Джеймс Чейз - Перстень Борджиа (сборник)

Лишь в лифте он сообразил, что Натали не вернула микрофон, хотел вернуться, но, вспомнив дикий блеск глаз осведомительницы, передумал.

Через три часа вернулся Джексон. Бурнетт успел сообщить Изу, что деньги уже у Натали.

Для Джексона мисс Норман уже не существовала. С тысячью фунтами в кармане он собирался прекрасно устроиться в Дублине.

Войдя в гостиную, Джексон несколько удивился, увидев, что Натали плачет.

– Что случилось, черт побери?

Натали вытерла глаза.

– Я достала деньги, Из.

– Отлично. Так почему ты плачешь? Улыбайся!

– Иуда не улыбался. Он повесился.

Джексон смутно представлял, кто такой Иуда, но почему-то считал его плохим человеком.

– О чем ты говоришь? Кто повесился?

– Никто… ты не поймешь. Ты голоден?

Джексон покачал головой.

– Где деньги?

– Ты хочешь поесть? Я принесла бифштекс.

– К черту бифштекс. Где деньги?

Натали потрясла жадность в глазах избранника. Подошла к серванту, достала из ящика стопку десятифунтовых банкнот, передала Джексону. Сердце сжалось при виде благоговения, с которым он пересчитывал деньги.

– Ты доволен?

Джексон молча рассовывал банкноты по карманам.

– Что ты делаешь? – прошептала Натали.

– Ухожу отсюда к чертовой матери… Вот что я делаю.

– После того, как ты получил деньги, я тебе уже не нужна?

– Кому ты вообще нужна! – рявкнул Джексон. – Выслушай совет, крошка. Держи ноги крепко сжатыми, не то наживешь неприятности, – и выскочил за дверь.

Лифт пошел вниз. Джексон исчез из жизни мисс Норман.

Натали медленно подошла к креслу, села. Наступили сумерки, но она по-прежнему не шевелилась.

В конце концов, думала Натали, почему он должен любить ее? Могла бы и предугадать развязку. Надеяться? Ждать чуда?.. Времена чудес давно миновали.

Впереди одиночество. Предательство мучило. Зачем жить? У мисс Норман разыгралась мигрень. Ради чего?..

Натали проскользнула на кухню, схватила острый нож для чистки овощей, направилась в ванную. Повернув кран, подождала, пока ванна наполнится водой, и, скинув туфли, погрузилась в ласковое тепло.

Будет ли больно? Говорят, это самый легкий способ заснуть навсегда. Стиснув зубы, Натали полоснула острием по левому запястью, взглянула на розовеющую воду и закрыла глаза.

Думая о Джексоне, его резких и привлекательных чертах, мускулистом теле и вьющихся темных волосах, Натали тихо ушла из жизни.

Армо Шалик вернулся в номер в половине девятого утра. Шерборн доложил, что Феннель в Париже, и рассказал о причине внезапного отъезда взломщика.

– Надеюсь, я поступил правильно, сэр, – заключил помощник. – Если бы я знал, где вас искать, то непременно посоветовался бы перед тем, как что-то предпринимать.

– Уехал? Нечего об этом и говорить, – отрезал Шалик. – Феннель не говорил об охране музея?

– Нет, сэр. Вылетел отсюда пулей.

У Шалика возникло предчувствие – впереди черный понедельник. Если б он знал о трех кассетах с деталями операции в Натале, его настроение не улучшилось бы.

Шалик постарался скрыть раздражение, встретившись в девять тридцать с Геей, Гэрри и Кенном Джонсом.

– Мистер Феннель вылетел в Париж по не зависящим от него причинам, – начал Шалик. – Он торопился и не успел высказать свое мнение о мерах предосторожности, принятых Каленбергом для охраны музея. Я уверен, что он все расскажет вам при встрече в «Ранд интернэшнл». Полагаю, – взглянул на Эдвардса, – вы просмотрели авиационные карты?

– Никаких проблем, – ответил Гэрри. – Я доберусь до земель Каленберга.

– Хорошо. Итак, успех операции зависит только от присутствующих. Я сделал все, что мог. Вылетаете сегодня вечером, завтра будете в Йоханнесбурге. – Помолчав, Шалик продолжал: – Предупреждаю, Феннель – опасный преступник, но его участие необходимо, – посмотрел на Эдвардса. – Гэрри, вы можете постоять за себя, поэтому позаботьтесь о мисс Десмонд.

– С удовольствием, – улыбнулся Гэрри.

– О Армо! – воскликнула Гея. – Я сама могу позаботиться о себе, к чему эта суета?

– Мужчины всегда суетятся вокруг прекрасных женщин, и я не исключение. – Шалик многозначительно посмотрел на Эдвардса. Пилот кивнул. – Счастливого пути. Шерборн даст вам билеты.

Все ушли, Шалик потянулся за списком дел на текущий день: Натали каждое утро клала листок ему на стол. Списка не было. Понедельник выдался неудачным. Шалик встал, прошел в приемную. Впервые за три года Натали не сидела за своим столом. Шалик взглянул на часы. Без пяти десять. Вернувшись в кабинет, вызвал Шерборна.

– Где мисс Норман?

– Понятия не имею, сэр, – безразлично ответил помощник.

– Выясни, где она! – рассердился Шалик. – Возможно, она заболела.

Зазвонил телефон. Шалик махнул Шерборну, тот взял трубку.

– Резиденция мистера Шалика… Кто?.. Что вы сказали? – Шерборн побледнел. – Минуту.

– Что там еще? – обеспокоился Шалик.

– Сержант Гудард, сэр. Из Особого отдела полиции.

Шалик подумал о недавней валютной афере, когда он вывез из страны девятьсот тысяч фунтов. Неужели Скотленд-Ярд о чем-то пронюхал! Ладони похолодели.

– Попроси его подняться ко мне.

Через три минуты Шерборн открыл дверь высокому, широкоплечему мужчине с тяжелым взглядом и квадратной челюстью.

– Проходите, сэр. – Шерборн отступил на шаг. – Мистер Шалик примет вас немедленно.

Сержант Гудард вошел, еще раз взглянул на Шерборна, брови полицейского удивленно изогнулись.

– О, привет, Джордж… Я думал, ты умер.

– Нет, сэр. – На лице Шерборна выступил пот.

– Жаль. Теперь ты уважаешь законы?

– Да, сэр.

Гудард огляделся.

– Уютное гнездышко. Лучше, чем Пентовилль?

– Да, сэр.

Шалик указал на стул.

– Присядьте, сержант. В чем дело?

Гудард сел, взглянул на Шалика.

– Насколько мне известно, мисс Натали Норман работала у вас?

Шалик кивнул.

– Она умерла в ночь с субботы на воскресенье. Самоубийство.

Шалик облегченно вздохнул: валютные махинации не привлекли лишнего внимания.

– Боже! – Он достал сигару, неторопливо обрезал. – Как это произошло? Из-за чего?

– Я надеялся, что вы поможете мне найти причину.

Шалик раскурил сигару, глубоко затянулся, покачал головой.

– Мне ничего не известно о мисс Норман. Поверьте! Работала у меня три года, справлялась с обязанностями. – Армо откинулся в кресле, взглянул на детектива. – Я – деловой человек, сержант. У меня нет времени интересоваться личной жизнью сотрудников.

Гудард достал из внутреннего кармана пиджака какой-то предмет, положил его на стол.

– Вам известно, что это такое, сэр?

Шалик нахмурился. Перед ним лежала канцелярская скрепка.

– Канцелярская скрепка, – недоуменно ответил он. – Надеюсь, вы задали этот вопрос не ради любопытства, сержант. Вы отнимаете у меня дорогое время.