Крис Хендерсон - Бесплатных завтраков не бывает

Потом я переключил внимание на Кожаного, который уже поднялся на ноги, но стоял еще не вполне вертикально. Я ухватил его за кожаный ошейник и буквально надел его морду на свой кулак — раз, другой и третий, пока не увидел, что он — в отрубе. Он осел назад: раздались четыре приглушенных удара — это он приложился к полу задом, локтем, затылком и ладонью, — по которым я заключил, что на некоторое время он выведен из строя.

Но за спиной у себя я уловил мягкие шаги: игра, стало быть, продолжалась. Хьюберт вскрикнул, предупреждая меня, но беспокоился он совершенно напрасно: я вовремя повернулся к мистеру Крыски, предпринявшему новую попытку зайти с тыла, и погрозил ему пальцем:

— Ай-ай-ай, как не стыдно?! Нападать с ножом на безоружного — да еще сзади? Разве это честный бой?

— Заткнись, старый хрен! Ты уже протух!

Пока он надвигался на меня, я размышлял над тем, как это он умудрился назвать человека, который от силы на пять лет старше него, «старым»? Ну, «хрен» — понятно. Но «старый»-то почему? Наверно, Крыски сбили с толку мешки у меня под глазами. Не иначе, думал я, перехватив руку с ножом, прорезавшим воздух в дюйме от моего лица. Откачнувшись назад, я рывком притянул его к себе так, что он ткнулся лицом в подставленный мною кулак. Голова мотнулась, из разбитого носа и губ хлынула кровь. Вторым ударом я сбил его с ног. И добавил ногой, по звуку заключив, что теперь он встанет нескоро.

Теперь пришел черед Стерлинга.

— Билли! Сколько лет, сколько зим! Чертовски рад снова видеть тебя!

— Не бейте меня! — вскрикнул он. — Я тут ни при чем! Вы же видели — они сами на вас кинулись!.. Я ничего им не приказывал!.. Нет!.. Нет!.. Прошу вас, не трогайте меня!.. Ради Бога!..

Подойдя, я присел на край его стола. Хьюберт тем временем собирал оружие поверженных противников: то, что валялось на полу, он уже подобрал и теперь обшаривал Крыски и Кожаного.

— Да не визжи ты, — сказал я Стерлингу. — Никто тебя не трогает.

Не знаю, сумел ли я его успокоить. Вряд ли. Было от чего прийти в ужас. Он связался с мафией, считая, что таким, как он, все можно. Он организовал налет и ограбление квартиры одного из своих друзей, а на вырученные деньги провернул аферу, в которую вовлек столько миллионеров, сколько смог найти. Купил «Страус» и сейчас же попал под пяту мафии, причем только совсем недавно начал сознавать, что это такое. Теперь ему оставалось лишь вертеть головой, гадая, с какой из десятка сторон обрушится на него топор.

— Давай по-деловому, Билл. Сейчас объясню. Ты мне нужен. Я пришел за Энтони и Марой. Точка. Ты мне скажешь, где они находятся, поможешь взять без шума, а я не стану лезть в твои дела. Мара будет задержана по подозрению в убийстве Карла Миллера и в присвоении принадлежащего ему имущества. Насколько мне известно, и она, и Энтони замазаны в этом деле полностью. Степень твоего участия будет зависеть от того, как ты сумеешь выпутаться.

Я почти слышал, как скрипят шестеренки и маховики у него в голове. Да, он был очень напуган, но не настолько, чтобы упустить свой единственный шанс на спасение. Этот шанс я ему и давал — при условии, что он кое-что припомнит и расскажет. Стерлинг понимал, что если откажется — я по кусочкам скормлю его полиции.

— Хорошо. Хорошо. Я все сделаю, — сказал он, вновь обретя дар речи. — Джефф... Он придет сюда. Попозже. А Мара...

— Ну?

— Мара тоже здесь.

— Сейчас?

— Да, сейчас.

— А когда я был тут в последний раз, — я обошел стол и ухватил Стерлинга за грудь рубашки. — Ты знал, где она?

— Знал, знал!.. Ради Бога!.. Не бейте меня! Я ничего не мог сделать. Она... Она — все для нас... Она — наша повелительница... И я не мог...

Смешанное с отвращением любопытство обуяло меня. Раздалось кряканье Хьюберта.

— Что значит «нас»?

— Мара — наша королева... — Кряканье перешло в ржание. — Она приказывает, и мы повинуемся. Мы... ее... любим.

Брызнули слезы. Стерлинг закрыл глаза, пытаясь совладать с собой, побелел как полотно, руки у него затряслись. Он полез в левый верхний ящик стола и извлек оттуда ошейник — точно такой же, как тот, при помощи которого я разбил морду Кожаному. Стерлинг надел ошейник, застегнул его и поднялся.

— Вы хотите увести ее прямо сейчас?

— Да. Мы заигрались. Пора кончать.

Стерлинг засопел, вложил в этот звук полную покорность судьбе и готовность безропотно принять все, что выпадет на его долю. Пока он перед зеркалом поправлял ошейник, я обдумывал наши дальнейшие действия. Вот-вот явится старина Джефф и, обнаружив двух Спящих Красавцев, догадается, что тут что-то не так. Оставить здесь Хьюберта? Проку будет мало. Даже с оружием малыш вряд ли сможет удержать Энтони.

Убедившись, что оба красавца не встанут еще долго, я с помощью Хью и Стерлинга оттащил их за письменный стол. Я старался ворочать их поосторожнее: оставлять два бесчувственных тела на виду было никак нельзя, но после рассказов маленького доктора о черепно-мозговых травмах увечить и калечить их мне тоже не хотелось.

Когда с этим было покончено, я дал отмашку Стерлингу, и мы вышли из кабинета, направившись к двери, которую я не заметил в прошлый раз. Очевидно, именно через нее попадали парочки во внутренние апартаменты. За портьерой начинался коридор, который, по словам Стерлинга, вел к туалетным комнатам — там были и душевые, и ванны, и сауны и все прочие услуги, которых так жаждала душа посетителя, явившегося в «Страус» в одиночку. За особую плату его казенной части уделялось повышенное внимание.

Но мы свернули налево и вошли в дверь с табличкой «Только для членов клуба». Дверь Стерлинг тотчас за нами запер. Лестница без перил уходила во тьму.

— Ну и что же здесь делают господа «голубые»? — осведомился Хью.

— Большинство членов клуба, — поправил его Стерлинг, — которые пользуются «преисподней», никакие не «голубые».

— Ну да? А какие же?

— Вроде меня, — ответствовал Стерлинг скорбно.

Остаток пути мы проделали в молчании, двигаясь медленно, чтобы не сверзиться со ступенек — перил-то не было. Наконец мы оказались в бетонном подвале — он был тускло освещен и тяжелыми темными портьерами перегорожен на «комнаты». Все это напоминало не очень богатые декорации: в одном закутке стоял трон, в другом — четырехспальная кровать, застеленная шелковым в кружевах бельем, третий был похож на скромную кухню. Вот только огромное количество цепей ни в тронном зале, ни в спальне, ни на кухне было вроде бы ни к чему. Я удивленно взглянул на Стерлинга, а Хьюберт спросил:

— Ч-что же, ч-черт возьми, здесь п-происходит, Билли?

— Это... Это — часть нашей службы. Это все Мара придумала. За это хорошо платят... Тут всем заправляет она...

Мы замедлили шаги, пробираясь по этому лабиринту и слушая объяснения Стерлинга. Марина «преисподняя» была особым клубом: завсегдатаи платили от пятисот долларов до нескольких тысяч в неделю, получали ключи, полную свободу являться сюда в любой день, со вторника до субботы, за исключением национальных праздников. Являться и подвергаться разнообразным издевательствам по выбору Мары.