Андрей Троицкий - Знак шпиона

Первую ночь он плохо спал, потому башка разболелась от запаха свежей краски и обойного клея. Он ворочался на койке, прикидывая, как действовать. К утру решил, что Уильямс должна стать жертвой разбоя и погибнуть у себя на квартире. Другие варианты слишком трудоемки. Автомобильная авария отпадает, потому что Уильямс не имеет своей машины. Уличное ограбление и убийство – сомнительно. Женщина уходит на работу и возвращается домой, когда вокруг полно служивого люда. Инсценировка несчастного случая, например, падения с платформы под поезд метро, – задача технически сложная. Вариант корыстного убийства тоже имеет серьезные изъяны: Шордитч очень спокойный район, здесь время от времени происходят кражи краж, но квартирное ограбление с кровью случается раз в пятилетку. Тем не менее, именно этот вариант – лучший, потому что самый легкий в исполнении.

Для начал Дьяков изучил квартал, где расположен дом будущей жертвы. Погулял по проходным дворам, отыскивая пути отхода на тот случай, если в деле возникнут осложнения и придется удирать от полиции. Позавчера утром он покрутился возле подъезда. Дверь деревянная, на уровне человеческого лица окошечко из дымчатого рифленого стекла. Чтобы проникнуть внутрь, можно, обклеив стекло скотчем, выдавить его. Однако шум может разбудить хозяйку. Дьяков решил пойти другим путем: когда вокруг не оказалось пешеходов, сделал слепок от замка подъезда, поехал в автомобильную мастерскую, где работал один старый знакомый, выходец из России, и в течение полутора часов изготовил ключ. Выточить ключ со слепка дело простое, особенно если в Лондоне у тебя есть друзья.

Днем, когда Марта, старая хозяйка этой дыры, отправилась за покупками, Дьяков вошел в парадное и срисовал обстановку. Дом узкий и тесный, зажатый между другими доходными домами, на каждом этаже по две квартиры.

Ясно, что Марты, как и все англичашки, просто сдвинута на экономии. Лампочку над подъездом на ночь выключают. Когда в парадное заходит человек, на лестнице на всех этажах автоматически загорается свет. Через три минуты срабатывает реле, и свет гаснет. Этого времени верхним жильцам должно хватить, чтобы добраться до своих дверей и отпереть дверь в квартиру. Если не уложился в три минуты, придется ковыряться с замком в полной темноте. Двери совсем хлипкие, замки паршивые, которые поддадутся гнутому гвоздю, но есть глазки. На кой черт они нужны, спрашивается, если на лестнице все время темно? Дьяков поднялся на последний этаж, постоял на лестничной клетке, прислушиваясь к звукам. Тишина такая, что слышно, как на улице проезжает машина.

Он подошел к двери Уильямс, зная, что женщина на службе и вернется поздним вечером, нажал кнопку звонка. Затем достал из кармана плоскую коробочку, освободил мастику от герметичной пленки, помял, погрел в пальцах, чтобы материал сделался мягче пластилина. Затем аккуратно вдавил мастику в замочную щель, подождал несколько минут, пока эта штука затвердеет. Через минуту он вышел на улицу со слепком ключа от квартиры Уильямс. Этот единственный замок легко открыть хоть женской шпилькой, но в этом случае придется ковыряться пару лишних минут. Велик соблазн, изображая из себя агента, торгующего в кредит, например, посудомоечными машинами, обойти подъезд снизу до верху, позвонить во все квартиры и разобраться, какие неприятные сюрпризы могут подстерегать его. Например, не держит ли кто из жильцов собаку.

Однако надо понимать, что в тот же день, когда Джейн Уильямс найдут в своей квартире мертвой, полиция заинтересуется подозрительным продавцом посудомоечных машин со странным акцентом. Его приметы занесут в компьютер. Конечно, для Дьякова это уже не будет иметь большого значения. Личность его все равно не установят. Да и к тому времени он будет далеко, в Германии, а, возможно, уже пересечет границу с Чехией.

Вчера с раннего утра Дьяков купил бургеров и пару банок пива, занял место в «тойоте», взятой у того же приятеля из автомастерской. Машина поставил чуть наискосок от дома, на противоположной стороне улицы, поэтому из салона открывался отличный обзор. Наблюдая за домом и его жильцами до поздней ночи, Дьяков пришел к выводу, что обстановка для дела идеальная.

Хозяйка Марта, занимавшая весь первый этаж, ложилась спать рано, с наступлением темноты, подавая добрый пример всем жильцам. На втором этаже поселилась молодая парочка, видимо, молодожены, занятые только самими собой. Просыпались эти охламоны поздно, потом уходили. Судя по рюкзакам, парочка – студенты колледжа. Они возвращались в пять вечера, чтобы пораньше лечь в койку и предаться любовным забавам. На том же этаже в соседней квартире поселилась семья какого-то средних лет бездетного господина, видимо, клерка из Сити. В квартире по соседству с Уильямс жил одинокий мужчина лет пятидесяти пяти. Он уезжал на работу в семь утра, возвращался в пять, а свет выключал уже в десять часов вечера. Очень хорошие, предсказуемые соседи, – решил Дьяков.

Сегодня он не спешил уходить из бильярдной «Серебряный берег», а пару часов в одиночестве погонял шары, потому что нечем было заняться. В полдень забронировал по телефону авиабилеты на завтрашний рейс до Берлина, затем вышел на воздух и прогулялся по городу. Проглотил сытный обед в баре «Голова медведя», поехал на дальнюю окраину, достал из тайника пистолет и ещё кое-какие мелочи, которые могут сегодня пригодиться. Дьяков запасся термосом с кофе, бутербродами, подогнал «тойоту» на прежнее место только под вечер.

Когда в начале седьмого Уильямс вылезла из старенького «ниссана» с трещинкой на заднем стекле, а за ней в подъезд дома вошел незнакомый мужчина, у Дьякова оборвалось сердце.

– Мать твою, – выругал он то ли женщину, то ли её поклонника. – Сволочь.

Визит к даме ухажера ломал все планы, потому что два трупа – это слишком много. Дьяков напряженно всматривался в освещенные окна на третьем этаже, но видел только желтые полотнища занавесок, на которые лишь однажды легла человеческая тень. Конечно, можно перенести дело на завтра, забронировать билеты на другой день. Можно, но очень не хочется. К девяти вечера улица опустела от пешеходов, по-прежнему моросил дождик. Мимо «тойоты» прошли двое полицейских в длинных куртках из синтетической ткани и фуражках с шахматными клеточками на околышках, похожих на те, что носят таксисты. Все вооружение полицейского – телескопическая дубинка, рация и газовый баллончик. Полисмены о чем-то весело болтали. Дьяков усмехнулся им вслед.

Где-то через час с небольшим Дьяков вздохнул с облегчением: мужчина не остался с Уильямс на ночь, вышел из парадного, сел в свою неказистую тачку и убрался восвояси. Кем мог быть этот тип? Сослуживец? Поклонник? Впрочем, искать ответы уже не имело смысла. Дьяков неторопливо сжевал пару сэндвичей с вареной говядиной, откинул назад сидение и выключил радио. В ближайшие полтора-два часа он собирался поспать.