Лоуренс Блок - Восемь миллионов способов умереть

Я заморгал и выпрямился. Мы стояли у входа в гостиницу.

— С доставкой на дом, — сказал он.

Я вышел и остановился на краю тротуара. Он подождал, пока не проедут машины, затем совершил свой знаменитый U-образный разворот. Я смотрел ему вслед, пока «кадиллак» не скрылся из вида.

Мысли, словно утомленные схваткой с волнами пловцы, еле ворочались в голове. Я слишком устал, чтобы думать. Поднялся к себе и улегся в постель.

— Нет, я не слишком хорошо ее знала. Мы познакомились примерно с год назад, в салоне красоты. Выпили вместе по чашечке кофе, и по манерам, и по всем ее разговорам я поняла, что она, мягко говоря, не из аристократок. Обменялись телефонами и иногда созванивались, просто так, поболтать. Но близки никогда не были, нет. А вот как-то недели две назад она вдруг звонит и предлагает срочно встретиться. Я удивилась. Мы с ней не общались несколько месяцев.

Мы сидели в квартире Элейн Марделл, на Пятьдесят первой, между Первой и Второй авеню. Пол устилал белый ковер с длинным ворсом, на стенах абстрактная живопись, из стереопроигрывателя льется мягкая, ненавязчивая музыка. Я пил кофе, Элейн — диетическую содовую.

— И что она хотела?

— Она сказала, что уходит от своего сутенера и хочет, чтобы я ей помогла. Ну, ты помнишь. А потом вы встретились.

Я кивнул.

— Почему она обратилась именно к тебе?

— Не знаю. У меня сложилось впечатление, что у нее вообще было не слишком много друзей. Такого рода вещи она не могла обсуждать с кем попало, во всяком случае, ни с одной из девиц Чанса. К тому же она была молода. Куда моложе меня. И могла видеть во мне нечто вроде мудрой старой тетушки.

— Да уж. Точнее не скажешь.

— Сколько ей было? Лет двадцать пять?

— Она говорила, что двадцать три. Кажется, в газетах писали, что двадцать четыре.

— Господи, совсем молоденькая!

— Да.

— Еще кофе, Мэтт?

— Нет, спасибо, все прекрасно.

— Знаешь почему, я думаю, она выбрала меня? Потому что у меня нет сутенера, — Элейн уселась поудобнее, скрестила ноги. Я вспомнил другие вечера, которые мы проводили в этой квартире. Один из нас всегда сидел на кушетке, другой в одном из этих кресел; острые углы комнаты сглаживала вот такая же уютная музыка...

Я спросил:

— А что, у тебя никогда не было сутенера?

— Нет.

— А у большинства девушек есть?

— Ну, во всяком случае, у тех, кого она знала. Думаю, это необходимо, особенно если работаешь на улице. Кто-то же должен защищать твои права на определенное место, выручать при аресте! Когда работаешь вне квартиры, такой, как эта, все по-другому. И большинство проституток из тех, кого я знаю, заводят себе дружков.

— Что, тоже сутенеров?

— О нет! Дружок не путается с целой толпой девиц. Он принадлежит только тебе и денег не отбирает. Но ты должна покупать ему разные вещи — много вещей, а иногда и деньги давать. Когда у него возникают трудности в жизни или же подворачивается возможность открыть какое-нибудь выгодное дело. Или же просто потому, что он сейчас на мели. Но это совсем не то, что отдавать заработок. Вот что такое дружок.

— Вроде сутенера, но только при одной бабе.

— Вроде того. Хотя любая из девушек всегда готова клясться и божиться, что он у нее не такой. И что отношения у них совсем другие, и что значения не имеет, кто зарабатывает деньги, а кто тратит.

— Значит, у тебя никогда не было сутенера. Ну, а дружок был?

— Никогда! Как-то раз мне гадали по руке, и гадалка очень удивилась. «У тебя линия головы разветвляется, дорогая, — сказала она. — Это значит, что разум правит сердцем». — Элейн подошла и показала мне ладонь. — Вот эта линия, видишь?

— Вроде бы четкая, прямая линия.

— Совершенно прямая. — Она отошла, взяла стакан с содовой, потом вернулась и присела на кушетку, рядом. — Когда я узнала, что случилось с Ким, тут же бросилась тебе звонить. Но тебя не было.

— Мне не передавали.

— Я не назвалась. И ничего не просила передать. Просто повесила трубку, а потом позвонила одному знакомому из турагентства и через два часа уже была на борту самолета и летела в Барбадос.

— Ты что, испугалась? Решила, что ты тоже в списке?

— Да нет. Просто подумала, что ее убил Чанс. Нет, я не считала, что он тут же начнет убивать всех ее друзей и знакомых. Просто решила, что сейчас самое подходящее время, чтобы устроить себе небольшой отпуск. Неделя на берегу моря, в хорошей гостинице. Немного загара днем, немного рулетки по вечерам. Много музыки и танцев. Такого заряда надолго хватает.

— Звучит соблазнительно!..

— Уже в Барбадосе на следующий же день на коктейле познакомилась с одним парнем. Он остановился в соседнем отеле. Очень симпатичный парень, юрист по сбору налогов, года полтора как в разводе. Расставшись с женой, завел бурный роман с какой-то молоденькой девицей. Видно, та изрядно потрепала ему нервы, вот он и решил немного передохнуть. И надо же было нарваться на меня!

— И что дальше?

— Ну, и у нас был очень милый роман, до конца недели. Долгие прогулки по пляжу. Теннис, романтические обеды при свечах. Выпивка у меня на балконе. У меня был балкон с видом на море.

— А здесь — с видом на Ист-Ривер.

— О, это совсем не одно и то же! Мы чудно провели время, Мэтт. И по части секса тоже все было очень хорошо. Я думала, что моя работа навсегда лишила меня способности наслаждаться сексом, и сперва боялась. Нет, я не притворялась, я действительно робела, но потом... потом преодолела свою робость.

— Надеюсь, ты не сказала ему...

— Ты что, смеешься? Конечно, нет! Я сказала, что работаю в художественных галереях, реставрирую полотна. Что я независимый эксперт по реставрации предметов искусства. И он просто в восторг пришел от моей профессии и забросал меня вопросами. Было бы куда проще, если бы я выбрала какую-нибудь менее замысловатую специальность, но видишь ли, мне хотелось произвести на него впечатление.

— Конечно.

Сложив руки на коленях, она разглядывала их — морщин на лице не было, а вот на руках возраст уже начал сказываться. Интересно, сколько ей? Тридцать шесть? Тридцать восемь?

— И знаешь, Мэтт, он очень хотел, чтобы мы встретились снова. Нет, в любви мы друг другу не признавались, ничего подобного, но появилось ощущение, что у нас, может быть, что-то получится. И он хотел продолжить наши отношения. Он живет в Меррике. Ты знаешь, где это?

— Конечно. На Айленде. Я сам раньше жил в тех краях.

— А там хорошо?

— Там есть замечательные места!..

— Я дала ему вымышленный номер. Имя мое он знает, а телефона в справочнике нет. И с тех пор он так и не появился. И, думаю, уже не появится. Но я не жалею. Просто хотелось каких-то тёплых отношений, хотелось погреться на солнышке, и мечта сбылась. Но иногда меня так и подмывает позвонить ему и сознаться, что дала неправильный номер. Найти какое-нибудь подходящее объяснение и посмотреть, что будет дальше.