Ян Флеминг - Казино «Руаяль». Живи, пусть умирают другие. Мунрэкер

Еще через двадцать ступеней открылась другая площадка, поменьше. Сюда выходила дверь с новой цепочкой и висячим замком. Сама же дверь, сделанная из листового железа, была покрыта ржавчиной.

Мистер Биг снова остановился, и все участники этого подъема сгрудились на узком пространстве каменной площадки.

У Бонда мелькнула мысль о побеге, но, словно бы прочитав ее, один из стражников отодвинул пленника от мистера Бига и прижал его к скале. Разведчик понял, что долг его сейчас заключается в том, чтобы добраться до Солитер и каким-нибудь образом не дать ей остаться на обреченном судне, где кислота уже начала разъедать взрыватель мины замедленного действия.

Сверху, через шахту, налетел сильный порыв свежего воздуха, и Бонд почувствовал, как на теле высыхает пот. Он потрогал раненое плечо, не обращая внимания на то, что стражник ткнул его кончиком ножа в бок. Кровь свернулась и засохла, большая часть руки потеряла чувствительность.

Мистер Биг заговорил.

— Этот ветер, — он ткнул пальцем в отверстие, — на Ямайке называют Ветром Гробовщика.

Бонд молча пожал плечами.

Мистер Биг повернулся к двери, достал из кармана ключ, отпер ее и вошел внутрь. Бонд со стражником последовали за ним.

Они оказались в узком длинном переходе, где внизу к стенам с интервалом примерно в метр были прикреплены кандалы.

В дальнем конце коридора, на полу, освещенная лампой-«молнией», покрытая одеялом, неподвижно застыла чья-то фигура. Во влажном воздухе стоял запах вековой муки и гибели.

— Солитер, — мягко позвал мистер Биг. У Бонда подпрыгнуло сердце, он рванулся вперед и тут же почувствовал мощную хватку у себя на руке.

— Стоять! — резко приказал стражник и завел ему руку за спину, поднимая все выше. Бонд попытался было лягнуть негра левой ногой, попал в голень, но противник, видно, даже не почувствовал удара.

Мистер Биг повернулся. В его огромной ладони почти целиком поместился небольшой пистолет.

— Оставь его, — сказал он спокойно. — Если вам мало одного пупка, мистер Бонд, я вполне могу проделать еще несколько. У меня тут шесть пуль в запасе.

Бонд метнулся мимо мистера Бига. Увидев его. Солитер зарыдала и, скинув покрывало, рванулась к нему и едва не упала прямо у его ног. Их пальцы сцепились.

— Мне понадобятся веревки, — произнес мистер Биг и шагнул к порогу.

— Все в порядке, Солитер, — попытался успокоить девушку разведчик, зная, что это совсем не так. — Все в порядке. Я с тобой.

Он немного отстранился и посмотрел на нее. Она была бледна, волосы растрепаны. На лбу глубокая царапина, под глазами синие круги, а на бледной коже щек размазанная от слез косметика. На ней был грязно-белый парусиновый костюм и сандалии.

— Что этот мерзавец сделал с тобой? — прошептал Бонд, прижимая девушку к груди.

Она приникла к нему, уткнувшись лицом в его плечо, но неожиданно отстранилась и посмотрела себе на руку.

— Да у тебя же кровь, — заметила девушка рану. — Что случилось? — И Солитер, осознав внезапно, что для них все кончено, снова заплакала, отчаянно и безнадежно.

— Привяжи их, — распорядился мистер Биг. — Вот здесь, под лампой. Мне надо им кое-что сказать.

Негр приблизился к ним. Бонд повернулся. Может, стоит рискнуть? Ведь у негра только веревка. Но Биг Мэн, отступив немного в сторону и поигрывая пистолетом, внимательно наблюдал за происходящим.

— Не надо, мистер Бонд, — спокойно предупредил зомби.

Разведчик посмотрел на здоровенного негра-стражника и подумал о своей раненой руке.

Негр подошел вплотную, и Бонд покорно позволил затянуть себе веревкой руки за спиной. Узлы получились на славу. С такими ничего не поделаешь, только еще больнее будет.

Бонд подмигнул Солитер и улыбнулся. Это была чистая бравада, но он заметил, что сквозь слезы в глазах девушки мелькнуло выражение надежды.

Негр повел Бонда к стене.

— Здесь, — указал Биг Мэн на кандальную пару.

Неожиданным и резким ударом в голень негр лишил пленника равновесия, тот упал на больное плечо. Негр подтянул его на веревке к кандалам, подергал их, затем пропустил веревку через кольцо и крепко затянул ее на лодыжке Бонда. Вынув нож, негр отрезал свободный конец веревки и вернулся к Солитер.

Бонд остался лежать на каменном полу с вытянутыми ногами и со связанными за спиной руками. Из открывшейся раны снова полилась кровь. Слава Богу, не прошло еще действие анаболика, а то бы он давно потерял сознание.

Солитер связали точно таким же образом и посадили прямо напротив Бонда так, что они едва не уперлись друг в друга ногами.

Мистер Биг взглянул на часы.

— Можешь идти, — оказал он стражнику, закрыл за ним железную дверь и прислонился к ней.

Бонд и девушка смотрели друг на друга, а мистер Биг — на них обоих.

Выдержав по привычке продолжительную паузу, он обратился к Бонду. Разведчик поднял голову. При свете лампы «молнии» голова, насаженная на мощное туловище и покачивающаяся в воздухе, словно гигантский футбольный мяч, наводила на мысль о жутком привидении, вышедшем из самых недр земли. Трудно было поверить, что в этом теле бьется сердце, работают легкие, а на землистой коже выступает пот. Неужели это всего лишь человек, из крови и плоти, да, большой, с мощным интеллектом, человек, который ходит по земле, отправляет естественные нужды, обыкновенный смертный человек с больным сердцем?

Плотные резиновые губы раздвинулись, обнажив крупные зубы.

— С таким сильным противником мне еще не приходилось встречаться, — размеренно прозвучал бесцветный голос мистера Бига. — Вы уничтожили четверых моих помощников. Мои последователи отказываются в это верить. Давно пришла пора расквитаться. То, что случилось с тем американцем, — не в счет. Предательство этой девушки, — он все еще не отводил взгляда от Бонда, — которую я вытащил из помойки, собирался сделать своей правой рукой, поставило под сомнение мою непогрешимость. Я как раз думал, какую ей уготовить смерть, когда Провидение, — или, как верят мои последователи. Барон Суббота, — швырнуло на жертвенный алтарь и вашу голову.

Мистер Биг помолчал, не сжимая, однако, губ. Можно было видеть, как в гортани формируется следующее слово.

— Так что лучше будет, если вы умрете вдвоем. Это произойдет в мною определенной форме, — Биг Мэн взглянул на часы, — через два с половиной часа. В шесть утра, плюс-минус несколько минут.

— Лучше плюс, — сказал Бонд. — Мне нравится жить.

— В истории негритянского освобождения, — перешел мистер Биг на непринужденный светский тон, — уже были великие спортсмены, великие музыканты, великие писатели, великие врачи и ученые. Придет срок и появятся — как и в истории всех других народов — великие люди во всех иных сферах жизни. — Он помолчал. — Вам не повезло, мистер Бонд, — вам и этой девушке, в том смысле, что ваши пути пересеклись с дорогой первого великого негритянского преступника. Это вульгарное слово, мистер Бонд, и я употребляю его просто потому, что и вы, как своего рода полицейский, употребили бы его же А вообще-то я считаю себя человеком, чьи интеллектуальные и психические свойства позволяют вырабатывать собственные законы и жить по этим законам, отвергая нормы толпы. Вы, несомненно, читали книгу Троттера «Стадный инстинкт в дни мира и дни войны». Ну, так я по природной склонности — волк и живу по волчьим законам. Естественно, овцы считают такого человека «преступником». — Он сделал паузу, а затем продолжал: — Тот факт, что я, борясь в одиночку против миллионов овец, всегда побеждаю, объясняется современными методами, о которых я рассказывал вам при последней встрече, а также моей бесконечной работоспособностью. Только работоспособностью не в рутинном, буквальном смысле. Я работаю как художник, как артист. И я обнаружил, мистер Бонд, что овец, сколько бы их там ни было, победить совсем не трудно, при том условии, конечно, что ты предан своей цели и природа наделила тебя неординарными волчьими качествами.