Треваньян - Санкция «Айгер»

— Сейчас вам вполне хватит времени на отдых, — сказал Карл. — Мы пробудем здесь час как минимум.

— Час! — возмутился Жан-Поль. — Вот здесь вот сидеть целый час?

— Мы отдохнем и немного позавтракаем. Подниматься по желобу еще слишком рано.

Джонатан согласился с Карлом. Хотя альпинист на Айгере должен ожидать, что гора будет обстреливать его камнями и льдом относительно регулярно, принимать на себя настоящую канонаду не было никакого смысла — а именно так гора реагирует на пришельцев в середине утра. Камни и прочий мусор, вмерзший в гору за ночь, высвобождаются утренним солнцем, вызывающим таяние, и с грохотом летят вниз по непредсказуемым дугам, с рикошетами, от самой мульды Белого Паука, расположенного прямо над группой, хотя и значительно выше. Классический маршрут подъема проходит намного западней этой естественной линии огня.

— Сначала дадим горе провести утреннюю приборочку, а потом пойдем на желоб, — объявил Карл. — Тем временем давайте полюбуемся природой и немного перекусим, да?

По искусственному оживлению Карла Джонатан понял, что на руководителя рев воды, мчащейся над ними по желобу, тоже произвел сильное впечатление. Но было не менее очевидно, что к критике или советам он не будет восприимчив.

И все-таки:

— Похоже, у нас впереди неплохое купание, Карл.

— Конечно, герр доктор. Что вы имеете против утреннего душа?

— Даже если мы и сможем пройти, нас это здорово вымотает.

— Да. Восхождение требует от человека многого.

— Сопляк.

— Что?

— Ничего.

Жан-Поль снова приложился к фляге, потом передал ее Карлу, который тут же вернул ее, отказавшись от воды. Не без труда затолкав пластмассовую флягу в рюкзак, Жан-Поль с восторгом окинул взглядом долину:

— Прекрасно, да? Просто восхитительно. Наверное, Анна в этот самый момент смотрит на нас в телескоп.

— Наверное, — сказал Джонатан, хотя сильно в этом сомневался.

— Мы пойдем на желоб одной связкой, — сказал Карл. — Я пойду впереди, Андерль будет страховать сзади.

Джонатан снова прислушался к реву воды:

— Такой маршрут был бы легче зимой, когда меньше тает.

Андерль рассмеялся:

— Ты предлагаешь подождать?

Бен услышал всплеск речей на террасе под окном своего номера, и отчетливо техасский голос воплотил в себе многоязыкую плачевную песнь разочарования:

— Во бли-ин! Что за дела? Я свои билетики извел, чтоб посмотреть, как они там на скале прохлаждаются, а как только мое время кончилось, так они начинают что-то делать. Эй, Флойд! Сколько это будет на настоящие деньги?

Бен выбежал из своей комнаты на луг, подальше от отеля и айгерских пташек. На установку телескопа ему понадобилось десять минут. С самого начала этот длинный диагональный желоб Карла тревожил его больше, чем какой-либо другой участок восхождения. Попав в фокус, далекий склон стал четко виден, потом опять сделался размытым и наконец вновь отчетливо проступил в глазке телескопа. Он начал со дна желоба и повел трубу вверх и вправо, следуя по склону за темным шрамом в теле скалы. На выходе из желоба виднелась шапка пены, и Бену стало ясно, что сейчас в желобе настоящая горная река. Он знал, что группе придется проходить ее против течения, а поток будет выбивать из-под них опоры, и при этом они будут постоянно открыты для всех опасностей камнепада, беспрерывно грохочущего по этому естественному тоннелю.

Когда он поймал в глазок телескопа альпиниста, шедшего последним, ладони у него уже были липкими. Желтая куртка — это, стало быть, Андерль. А выше — тоненькая, как нить паутины, веревка тянется к белой куртке: Жан-Поль. Над ним виднелась голубая штормовка Джонатана. Карла за складкой горы не было видно. Они двигались неритмично и очень медленно. «Этот поток воды с кусками льда — сущий ад», — подумал Бен. Почему они не разделятся? Потом он сообразил, что пути к отступлению у них нет. Раз уж начали подниматься против горного потока четверо в связке, остается только продолжать. Стоит лишь на мгновение поддаться потоку, дать ему малейшее послабление — и появляются прекрасные шансы кувырнуться вниз по желобу и дугой пролететь через шапку пены прямо в пропасть.

По крайней мере, они двигались вверх, это уже кое-что. Они поднимались по очереди, и пока один шел, остальные искали какие угодно опоры, чтобы подстраховать идущего — самого уязвимого. Может быть, там, вне поля зрения телескопа, Карл нашел надежную опору. Так пытался внушить себе Бен. Может быть, они в меньшей опасности, чем казалось отсюда.

Внезапно в полоске из разноцветных точек возникло какое-то напряжение.

Они больше не двигались. Опыт Бена подсказал ему, что что-то произошло.

Он выругался — не было возможности получше рассмотреть. Маленькое нетерпеливое движение телескопом — и он вообще потерял их. Он громко чертыхнулся и снова поймал их в окуляр. Веревка над Андерлем болталась свободно. Белая куртка — Биде — висел вниз головой. Он сорвался. Веревка над ним была туго натянута и шла к голубой куртке — Джонатану, который стоял, распластавшись по скале, вжимаясь в нее. Это означало, что его сорвало с опоры и теперь он удерживает свой собственный вес и вес Биде на одних руках.

— Где, черт побери, Карл?! — заорал Бен. — Чтоб у него кишки лопнули!

Джонатан сжал зубы и сосредоточил все силы на том, чтобы не разжать пальцы, впившиеся в трещину над головой. В этом усилии, похожем на агонию, он был одинок: от остальных его изолировал оглушительный рев воды слева. Упорный ледяной поток стекал по рукавам, подмораживая грудь и подмышки. Он не тратил дыхания на крик.

Он знал, что Андерль внизу сделает все, что в его силах, и надеялся, что Карл наверху нашел трещинку для крюка и страхует их с устойчивой опоры. На веревке, обвитой вокруг талии Джонатана, мертвым грузом висел Жан-Поль, веревка выдавливала из него воздух, и он не знал, сколько еще сможет продержаться. Быстрый взгляд через плечо показал, что Андерль уже карабкается, без всякой страховки, вверх по ревущему желобу в направлении Биде, который даже не шевельнулся с того самого момента, как камень, просвистевший мимо Джонатана, ударил его в плечо и сбил с ног. Жан-Поль лежал вниз головой посреди потока, и Джонатан невольно подумал, как нелепо было бы утонуть при восхождении.

Руки у него больше не болели. Они вообще ничего не чувствовали. Он не мог определить, достаточно ли крепко они держат, и поэтому вжимался в скалу, пока мышцы предплечий не заходили ходуном. Если вода или камень собьют Андерля, ему никак не удастся удержать их обоих. О чем, черт возьми, думает Карл?!

Потом веревка на поясе ослабла, на смену ее давлению пришла волна боли. Андерль добрался до Жан-Поля и корпусом вклинился поперек желоба, удерживая Биде на коленях, чтобы у Джонатана хватило слабины и он мог найти зацеп для ноги.