Николай Стариков - Ваше благородие

Мысли Сергея были заняты работой. Иру он видел, понимал ее настроение, ему хотелось сказать, как он рад встрече, но мысли о службе вытесняли желания. Задачи нужно ставить в любой обстановке — подчиненные ждут.

Размышления командира прервал голос Ирины:

— Смотрите, лампочка загорелась!

Как по команде все разом посмотрели в сторону радиоузла. В правом верхнем углу радиостанции для связи с разведцентром вражеской группы армий «Юг» ярко светилась голубовато-зеленая неоновая лампа, приглашая на связь.

Последнее время оперативники несколько поотвыкли от мысли о принадлежности к существующей диверсионно-разведывательной организации «Гидра». Получив сигнал резидентуры о десятидневной паузе, каждый с облегчением вздохнул: можно расслабиться, отдохнуть от ратных дел. Однако пунктуальные немцы не выдержали установленных ими же сроков, что само по себе настораживало, а холодный свет неоновой лампы напрочь перечеркивал беззаботное существование оперативной группы.

В первое мгновенье Сергей от неожиданности подрастерялся. Мелькнуло в сознании желание садануть по рации первым попавшимся под руку стулом. Ирина бросилась к радиостанции, ее прямой обязанностью было находиться неотлучно возле аппарата. На полпути замешкалась, заметив недобрый взгляд командира. Однако Ланцов быстро справился с собой, сам включил тумблер приема, надел наушники. Он едва успевал записывать группы цифр.

— «Пригласите к аппарату Зверя», — расшифровала Людмила распоряжение разведцентра.

— «Зверь на приеме», — передала радистка шифрованную радиограмму.

— «Нет точного ответа», — известила очередная группа цифр.

— «Зверь на связи», — поправился Ланцов.

Последовала короткая радиограмма, после расшифровки которой Сергей улыбнулся. Текст гласил: «Есть ли надежные контакты в штабе фронта?» — «Нет», — немедленно ответил Зверь.

После короткого молчания передатчик вновь запульсировал неоновой лампой.

«Следует принять энергичные меры для выявления намерений командования Юго-Западного фронта на ближайшее время. Повторный сеанс связи через сутки», — записала Людмила в журнал распоряжение разведцентра немецкой группы армий «Юг».

— Только и всего? «Выявить намерения фронта», — уточнил Иван и тут же предложил тоном, не терпящим возражений: — Надо позвонить командующему фронтом генералу Малиновскому Родиону Яковлевичу или маршалу Жукову, и вопрос решен.

— Будь я руководителем группы, — ответил Роман, — непременно поручил бы тебе поговорить с маршалом. Говорят, он любит шутников.

— Давайте все-таки доужинаем, — предложила Ирина, — авось за это время появятся мысли более мудрые, чем у Ивана.

Сергей продолжал сидеть перед замолчавшей радиостанцией. От него, рядового резидента, потребовали информацию, известную лишь узкому кругу лиц высшего военного руководства.

— Что это, упрощенное представление о моих возможностях, — рассуждал он вслух, — или очередная проверка на преданность немцам?

— Всякая попытка приблизиться к источнику такой информации, — заметил Роман, — грозит немедленным знакомством со СМЕРШ.

— Совесть у немцев не заговорит, если контрразведка нас схватит, — согласилась Ирина, — им важен результат, а чиста ли душа при этом, никого не интересует.

Как ответить разведцентру, чтобы информация оказалась нужной для обеих сторон, Сергей не знал. Для этого придется в полном объеме сообщить данные по Юго-Западному фронту. Выход напрашивался сам собою: требовалась срочная встреча с Кавригиным.

Капитан оказался возле радиостанции. На радиосигнал «Нуждаюсь в немедленной встрече» коротко ответил: «Еду».

В образовавшейся паузе ничего другого не оставалось, как продолжить прерванный ужин. Мария предложила тост за то, чтобы противная радиостанция «заткнулась раз и навсегда». Выпили, вяло закусили. Сидели молча, ничего на ум не шло. Люда предложила проветриться — быстрее время пройдет до приезда капитана.

Теплый июльский вечер. Жары нет, навевает прохладой. Воздух нежен, пропитан запахами разнотравья, невидимых цветов, влажной земли. Природа рождает мысли о радости жизни, вечного бытия. Не хотелось реалий, а они напоминали о себе. Вдали слышались приглушенные взрывы, гул самолетов. Притихли вновь затемненные Белые Журавли, будто съежившись от страха. Говорить не хотелось. Люди молча вслушивались в доносящиеся отзвуки войны.

— Виктор прислал короткое письмо без обратного адреса, — сообщила Мария, — привет всем передает, пишет, что жена у него погибла.

И вновь тишина.

Сергей сел на прохладную завалинку. Рядом оказалась Ирина, она не отходила ни на шаг, молча прижалась плечом.

— Не рад встрече? — шепнула на ухо.

Он пожал теплую женскую руку.

— Не время сейчас об этом, — ответил тихо.

Вскоре невдалеке послышался шум работающего двигателя, который стал нарастать, и, сверкнув маскировочными фарами, возле порога остановился американский «виллис». С переднего сиденья соскочил Кавригин с автоматом в руках, сзади остались сидеть два солдата с ППШ.

Не задерживаясь, капитан прошел в комнату, пригласил жестом Ланцова следовать за ним.

— Твой чертов люк, — сказал он, покосившись на войлочный половик у двери, — постоянно вызывает у меня опасения.

— Мы усилили его поперечным брусом, надежность гарантируется.

— Есть основания для столь поспешного вызова?

— Думаю, да.

— Выкладывайте!

Сергей молча показал запись в журнале радиограмм.

— Да-а-а… Заданьице, — удивился Кавригин. — Уж лучше бы разведцентр сразу обратился с запросом к Родиону Яковлевичу. Он бы ответил по существу.

В это время Р. Я. Малиновский, член Военного совета Юго-Западного фронта А. С. Желтов, начальник штаба генерал-майор Ф. К. Коржаневич задумчиво склонились над топографической картой. Следовало проанализировать обстановку, спрогнозировать вероятное развитие событий на ближайшее время и перспективу. Нанесенная на карту обстановка наглядно свидетельствовала о преимущественном положении войск Юго-Западного и взаимодействующего с ним Южного фронтов по отношению к немецким группам армий «Юг» и оперативной группе «Кемпф».

— Смотрите, — говорил начальник штаба, — совместно с соседом слева нами создано превосходство над противником в живой силе в три-четыре раза, орудиях и минометах чуть ли не в пять раз. Таких сил у нас с начала войны не было. Немцы, безусловно, знают об этом. Сейчас они ведут наступление в полосе нашего соседа справа, продвинулись в глубину на два десятка километров. Однако вследствие этого наши ударные группировки все более нависают над флангами наступающего противника. Очевидной становится задача: двинуться вперед.