Ян Флеминг - На тайной службе Ее Величества. Живешь лишь дважды. Человек с золотым пистолетом

В девять он вышел из сарая. Сияла луна, было тихо, лишь вдалеке булькали фумаролы да изредка зловеще шуршал в кустах геккон. Он шел знакомой дорогой вдоль деревьев. Остановился, глядя на высокий донжон, чернеющий на фоне неба. Впервые заметил, что воздушный шар с предупреждающими надписями привязан к угловому столбу балюстрады, окружающей третий, средний, из пяти ярусов башни. Несколько окон слабо светились, и Бонд решил, что именно там обитает Блофелд. Он глубоко вздохнул, осторожно пересек полосу гравия и благополучно добрался до маленькой двери под деревянным мостом.

Карманов в черном костюме «ниндзя» было, как во фраке фокусника. Бонд вытащил карманный фонарик толщиной с палец и маленький стальной напильник и занялся цепью, изредка поплевывая на разрез, чтобы смягчить скрежет металла. Наконец он распилил звено, разогнул его напильником и осторожно снял замок и цепь. Он слегка нажал и дверь приоткрылась. Он толкнул смелее и посветил фонариком. И хорошо сделал. На первой же каменной ступени стоял настороженный капкан, здоровенные ржавые челюсти его были слегка прикрыты соломой. Бонд вздрогнул, представив, как две пилы впиваются ему в ногу пониже колена. Будь начеку — это не последняя ловушка!

Бонд тихо закрыл за собой дверь, обошел капкан и повел фонариком перед собой. Ничего. Он был в огромном подземелье, где когда-то, наверное, хранились припасы для небольшой армии. Тень мелькнула в тонком луче света, потом еще одна и еще, вокруг раздался пронзительный визг. Бонд не имел ничего против летучих мышей. Говорят, они путаются в волосах, ерунда, с таким радаром не запутаешься. Он осторожно пробирался вперед, посматривая на грубые каменные плиты перед собой. Он прошел несколько массивных арок, и огромное подземелье начало сужаться, он уже видел стены справа и слева и затянутый паутиной сводчатый потолок. А вот и лестница наверх! Он насчитал двадцать ступеней, прежде, чем подошел к широкой двойной двери. Замка на ней не было. Он толкнул ее и почувствовал сопротивление слабенького запора. Бонд вытащил ломик и нащупал какой-то засов. Бонд крепко нажал, старый металл заскрежетал, на пол посыпались гвозди. Бонд нажал еще раз, с пронзительным визгом засов лопнул, и половинка двери, поскрипывая на ржавых петлях, распахнулась. Впереди по-прежнему было темно. Бонд, потушив фонарик, прислушаются. Здесь, глубоко в подвалах замка, было тихо. Он включил фонарик: каменные ступени вели наверх к современной двери из лакированного дерева. Он подошел и осторожно повернул металлическую ручку. Не заперто! Тихо открыл дверь и вышел в каменный коридор, уходящих наверх. В конце коридора была еще одна дверь, и под нею пробивалась полоска света!

Бонд бесшумно подошел и, затаив дыхание, прижал ухо к замочной скважине. Мертвая тишина. Он нажал на ручку, приоткрыл дверь на дюйм, затем шире, вошел и прикрыл за собой дверь. Он был в вестибюле замка. Слева — огромная входная дверь, потертая красная дорожка шла от нее через весь холл и исчезала в тени, куда не доставал свет единственной масляной лампы, висящей над входом. Холл, за исключением дорожки, ничего не украшало, грубую штукатурку потолка крест-накрест пересекали тяжелые балки, прикрытые бамбуковыми решетками. В воздухе висел сырой запах холодного каменного жилья.

Бонд решил оставить дорожку в покое и держаться поближе к стенам. Похоже, он выбрался на нужный этаж и цель его была где-то рядом. В цитадель он проник. Пока все идет нормально.

На следующей двери, ведущей явно в приемную, была простая защелка. Бонд заглянул в замочную скважину. Тусклый свет. Ни звука. Он приоткрыл дверь, потом распахнул ее и вошел. Еще один просторный зал, обставленный с княжеским великолепием — парадная приемная, решил Бонд. Между длинными золотисто-красными портьерами на белой оштукатуренной стене красовались пять комплектов доспехов и оружия, тяжелая старинная мебель была удобно расставлена на лежащем в центре комнаты огромном, королевском голубого цвета ковре. Ярко натертый пол отражал свет двух больших масляных ламп, свисающих с потолочных балок, расписанных темно-красным зигзагообразным орнаментом. Выбрав в качестве убежища широкие портьеры, Бонд, скользя от одной к другой, подобрался к маленькой двери в конце зала, ведущей, как он решил, в жилые комнаты.

Наклонился, чтобы прислушаться, и тут же метнулся за ближайшую портьеру. Шаги! На левый кулак Бонд намотал тонкую цепь, сжал в правом ломик и замер в ожидании, припав к щели в пахнущей пылью портьере.

Маленькая дверь приоткрылась, появилась спина охранника. На нем был черный пояс с кобурой. Коно, переводчик Блофелда? Наверное, работал с немцами во время войны может быть в «Кемпейтай». Чем это он занимается? Возится с чем-то за дверью — выключатель? Но электричества здесь нет. Закончив, человек поклонился и закрыл за собой дверь, «Маскос» на нем не было; и Бонд успел рассмотреть уверенное узкоглазое смуглое лицо. Человек пересек приемную. Бонд услышал скрип дальней двери и все замерло. Он подождал добрых пять минут, осторожно выглянул за портьеру и осмотрел зал. Он был один.

А теперь последний рывок!

Держа оружие в руках. Бонд подобрался к двери. Ни звука не было слышно за нею. Но охранник ведь кому-то поклонился. А, черт с ним! Наверное, из уважения к духу Хозяина. Бонд тихо, но решительно распахнул дверь и ворвался в комнату, готовый к атаке.

Встретил его совершенно пустой безликий проход, длиной футов в двадцать, тускло освещенный висящей в центре масляной лампой. Пол, как и повсюду, был хорошо натерт. «Поющий пол»? Нет, под шагами охранника он не скрипел. Но из-за двери впереди слышались звуки музыки. Это был Вагнер, «Полет Валькирий». Спасибо, Блофелд, отличное прикрытие. И Бонд бесшумно двинулся вперед.

Все произошло мгновенно. Бонд ступил на середину прохода и, как на детских качелях, все двадцать футов пола неслышно повернулись на оси, и Бонд, отчаянно пытаясь ухватиться за что-нибудь, полетел, размахивая руками, в черную пропасть! Охранник! Вот зачем ковырялся он за дверью! Устанавливал рычаг ловушки классического каменного мешка древних замков. А он, Бонд, прошляпил! Как только он слетел с края наклонившейся платформы, истерически заверещала охранная сигнализация. Мельком Бонд успел заметить, что платформа, освободившись от его веса, стала на место, почувствовал страшный удар и потерял сознание…

По черному туннелю Бонд с трудом всплывал к спящему пятнышку света. Кто это его лупит, за что? Он нашел два «аваби», чувствовал острые кромки грубого панциря в своих руках. Чего еще хочет Кисси?

— Кисси, — пробормотал он, — прекрати. Перестань, Кисси.

Пятно света увеличилось, превратилось в покрытый соломой пол, где он лежал, скорчившись, и кто-то ладонью хлестал его по лицу. Раз! Раз! Каждый удар отзывался в голове пронзительной болью. Бонд увидел перед собой борт лодки и попытался, приподнявшись, ухватиться за него. Он показал «аваби», все в порядке, и попробовал забросить их в бадейку. Сознание вернулось, и он увидел две горсти соломы, рассыпавшиеся по полу. Удары прекратились. И зрение возвращалось, нечеткое, сквозь дымку боли. Смуглое лицо. Узкие глаза. Коно, охранник. И еще один держит фонарь. Он все вспомнил. Какие там «аваби»! Какая Кисси! Все провалилось! «Шимата!» Допрыгался! Тигр! Щелкнул замок, и Бонд окончательно пришел в себя. Спокойно, ты — глухонемой. Шахтер-японец из Фукуока. Вот справка. Черт с ней, с головой. Кости целы. Не дергаться. Бонд ощупал себя. Да он же совершенно голый, если не считать коротеньких трусов от костюма «ниндзя». Он низко поклонился и выпрямился. Коно, рука на расстегнутой кобуре, что-то грозно пролаял. Бонд, слизывая кровь с разбитой губы, тупо смотрел на него пустыми глазами. Коно вытащил небольшой пистолет, махнул рукой. Бонд опять поклонился, бросил беглый взгляд на камеру, в которую он свалился и, вслед за невидимым охранником с фонарем, вышел наружу.