Дей Кин - Пайола

Но Хаммер принял удар, не моргнув глазом. Он просто не мог иначе, так как рядом была Ивонна.

– Договорились. Когда уйдете отсюда, можете сразу заказывать себе новый. Ну, а теперь, мне кажется, деловая часть закончена?

– Нет, – возразил я. – Еще нет.

– Что же еще?

– Мне еще нужно кое-что знать. Прежде всего, против кого должны быть направлены мои действия.

– Тебе придется иметь дело с очень жестокой бандой, мой друг, – сказал Вирджил. – И в том числе – с Марти Амато.

Я знал Амато понаслышке. На бульваре рассказывали, что Амато оказался слишком жадным и жестоким даже для Лас-Вегаса. Поэтому тамошние гангстеры откупили у него его отель и долю в игральных залах и сопроводили его до границы штата, вежливо посоветовав никогда больше не возвращаться. Иначе они размозжат ему его проклятый череп.

Ровно столько, сколько выиграл от этого Лас-Вегас, потерял Лос-Анджелес. Ибо Амато сразу по своем прибытии вложил деньги в одну маленькую фирму по производству пластинок и попытался конкурировать со старыми и крупными фирмами. Для этой цели он во все цеха поставил молодцев, которые до достижения совершеннолетия даже не знали, что "пение" – это один из видов искусства. До этого они считали, что "петь" или "пропеть" – это значит расколоться перед полицией.

– Спасибо за подсказку, – поблагодарил я Вирджила. Потом взглянул на Ивонну: – Вы не ответите мне на один вопрос, мисс Сен-Жан?

– Да, пожалуйста.

– Вы говорили, что никто, кроме вас и Хаммера, не знал, что вы собираетесь дать мне поручение?

– Правильно.

– Но недавно вы признались, что вам неоднократно казалось, что за вами кто-то следит.

Хаммер забеспокоился.

– Почему же ты мне ничего об этом не сказала, дорогая?

Ивонна погладила его по щеке.

– Потому что у тебя и так достаточно забот – зачем же мне добавлять еще и свои.

Я спросил ее, действительно ли она видела, как за ней кто-то следит.

– Нет. Я скорее чувствовала. Вы же знаете, как иногда чувствуешь взгляды, направленные на тебя.

В это я никогда не верил. Но я, правда, и не был таким привлекательным, как она. Единственные люди, которые провожали меня глазами, были представителями транспортной полиции, кельнеры, надеявшиеся на большие чаевые, и ревнивые супруги.

– И сегодня у вас тоже было такое чувство?

– Да. И даже очень сильное.

Я захотел узнать и еще кое-что, на этот раз от Тода Хаммера.

– Что вы сами думаете о деле Мулдена?

– Что вы имеете в виду?

– Вы верите, что кто-то последовал за Мулденом в отель, а потом, когда Мулден вышел, чтобы купить новую бутылку, проломил голову Мэй Арчер тромбоном?

– Да. Этому я верю. Правда, сперва у меня было сомнение. Но потом, когда я навел справки в "Голден Четон" – кстати, это заведение принадлежит мне, – я узнал, что у Мулдена связь с этой девчонкой довольно долгая и прочная. Я также узнал, что она не первый раз входила к нему в комнату, а почти каждую ночь в течение нескольких недель.

Я посмотрел на Ивонну. Она или была слишком щедра и великодушна, чтобы не реагировать на эти слова, или же я просто ошибся, когда предположил, что ее и осужденного связывали интимные отношения.

Тогда я сказал то, что должен был сказать:

– Но согласитесь – все это не вяжется с характером женщины. И с тем фактом, что она за час до своей смерти позвонила главному редактору газеты, где она работала, и сообщила, что в самое ближайшее время он получит сенсационный материал. Этот факт вы можете объяснить?

Хаммер пожал плечами:

– Нет, этого я объяснить не могу.

Я спросил его, есть ли какие-нибудь сведения о Мэй Арчер, чтобы подкрепить фантастическую версию Мулдена, что они якобы влюблены друг в друга и на следующее утро собирались уехать на Гавайи.

– Да, – ответил он. – Мы пытались выяснить это. Но до суда это не дошло.

– Почему?

– Защите это все равно бы не помогло. Понимаете, мы послали Ивонну в дом к Арчеру в Эль Монте поговорить с ним. И он поклялся, что Мулден все это выдумал.

Ивонна взяла сигарету, и Хаммер галантно дал ей прикурить.

– Он сказал мне, – сказала она, выпуская облако дыма, – что она была преданной матерью. Он и она любили друг друга. Даже когда она поздно возвращалась из редакции домой, она всегда его будила...

– Может быть, эта дама была нимфоманкой? – высказал предположение Сэм.

– Уж ты бы хоть помолчал! – резко оборвал его Хаммер.

Я спросил, что представляет собой ее супруг.

Ивонна пожала плечами.

– Думаю, обычный человек. Только не уверена, можно ли любить таких мужчин. Вы наверняка знаете такой сорт людей, для которых удовольствие петь в церковном хоре или быть предводителем следопытов.

– А их дети?

Она опять пожала плечами, словно дети для нее – нежеланный побочный продукт неумело проведенных любовных утех.

– Мальчик трех лет и четырехлетняя девочка. Уважаю тех, кто любит детей. Но, насколько я помню, у обоих был сильный насморк.

– Вы выяснили, чем он зарабатывает себе на жизнь?

– Да. Он бухгалтер на авиационном заводе.

– А где он был той ночью, когда убили его жену?

– Дома. Присматривал за детьми.

– Почему вы вдруг заинтересовались Арчером?

– Только для того, чтобы упорядочить факты в моей голове, сэр, – сказал я, подражая суровому лейтенанту полиции из многосерийного детектива. Я поставил пустую рюмку на стол и поднялся. – С вашего разрешения я сейчас пойду и начну отрабатывать свой гонорар.

Вирджил с наигранной озабоченностью похлопал меня по плечу.

– И тебе здорово придется попотеть, малыш! Мистер Хаммер вкладывает в тебя много денег. – И добавил, хотя это было излишним: – Но если придется, мы можем стать такими же неприятными, как и банда Амато.

– С мистером Алоха таким тоном не говорят, – сердито бросила Ивонна. Она поднялась и улыбнулась мне: – Я с удовольствием провожу вас до двери, мистер Алоха.

Мы прошли с ней через гостиную и вышли в переднюю. Там, став спиной к террасе, она распахнула свой халат, чтобы напомнить мне, что я упустил. При этом она скривила рот в улыбке и сказала:

– Я даже не знаю, должна ли я себя чувствовать польщенной или нет.

Я не понял, что она имела в виду, и сказал ей об этом.

Она объяснила:

– Я предложила вам себя, чтобы вы продолжали заниматься этим делом. Меня вы отвергли, но предложение Тода дать вам новый "мерседес" приняли.

Я с ухмылкой взглянул на нее.

– Вы наверняка не хуже "мерседеса", и подвижных частей у вас и в "мерседесе" вполне достаточно. Но уверен, что новая машина принесет мне гораздо меньше неприятностей.

– Все понятно, – остановила она меня. Сейчас ее улыбка была уже искренней. – Если бы вы приняли мое предложение и Тод застал бы нас за этим, то мы оба уже были бы мертвы.