внутренней политикой Франции и информируя о настроениях во французских общественных кругах.

В конце 1916 года Французское осведомительное бюро узнает, что в Париже есть некая женщина, с особенным успехом занимающаяся шпионажем в пользу Германии. Бюро в полной уверенности, что женщиной этой может быть лишь та, которую в международных агентских кружках зовут «мадемуазель доктор». Французская разведка употребляет все усилия, чтобы чем-нибудь подтвердить ее причастность к шпионажу. Но на основании первых же сведений бюро устанавливает, что к шпионажу в пользу Германии она не имеет никакого отношения. Французское бюро определенно узнает, что эта «мадемуазель доктор» живет в Берлине, а между тем сведения поступают в Берлин из Парижа, где, как положительно утверждают французские агенты, и должен скрываться настоящий шпион.