Питер О`Доннел - Вкус к смерти

Колльер увидел, что лицо девушки осветилось слабой улыбкой.

— Притворное самоуничижение характерно для англичан.

— Миф. В этом смысле мы ничем не отличаемся от других. А вы не хотите принять успокаивающее?

— Спасибо. Пока нет.

— Я тоже так думаю. Мне противна сама мысль, что какие-то чертовы снадобья заставят меня сохранять спокойствие, в то время как у меня действительно есть все основания грызть ногти от возбуждения. Я хочу сам распоряжаться собой. Сигарету?

— Спасибо.

Они сидели в номере Колльера: Стив — в рубашке с закатанными рукавами. Дайна — в простом хлопчатобумажном костюме в серо-белую клетку. Прошло уже два часа после того, как официант принес в номер холодные закуски и бутылку вина. Дайна оставалась у себя, пока он не вышел. Больше их никто не беспокоил: гостиница, располагавшаяся в небольшом старом здании, оказалась довольно тихим местом.

— Вы здорово помогли мне расписаться в книге регистрации и дойти до номера. Вилли говорил, что вы гораздо умнее, чем сами о себе думаете.

Колльер вздохнул и ответил с легким раздражением:

— Я просто подчинился навязанным обстоятельствам. Тебе приказывают сделать что-то немыслимое, ясно давая понять, что только пьяный идиот может не справиться с таким простым заданием. Вот и приходится соответствовать.

— Не уверена, что это так, — медленно сказала Дайна. — Похоже, они были уверены, что вы справитесь. Все же простите меня. Думаю, вы не очень-то хотели сюда ехать.

— Верно. Я решился на это с неохотой. Но теперь даже рад.

Колльер говорил искренне. Однажды, совсем недавно, он тоже испытал ощущение неодолимого страха и беспомощности, возникающее, когда ты внезапно становишься жертвой безжалостных, жестоких людей, способных убить другого человека легко, как раздавить червяка. И Дайне Пилгрим, вот этой хрупкой слепой девушке, пришлось пережить нечто подобное. Впервые увидев ее, Колльер испытал приступ острой ненависти к тем, кто принес горе в ее жизнь, ненависти такой силы, что и сам был поражен.

— Вам уже приходилось и прежде оказываться в подобных ситуациях вместе с Вилли и Модести?

— Только один раз, благодаря Господу. Да и то совершенно случайно.

— Но вы их хорошо знаете?

— Довольно-таки. В такие моменты люди быстро познаются.

— Да-да. И я хорошо узнала Вилли за эти несколько дней. — Девушка помолчала. — Я узнала его очень близко. Нас ничто не разделяло. Ничто. — Внезапно наступившая тишина подсказала ей, что Колльер страшно удивлен, и Дайна быстро пояснила, улыбаясь: — Не беспокойтесь. Он не соблазнял беззащитную слепую девушку. Я сама чуть не выломала ему руки.

— Это что-то новенькое, — с невольным облегчением вымолвил Колльер.

— Для меня все это тоже было в новинку.

— О Боже, я не имел в виду…

— Знаю, что не имели. Не извиняйтесь. А вы близки с Модести? Можете просто приказать наглой канадской девчонке заткнуться, если посчитаете нужным.

— Да нет, все нормально. Вы правы. У нас с ней то, что принято называть свободными отношениями. А мне бы хотелось, чтобы было нечто большее.

— Разве это немного не странно? Ну обладать девушкой, которая увереннее чувствует себя с пистолетом, нежели с пудреницей.

Колльер улыбнулся.

— Ах да, понимаю, что вы имеете в виду. Но и с пудреницей она великолепно управляется. Она совсем не все свое свободное время проводит, вышибая мозги из бандюг. Большей частью она ведет совершенно обыкновенную жизнь, нет, все же не совсем обыкновенную. Она наслаждается жизнью в полной мере, и скажите мне, много ли таких людей на свете? О, ей многое нравится. Смотришь вместе с ней балет или гуляешь по Портобелло…

— Что это такое?

— Уличные базарчики, где продается антиквариат и всякое старье. Плывешь с ней в лодке вверх по реке или сидишь в кузнице в Бенилдоне, наблюдая, как подковывают одну из ее лошадей, — и все это приводит ее в восхищение, которое и тебе передается.

— Все равно она может отстрелить вам уши или перебросить через кровать, если вдруг захочет. Это вас не смущает?

— Нет, — ответил Колльер, и Дайна почувствовала, что он опять улыбнулся. — Сначала что-то такое было, но потом пропало без следа. Модести очень хорошо все объяснила. Это только работа. Она — эксперт в этом виде деятельности, настоящий знаток, потому что только этим и занимается всю свою жизнь, именно всю жизнь, тут нет никакого преувеличения. Вот и все. Очень просто.

— А Вилли так же думает?

— По крайней мере, я не могу вообразить, чтобы он обрадовался, если бы кто-нибудь вдруг встал и начал аплодировать его умению метать ножи или ломать шеи.

— А я хочу именно этого — встать и аплодировать его искусству, — упрямо возразила девушка. Ее лицо вдруг исказилось, и она закрыла его руками. — Простите меня. — Голос ее дрожал от отчаяния. — Может быть, хотя бы позвонить в полицейский участок и узнать, там ли Модести и что вообще происходит?

— Нет, Дайна. — Колльер опустился на колени рядом с ней и взял ее руку — нежно и успокаивающе. — Я тоже беспокоюсь. За них обоих. Но мы должны ждать. Модести даст нам знать, как только появятся хорошие новости. До этого момента не стоит ничего предпринимать. Мы можем нечаянно помешать ей.

— Значит… пока хороших новостей нет?

— Пока нет. Но послушайте. Вы знаете, меня трудно назвать оптимистом. Я и не притворялся им. Не пытался успокаивать вас, не уверял, что все наверняка будет просто прекрасно. Правильно?

Девушка кивнула, и Колльер продолжал:

— Правильно. А теперь я говорю вам: давайте просто ждать. Это самое лучшее, что мы можем сделать. Я знаю их обоих. Я своими глазами видел их в деле. Если Вилли действительно попал в беду, он скорее всего выкарабкается сам. Или же Модести спасет его. Конечно, я тоже волнуюсь, но не сомневаюсь, что все будет именно так.

Дайна сжала его руку и глубоко вздохнула.

— Ну хорошо. Я тоже в это верю. Но очень трудно, оказывается, просто сидеть и ждать.

— Да, нелегкое занятие. Модести сама не раз об этом говорила. — Колльер поднялся на ноги. — А вы умеете играть в карты Брайля?

Девушка удивленно подняла брови.

— Да, конечно. Мы часто играли в них с Джуди. Но с собой у меня их нет. Весь мой багаж потерян.

— Мне удалось купить две колоды в Лондоне, уже перед самым отлетом, — пояснил Колльер. — Они у меня в чемодане.

Дайна услышала, как он прошел в свою спальню, достал чемодан и щелкнул замком. С ее лица все еще не сходило удивленное выражение. Потом она улыбнулась. Стив Колльер подготовился к встрече с ней совсем неплохо для человека, взявшегося за дело против своей воли.

Еще никогда в жизни Вилли Гарвину не доводилось встречать женщин, подобных Розите. Она была высокой и полной; волосы, расчесанные на пробор и стянутые на затылке в тугой узел, открывали желтоватое, с нездоровой кожей лицо. Одета Розита была в изрядно поношенное серое пальто и ветхие башмаки. Но Вилли заинтересовала не ее внешность, а нечто другое.