Дей Кин - Миссис убийца

– Скажите, пожалуйста, еще один флик! Улица полна ваших коллег.

Я остановился, стараясь отдышаться, чтобы выйти отсюда нормальным шагом, хотя меня так и подмывало побежать. Я ответил ей одним словом:

– Знаю.

Маленькая стерва продолжала:

– Вам не следовало так сильно бить его.

Я промолчал, но она продолжала приставать ко мне:

– Ну они и повеселятся! – При этой мысли рот у нее полуоткрылся, на лице выразилось живейшее удовольствие. – Что они теперь сделают с вами! Ужас!

Я посмотрел на нее в упор и спокойно заметил:

– Жаль, что нет твоего Жюля. Вы бы с ним получили большое удовольствие.

Она искоса взглянула на меня и ничего не ответила.

Я выбрал на полке шляпу, которая показалась мне наиболее подходящей, сунул ей двадцать долларов за корсаж и не спеша вышел на тротуар. Он был буквально забит полицейскими в форме. У входа в отель роилась целая толпа репортеров и фотокорреспондентов. Толпа любопытных заполняла все остальное пространство.

– Простите, – проговорил я сдавленным голосом, проходя мимо бригадира.

Он упустил свой шанс отличиться и отстранился, даже не взглянув на меня. Я приблизился к гудящей толпе. Моя спина, так же как и голова и рука, болела со страшной силой. Каждую секунду я ожидал, что кто-то меня увидит и узнает.

Мне нужно было поскорее отсюда убраться, тем более, что появился инспектор Греди. Его шофер так припарковал машину, что практически блокировал подъезд к 52-й улице. Греди и помощник комиссара Рейхарт, окруженные полицейскими, направились ко входу в отель, где их окружила толпа репортеров, жаждущих попасть внутрь.

– Нет! – коротко бросил Греди. – Если капитан Пурвис сказал вам нет, значит нет.

На него можно полагаться. Он никогда не отменял распоряжений своих подчиненных.

Я шагнул в сторону любопытствующих и стал медленно продвигаться вперед. Но тут на меня стремительно налетел человек небольшого роста. Чтобы не потерять равновесия, я вынужден был схватить его за рукав.

– Прошу прощения, – извинился Або Фитцел из «Дейли Мирор».

Он собрался было идти дальше, но вдруг выпрямился и остался стоять с открытым ртом. В первый раз за много лет, что я его знаю, маленький журналист совершенно растерялся. Я сильно сжал его хрупкий локоть.

– Я тебе когда-нибудь врал, Або?

Он внимательно посмотрел мне в глаза.

– Нет.

– Сведения, которые я тебе давал, всегда оказывались правдой?

– Да, ну и что же?

Мне так хотелось обернуться и посмотреть назад, что у меня заболела шея. Но я не посмел этого сделать. Свободной рукой я вытер пот со лба, и мне показалось, что я почти слышу, как кто-то проговорил: «Эй вы там, громила, разговаривающий с Фитцелем?»

– И что же? – повторил Або.

– А то, что я не убивал Симона.

Если и говорю правду, то для него это просто фантастическая информация.

– Ты клянешься в этом, Герман?

– Клянусь!

– А кто же его убил?

– Не знаю. Кто-то, кто был в его комнате.

– Другими словами, все это подстроено?

– Да. Совершенно так же, как и с Пат.

– Но кто же это сделал?

– Думаю, Рег Хоплон.

Або продолжал смотреть на меня пронизывающим взглядом.

– Зачем ему понадобилось губить тебя и Пат?

– Не знаю.

– Это не имеет смысла.

Я вновь вытер пот со лба.

– Согласен, это не имеет смысла, но Per по уши погряз в этом деле.

Спина и затылок разболелись не на шутку. Даже простое дыхание вызывало невыносимую боль. Я поторопился сказать:

– Там, наверху, они найдут мой револьвер. Им воспользовались, чтобы ухлопать Симона, пока он был накачан наркотиками и виски. Но это сделал не я. Тони Венелли вместе со своим напарником отобрали у меня револьвер вместе с бляхой, когда я выходил из дома на Гров-стрит.

– А ты хочешь, видимо, добровольно сдаться в плен «Мирор».

– Нет.

Або хороший журналист, и он мой настоящий друг. Я стоял спиной к отелю, а Або – лицом.

– Ты спустился с тыльной стороны здания по лестнице и вышел через клуб в нижнем этаже? – осведомился он.

– Да.

– Тебя видели? Кто-нибудь тебя узнал?

– Да.

Он встал так, чтобы мне было удобнее подойти к толпе зевак.

– В таком случае давай отсюда, и поживее! Девка из гардероба выскочила на улицу, как фурия. Сейчас она натравит на тебя фликов.

Я мигом проскользнул в толпу. Девица остановилась в тридцати метрах от меня и стала вопить:

– Остановите его! Он должен быть здесь, на тротуаре! Он только что вышел отсюда!

Через несколько мгновений после ее воплей началось всеобщее смятение. Кто-то из фликов включил сирену. Шофер на полицейской машине, на которой включили сирену, кричал шоферу Греди, чтобы тот убирался с дороги.

Позади меня, из открытого окна номера 201, Джим Пурвис спрашивал, что случилось.

Швейцар у двери отеля объяснил ему, что девица из гардеробной и метрдотель утверждают, что только что от них вышел Стен.

– Боже мой, – выругался Джим, – так хватайте его. Перестаньте совать свой нос куда не следует, а лучше задержите его.

Я понял, что он хотел этим сказать: вся толпа должна броситься на меня, а Греди со своей стороны спустит на меня свою свору и, возможно, даже попытается подстрелить меня. Но для меня все это обернулось так, как уже происходило не один раз. Когда читаешь в газетах, как какой-нибудь гангстер прошел сквозь цепи полицейских, это вовсе не журналистская выдумка. Это происходит потому, что существует элемент неожиданности: флики блокируют все входы и выходы и слишком заняты рассматриванием всех входящих и выходящих, чтобы заглянуть немного дальше.

Я как можно скорее отошел от дома, чтобы меня не заметили. Пот, заливавший мне уши, вызывал неприятный зуд. Зудели уже шея и спина. Я отстранял людей со своего пути, разъединял парочки, очень довольный тем, что в аллее было достаточно темно. Мне показалось, что я пребываю в каком-то кошмаре. Девица из гардеробной позади меня продолжала вопить. Из дома в хорошем темпе выскочила группа фликов. Водители автомобилей пустили в ход свои сирены, чтобы как-нибудь пробить себе дорогу мимо отеля.

Я перебрался через Шестую авеню под красный свет. Как только я встал на тротуар, зажегся зеленый. Пытаясь пробить себе дорогу, возле меня притормозило такси. Я открыл дверцу машины и упал на сиденье.

– Куда вас везти? – спросил шофер.

– На станцию! – буркнул я первое, что пришло на ум.

Пока он опускал окно на другой стороне машины, одна из машин с рацией объехала его и двинулась по направлению к 54-й улице: она оставила за собой как бы след от своей сирены. Выехав вперед, шофер бросил взгляд на улицу.

– Черт возьми, посмотрите только на все эти полицейские машины. Должно быть, случилось что-то чрезвычайное.

– Да, по-видимому, – проговорил я как можно спокойнее. Мне все еще было трудно дышать.