Андрей Гуляшки - Аввакум Захов против 07

Есть ли такое открытие, нет ли — генералу, разумеется, вовсе нет необходимости выступать по этому поводу с заявлениями. Однако исторический опыт учит, что человечество вряд ли оказалось бы перед угрозой уничтожения, если бы великие тайны природы не стали достоянием злых умов, людей злой воли. Что бы там ни открыл профессор Трофимов, его открытие ни при каких обстоятельствах не должно попасть в руки тех, кто размахивает факелом войны.

Вывод один: необходимо пристальное внимание. Этому крупному ученому должна быть обеспечена полная безопасность. Если он действительно открыл что-то очень важное для человечества вообще и в частности для безопасности социалистического лагеря, иностранная разведка ни в коем случае не должна иметь ни малейшей возможности как-то подступиться к нему.

Есть ли сигналы, что иностранная разведка что-то предпринимает в этом направлении?

В данный момент генерал не в состоянии ответить на этот вопрос категорически. Он пока может указать лишь на один факт, который, однако, внушает тревогу. Но имеет ли этот факт отношение к профессору Трофимову или нет — это еще надо установить.

Вот уже несколько дней в Варне находится швейцарский журналист Рене Лефевр. Он приехал на этот симпозиум в качестве корреспондента Ливанского телеграфного агентства.

Генерал не намерен вдаваться в подробности, он обращает внимание лишь на главное: человек с паспортом на имя Рене Лефевра — небезызвестный агент 07 английской Секретной службы. Можно было бы, разумеется, не давать ему визы, поскольку трюк с паспортом журналиста был своевременно разгадан. Этот агент — не какая-нибудь пешка, чтобы выпускать его из поля зрения даже тогда, когда он играет в бридж в своем клубе на Сент-Джеймс-стрит!

Но затем последовал вопрос: чем же все-таки их милость будет у нас заниматься? С кем станет встречаться, какие вещи будут привлекать его внимание? Вопрос небезынтересный, если учесть, что год назад он уже был в Болгарии и что приезжал он тогда для того, чтобы установить причины провала Бояна Ичеренского.

Генерала не удивляет, что Аввакум хмурит брови. Аввакум имеет основание протестовать: почему он не был включен сразу же в состав службы наблюдения за этим человеком. Ведь у них как никак старые счеты!

— Почему так получилось? — пожимая плечами, недоумевал Аввакум. — Ведь, как говорится: «Если графу угодно танцевать, извольте — я готов сыграть!» — Я всегда к его услугам! — улыбнулся он.

Генерал с минуту молча смотрел на Аввакума. Затем кратко рассказал ему, как 07 приехал в Болгарию, какая трагическая история произошла с машиной нашего наблюдения. «Один убит, а у двоих тяжелая контузия! Как, выскользнув из-под наблюдения, 07 „теряет“ в Пловдиве свой автомобиль и приезжает в Софию на машине „Балкантуриста“, взятой напрокат. Однако уже во второй половине дня наша служба обнаруживает его вместе с человеком, с которым он вступил в контакт, — речь идет о Вере Белчевой из Варны — экскурсоводе отеля „Калиакра“. И разговор их удалось подслушать.

— Полагая, что все это он проделал втайне от нас — встретился с Верой Белчевой и так далее, — 07 снова становится милейшим Рене Лефевром, снимает номер в отеле «Рила» и обращается к нашим властям с просьбой разыскать его автомашину, которую у него угнали в Пловдиве какие-то «злоумышленники». Как ты, вероятно, догадываешься, мы нашли его машину, оставленную им самим перед Военным клубом, но возвратили ему лишь после надлежащей обработки, чтобы, пока он находится на нашей земле, мы могли постоянно его видеть и слышать. Этот джентльмен, одним нажатием на тормоз отправивший на смерть троих сотрудников Госбезопасности, проявляет галантность и благородство: милиционерам, которые «нашли» его машину, он дарит пятьдесят долларов.

Тут Аввакум встал и принялся расхаживать по комнате.

— В данное время 07 находится в Варне, — сказал генерал Н., заканчивая свой рассказ. — Связано ли его пребывание там с приездом Константина Трофимова, нет ли — мы должны будем сейчас установить. Во всяком случае, постоянно держим его в поле зрения. Полковнику Василеву приказано денно и нощно следить за ним.

Затем генерал сказал, что Константина Трофимова должны устроить на вилле Академии наук. В роли хозяина на этой вилле его будет принимать профессор Методий Станилов, директор Института электроники.

Услышав это имя, Аввакум остановился посреди комнаты.

— Методий Станилов? — переспросил он.

Генерал не любил повторять, да и время, отведенное для их разговора, истекло. Он поднялся.

— Через два часа тебя будет ждать на аэродроме специальный самолет. Профессор Константин Трофимов заслуживает того, чтобы его охранял Аввакум Захов, а для Аввакума Захова охранять такого человека должно быть делом чести. Что касается 07, то я уже говорил тебе: мы пока твердо не знаем, с какой именно целью он прибыл в Болгарию. Может быть, он подослан для того, чтоб отвлечь наше внимание и дать возможность действовать кому-то другому? Поддерживай связь с полковником Василевым, 07 не увлекайся!

Генерал вышел из-за стола, положил ему на плечо руку и после небольшой паузы повторил:

— 07 не увлекайся!.. Все внимание — профессору Трофимову. Ты понимаешь, какое доверие оказывают тебе советские люди? И вообще — люди?

Он снял с плеча Аввакума руку и по-военному вытянулся в струнку, как делал всякий раз, когда расставался с ним.

— Спасибо за доверие! — коротко ответил Аввакум, и они пожали друг другу руки.

Не будь так облачно и не мороси этот дождь, сумеречный утренний свет уже был бы внизу, спустился бы с острого хребта Витоши. Так обычно и бывало: день пробуждался на горе, а ночь исчезала в котловине. Разбуженный щекочущими лучами солнца, которым горы радуются первыми, день раскрывал глаза где-то у туристской базы «Алеко», на благоухающих горной геранью полянах, а ночь уносила свой шлейф в тенистые провалы Искырского ущелья, торопилась убраться в «Черную пещеру», где ее ждали летучие мыши.

Но сейчас шел дождь. Черную вершину и окружающие турбазу «Алеко» поляны заволокли тяжелые косматые тучи. День все еще спал, приютившись в сухом месте, потому что, когда все кругом окутано тучами и моросит дождик, спится долго и сладко.

Аввакум зажег свет и встряхнулся. Взгляд его упал на магнитофон, где между роликами уснула Айседора, или та, что была на нее похожа. Какая глупость, бог ты мой, какая глупость!

Теперь этот мир лунного сияния, созвездий и галактик, мир, в глубинах, которого он видел золотые танцы мечты, — теперь он казался ему бесконечно чужим, несуществующим, а если он и существовал когда-либо — бесконечно ничтожным и детски наивным.