Жерар Вилье - Виза на Кубу

Оставив Херминию приходить в себя от пережитых эмоций, он вышел из машины и пошел к Малко. Он был заинтригован. Что тот мог ему такого сказать?

— Луис Мигель, — объявил Малко, — возникла серьезная проблема.

Кубинец напрягся.

— Что случилось?

— У нас есть причины думать, что один из членов агентурной сети Джеральда Свэта работает на Ж-2...

— Кто? — рявкнул кубинец.

— Некий Сальвадор Хибаро.

Баямо подумал несколько мгновений, потом бросил:

— Сальвадор! Конечно. Он работал в Кубане де Авиасьон в Мексике. Его перевербовал генерал Оросман Пинтадо. Это гомосек, — добавил он презрительно.

— Так и есть, — подтвердил Малко. — К сожалению, он знает о вашем переходе к американцам.

Сообщение на несколько секунд лишило кубинца дара речи, потом он заревел дрожащим басом:

— Ты хочешь сказать, что этот педик Джеральд ввел его в курс дела? Но тогда я пропал!

Он потряс сжатыми кулаками, как будто в этом был виноват Малко...

Малко попытался его успокоить:

— Он не знает, где вы скрываетесь. Он лишь связной между мной и Джеральдом. Но он знает причину моего приезда на Кубу...

Плечи Луиса Мигеля опустились.

— Какие дураки эти гринго! — взорвался он. — Я был уверен, что их провели на мякине. Я сам, когда работал против них, перевербовал нескольких из их «кротов». Жалкие типы, которые хотели заработать немножко долларов. Это единственное, что их толкало на сотрудничество с американцами...

Малко хотел было привести ему другие аргументы, но они жили в разных мирах...

— Я готовлю параллельную операцию, — объяснил он. — Мы подбросим им информацию, что вас собираются переправить через Гуантанамо, а вы уедете через Кайо Ларго.

— Они не поверят, — проворчал Баямо. — Это не дураки.

— Поверят, — сказал Малко.

Он рассказал о плане в деталях. Понемногу Баямо, казалось, успокоился. В конце Малко сказал:

— Как только судно придет в Кайо Ларго, мы уезжаем. Перед этим вам надо покрасить волосы.

— Невозможно, дружище, чтобы мой приятель увидел меня в таком виде. Я смогу это сделать только в последний момент. Теперь я поеду домой. Довези меня до того места, где ты меня подобрал. С Херминией я больше встречаться не хочу, это слишком опасно. Через два дня я тебе позвоню, как договорились, от имени Иберии. И скажи Джеральду, что если он меня не вытащит отсюда, последнюю вещь, которую я сделаю на земле, это набью ему морду. Поехали!

Они заняли места в машине и до самого Малекона не обменялись ни единым словом. Метров через сто им повстречалась медленно ехавшая полицейская машина — «лада-1500» с огромным номером позади и двумя громкоговорителями на крыше. Машинально Малко бросил взгляд в зеркало заднего вида, и кровь хлынула ему в голову: полицейская машина развернулась, чтобы преследовать их.

— Сукины дети!

Когда Малко неожиданно увеличил скорость, Баямо обернулся и увидел «ладу» революционной полиции. Даже не думая, Малко свернул направо на авениду Б., спускающуюся к югу. Нервы у него напряглись. В разгар ночи, в безлюдной Гаване и учитывая наличие у кубинцев радиосистемы, у него не было шансов оторваться от преследователей. Забившийся на заднем сиденье Баямо это тоже знал и достал свой пистолет, сжимая его в правой руке.

— Немного подальше есть маленький парк, — крикнул он. — Притормозите, я выскочу.

Вскоре Малко заметил большой баньян, закрывающий своей листвой дорогу. Он бросил взгляд в зеркало заднего вида: пусто. Малко резко затормозил, и Луис Мигель выскочил наружу... В это самое время в глубине авениды Б. зажглись фары полицейской машины.

Малко снова рванул с места, нажимая до предела на газ и пронзительно скрипя шинами. Баямо растаял в темноте неухоженного парка.

— Езжай потише! — умоляла Херминия. — Они будут по нас стрелять...

Малко поехал помедленнее. Впрочем, он всегда мог сказать, что не заметил полицейской машины. Он был лишь невинным туристом, едущим со «шлюхой-активисткой» к ней на квартиру... Не могла же Ж-2 саботировать работу своего агента, внедрившегося в сеть ЦРУ! Речь, должно быть, шла об обычной проверке.

Фары приближались. Цепенея от страха, Херминия обернулась. Вдруг преследующая их машина остановилась. Слепящий луч поворачивающегося прожектора, установленного на крыше, медленно рыскал в темноте парка, вокруг баньяна. Они видели, как Луис Мигель выскочил из машины! Малко, который тоже замедлил ход, увидел выходящего из «лады» полицейского с громкоговорителем в руке... Тотчас к нему присоединился второй, держа оружие наготове.

Малко поспешил свернуть направо, на 13-ю улицу.

Спрятавшись за огромный ствол баньяна, Баямо ждал с пистолетом в руке. Невозможно было незамеченным выйти из парка на эти безлюдные улицы. Он не подумал, что полицейские увидят его выпрыгивающим из «ниссана». Сквозь листву Баямо видел остановившуюся полицейскую машину и луч прожектора. Его сердце сильно забилось. Это должно было случиться... Если эти двое ищеек знают свое дело, то перед тем, как вмешаться, они вызовут подкрепление, и тогда у него нет никаких шансов... Он услышал, как хлопнули дверцы и сразу же ожил громкоговоритель.

— Выходите с поднятыми вверх руками!

Поворачивающийся прожектор осветил место вокруг баньяна. Баямо увидел, что один из полицейских с оружием в руках направился к нему. Инстинктивно он выстрелил. Выстрел прозвучал как раскат грома в тишине ночи и, согнувшись пополам, полицейский рухнул. В тот момент, когда второй полицейский устремился на помощь к коллеге, Луис Мигель выскочил из своего укрытия. Практически они столкнулись нос к носу... Баямо среагировал первым. Схватившись левой рукой за запястье своего противника, чтобы отклонить наставленный на него пистолет, он нанес своим «Макаровым» сильный удар по его переносице.

От удара с полицейского слетела фуражка. От боли в перебитом носу он закричал. В ходе схватки разбушевавшийся Луис Мигель ударил его коленом в низ живота; тот, сраженный нестерпимой болью, упал на четвереньки. Ухватив свой пистолет за ствол, обезумевший Луис Мигель раскроил ему рукояткой черепную коробку.

Баямо выпрямился: второй полицейский с пулей в животе корчился на земле, ища на ощупь свой пистолет. Луис Мигель прыгнул обеими ногами на его живот, от чего тот издал страшный вопль. Затем, охваченный жаждой крови, Баямо принялся наносить удары рукояткой по голове, пока полицейский не затих.

Потратив несколько секунд на то, чтобы подобрать упавший в траву пистолет, Луис Мигель подбежал к машине. Радио потрескивало. Если перед тем, как выйти из машины, убитые полицейские передали сообщение, то сюда не замедлят явиться другие ищейки. У него не было времени удирать пешком. Он прыгнул за руль и тронулся с места, остерегаясь выключать радио.