Ян Флеминг - На тайной службе Ее Величества. Живешь лишь дважды. Человек с золотым пистолетом

Бонд достал из чемодана свои немногочисленные пожитки и позвонил вниз. Ответил голос, явно принадлежащий местному жителю. Бонд заказал бутылку бурбона — «Уолкер де люкс», три стакана, лед; попросил, чтобы в девять принесли яйца «Бенедикт». «Будет исполнено, сэр», — ответил голос. Бонд разделся, положил пистолет и кобуру под подушку, позвонил, чтобы прислали кого-нибудь забрать его костюм в глажку. К тому времени, когда он принял сначала горячий, а потом ледяной душ, надел свежее хлопчатобумажное нижнее белье, принесли бурбон.

Лучшая рюмка — это та, которую пьешь первой (пиво «Ред страйп» в расчет не принималось). Джеймс Бонд положил в стакан лед и налил на три пальца бурбона, поболтал жидкость в стакане, чтобы охладилась, чтобы начал таять лед. Он подвинул стул к окну, поставил рядом низенький столик, достал из чемодана «Мужественные профили» Джека Кеннеди, наугад открыл на главе об Эдмунде Дж. Россе («Я заглянул в свою раскрытую могилу») и сел; ароматный воздух, смесь запахов моря и тропических деревьев, овевал его обнаженное по пояс тело. Он выпил бурбон двумя большими глотками, почувствовал его приятное тепло во рту и животе. Налил еще, на этот раз положил больше льда, чтоб сделать напиток послабее, снова сел и стал думать о Скараманге.

Что сейчас делал этот человек? Разговаривал по междугородному телефону с Гаваной или. Штатами? Все организовывал для завтрашнего дня? Интересно будет взглянуть на этих жирных, напуганных акционеров. Он не сомневался — уж в этом толк знает, — что это будет компания отъявленных головорезов, вроде тех, что в старые времена, еще при Батисте, владели в Гаване гостиницами и казино, вроде держателей акционерных капиталов Лас-Вегаса, людей, контролирующих бизнес в Майами. А чьи деньги представляет Скараманга? По странам Карибского бассейна ходило так много «грязных» денег, что это мог быть любой из синдикатов, любой из банановых диктаторов и с островов, и с материка. И сам он? То, как он застрелил двух пташек, вылетающих в окно, там, в 3 1/2, впечатляло. Каким образом он собирается шлепнуть его? Поддавшись порыву, Бонд подошел к кровати и вытащил из-под подушки свой «Вальтер». Разрядил его, обойму и патрон из ствола бросил на одеяло. Проверил пружину пистолетной обоймы и казенную часть, потом стал резко выбрасывать, руку с пистолетом, наводя его на разные предметы в комнате. Он обнаружил, что целится на дюйм, или около того, выше. Но это оттого, что обойма вынута — пистолет легче. Он вставил обойму назад и снова прицелился несколько раз — навскидку. Да, теперь лучше. Загнал пулю в ствол, поставил на предохранитель и вновь убрал пистолет под подушку. Опять взялся за стакан, потом за книгу и позабыл о всех своих волнениях — так поглощали описания деяний великих людей.

Принесли заказанные им яйца, они были хорошо приготовлены. Было такое впечатление, что соус со взбитыми сливками прямо из знаменитого ресторана «Максим». Когда убрали поднос. Бонд налил себе последний стакан и приготовился лечь спать. У Скараманги наверняка был дубликат ключа. Завтра Бонд вставит в замок какой-нибудь клинышек, чтоб сразу дверь открыть не могли. А сегодня он поставил свой чемодан на попа прямо у двери, а сверху на него — еще три стакана. Прием примитивный, но безотказный, шум мудрено не услышать. Он юркнул в постель и заснул.

Проснулся, весь в поту, около двух часов ночи — кошмар приснился. Будто он защищает какой-то форт. С ним были и другие защитники цитадели, но, казалось, они бесцельно ходили вокруг, только мешая, а когда Бонд кричал, пытаясь организовать их, вроде бы его даже и не слышали. Неподалеку от форта, на открытом месте, сидел Скараманга, верхом на стуле из кафе, рядом с ним стояла огромная золоченая пушка. Время от времени он прикладывал свою сигару к фитилю, и из пушки беззвучно вылетало страшное пламя. Черное пушечное ядро, похожее на футбольный мяч, тяжело взлетело в воздух и падало на форт, с грохотом разрушая деревянные перекрытия. У Бонда не было никакого оружия, кроме большого лука, но и из него он не мог стрелять, потому что каждый раз, когда пытался вставить стрелу и натянуть тетиву, стрела выпадала из рук. Он проклинал свою неловкость. В любой момент огромное пушечное ядро может опуститься на крошечную, открытую всем ветрам площадку, где он стоял! А Скараманга подносит сигару к пушечному стволу. Черный шар взмывает вверх. Он падает прямо на Бонда! Вот уже упал перед ним, медленно катится, становясь больше и больше, запал почти догорел, дымит и сыплет искрами. Бонд поднял руки, защищаясь. Он больно ударился рукой о край ночного столика и проснулся.

Встал с постели, принял холодный душ, выпил стакан воды. Когда опять лег, уже забыл свой страшный сон, быстро уснул и проспал без сновидений до 7:30 утра. Он надел плавки, убрал баррикаду от двери и вышел в коридор. Слева увидел открытую в сад дверь, через нее в коридор вливалось солнце. Он вышел в сад и пошел по росистой траве к пляжу. И в этот момент услышал странные звуки, глухие удары, шедшие справа от группы пальм. Он подошел ближе. Это был Скараманга, в одних спортивных трусах он делал упражнения на батуте, ему прислуживал симпатичный негритенок, который держал в руках цветной махровый халат. Тело Скараманги блестело от пота под лучами солнца, он прыгал высоко, подбрасывая упругое тело вверх и вновь опускаясь на пружинящую поверхность — иногда на колени, потом на ягодицы и даже на голову. Зрелище впечатляющее. Был ясно виден третий сосок под сердцем — прекрасная цель! Бонд в задумчивости пошел к красивому, в форме полумесяца, песчаному пляжу, окруженному пальмами. Он нырнул в воду и, беря пример со Скараманги, проплыл в два раза дальше, чем собирался.

Бонд быстро съел легкий завтрак у себя в номере, оделся неохотно, так как было жарко, в свой темно-синий костюм, не забыл прихватить и пистолет и отправился погулять по территории. Он быстро понял, что к чему. Ночь и освещенный фасад скрыли законченное лишь наполовину здание. К внутренней отделке восточного крыла с другой стороны вестибюля вообще еще не приступали. Основная часть гостиницы — ресторан, ночной клуб и жилые помещения, которые составляли как бы хвост Т-образного здания, — являлась лишь макетом в натуральную величину, сценой для генеральной репетиции, наспех смонтированной из подпорок, ковров, осветительных приборов и кое-какой беспорядочно раскиданной мебели, все пахло свежей краской и древесной стружкой. Наверное, человек пятьдесят мужчин и женщин были заняты работой: вешали шторы, пылесосили ковры, проводили электропроводку, но никто не суетился на основном участке — у больших бетономешалок, у буров, у металлических конструкций, которые валялись позади гостиницы, как брошенные великаном игрушки. Даже по грубым подсчетам здесь еще на год работы, придется вложить несколько миллионов фунтов, чтобы гостиница была завершена согласно проекту. Бонд понял, чем озабочен Скараманга. Одни сейчас станут плакаться и жаловаться. Другие захотят выйти из дела. Найдутся и такие, что захотят скупить акции, но по низким ценам, чтобы потом списать эту сумму при уплате налогов, взимаемых с более выгодных предприятий, расположенных в другом месте. Лучше иметь основной капитал там, где, как на Ямайке, налоги не столь высоки, нежели платить деньги Дяде Сэму, Дяде Фиделю, Дяде Леони из Венесуэллы. Таким образом, задача Скараманги состоит в том, чтобы заморочить гостям голову, пусть развлекаются вовсю, пусть поедут назад в свои синдикаты полупьяные и довольные. Удастся ли ему это? Бонд знал этих людей и сомневался в успехе Скараманги. Они могли переспать с местными цветными красотками, будучи при этом абсолютно пьяными, но просыпались совершенно трезвыми. Иначе бы их не держали там, где они работали, и не приезжали бы они сюда со своими скромными черными чемоданчиками.