Джеймс Чейз - Ложное обвинение. Кое-что по случаю. Безжалостный. Никогда не доверяй женщине

— Мне было страшно… — пробормотала она, запинаясь на каждом слове.

— Конечно. И я знаю почему. Ведь ты знала, кто ее убил. Кстати, как ее зовут на самом деле?

Лиза не ответила. Она упрямо смотрела в раскрытое окно, выходившее в сад, словно ожидая чьего-то появления. А может, в саду кто-нибудь спрятался?

— Ну, так что? — спросил я Лизу, подступая к ней ближе. — Ты собираешься говорить?

— Я ничего не знаю, клянусь.

— Да вы только посмотрите на нее. У тебя в саду убили человека, а ты не имеешь об этом никакого понятия. Так кто же ее убил? Твой Гервин или, может быть, твоя подружка, которуюзвали Вилли Шутник?

Лиза посмотрела на меня.

— А ты думала, что я не знаю о твоей связи с такназываемым Вилли? Да ты, я смотрю, проказница. Муж хотя бы в курсе, что вы вытворяете, когда его нет дома?

Продолжая болтовню, я краешком глаза внимательно следил за окном. А что, если там кто-то есть? И если этот кто-то прислушивается к нашему разговору? Может быть, это Грант? С ним я давно хотел познакомиться…

— Убитую девушку звали Мелисса Нельсон. Она была массажисткой… Время от времени мы встречались с ней или она приходила ко мне…

В ответ я нахально рассмеялся:

— Знаю, что она тебе массажировала.

— Выродок, — прошептала Лиза и замахнулась, чтобы ударить меня.

"Но я был начеку и перехватил ее руку. Дернувшись, она уронила полотенце, которым прикрывала грудь, и ее полный, шоколадного цвета бюст с серыми сосками заколыхался перед моими глазами.

— Вот сейчас ты как раз в том виде, в каком и должна была предстать перед моими очами еще в первый раз, — воскликнул я, напористо придвигаясь к ней.

— Что ты плетешь, пес паршивый. — Лиза быстро подняла полотенце, пытаясь опять водворить его на прежнее место.

— А то, что я навел о тебе справки. Раньше ты была бордельной шлюхой. Потом стала промышлять самостоятельно. Посмотри на себя, твой внешний вид вполне соответствует твоему внутреннему содержанию.

Она пожала плечами и бросила полотенце в сторону.

— Но вернемся к нашим баранам. Как же все-таки звали твою подружку, которая переоделась мужчиной?

— Меня ее имя никогда не интересовало Просто Вилли Шутник, и баста.

— Да, ты нрава. Мужское имя ей подходило больше.

Я попробовал было разбудить се настоящее женское естество, но с таким же успехом мог бы попытаться это сделать и с садовой скамейкой. А жаль. Внешне она была хороша. Да, кстати, за что вы убили Мелиссу Нельсон? И где сейчас прячется твой муж?

— А зачем он вам нужен?

— Ты разве не знала, что его компания пыталась убить Грацию Колливуд? Ты ее так ненавидела…

— Она хотела отнять у меня мужа.

— Я нахожу странным, что тебе нравятся мужчины. И потом, у Грации вряд ли был роман с твоим патлатым козлом.

— А, Грация святая? Да, кроме Гервина, в ее постели побывал и Сэм Берроу, и какой-то актер, снимавшийся в фильме по ее сценарию.

Я подумал о Грации, которая сейчас находилась в своей постели на Сан-Педро-стрит под наблюдением медсестры. Все сказанное этой проституткой не могло быть правдой. Я просто отказывался верить.

— Ну, хорошо, а как обстояли дела с наркотиками? — невольно спросил я.

В ее глазах опять мелькнул страх. Я решил воспользоваться моментом, чтобы выжать из нее хоть каплю информации, и поднял руку, как будто собирался ударить ее. Она отпрыгнула в сторону, испугавшись еще сильнее.

— Не нужно, не бейте меня! — крикнула Лиза.

— Ах, тебе не нравится? А что тебе нравится? Объятия твоей подружки или, может быть, девки типа Мелиссы Нельсон? Ведь мужчины для тебя…

Но Лиза, не дав мне договорить, обняла меня, обволакивая запахом духов и теплом тела.

— Это чтобы доказать тебе обратное, — пробормотала она, прижимаясь сильнее.

Обняв ее, я прошептал тихо на ухо:

— Hу как с ответом на мои вопросы?

— Вопросы… Вопросы… Можно подумать, что ты собираешься устроить счастье Грации. Да твоя правда никому не нужна. Сам разочаруешься, когда вес узнаешь. А может, ты влюбился в эту стерву?

— Тебе этого не понять, — начал я. — Мой друг просил помощи. Мой друг, который вышел живым из ада корейской войны. А вы его пришили.

— Ты не должен так говорить.

— А как же я должен говорить? Ну, как?

Мы стояли, обнявшись и тесно прижавшись друг к другу. Ее теплое тело начало волновать меня. Кровь ударила в голову, и мне стало жарко. Тем не менее я заметил, что Лиза старалась развернуть меня спиной к окну. Крепко прижавшись, она впилась в меня жаркими губами. Я свел свои руки за ее спиной и резко развернул к окну. Она в это мгновение как-то странно повисла у меня на руках. Глаза были закрыты. "Она что, потеряла сознание?" — мелькнула мысль в моем возбужденном мозгу. Если даже и потеряла, то уж ни в коем случае не от страсти. Придерживая ее, я ждал, когда Лиза придет в себя, но она между тем буквально тащила меня вниз тяжестью своею тела.

Вдруг я почувствовал, как что-то теплое стекает по моим рукам. Опустив Лизу на пол, я увидел кровь… Тогда я наклонился и, приподняв волосы, обнаружил в ее затылке круглое отверстие. Через мгновение я стоял у окна. Крупный стройный мужчина с гривой светлых волос несся, как рассвирепевший кабан, не разбирая дороги и все круша на своем пути. Он буквально пропахал клумбу с веселыми цветами.

— Гервин, стой или застрелю! — закричал я.

Видя, как он быстро приближается к высоким кустам роз, где можно скрыться, я выстрелил вверх, одним махом перескочил через подоконник и, стараясь сократить расстояние, разделявшее нас, помчался через сад.

— Не поворачивайся, — произнес я, остановившись. чтобы перевести дыхание, не отрывая глаз от его широченной спины. Он замер, опустив руки. После некоторого молчания Гервин сказал:

— Ну что, ублюдок, добился своего?

Я сделал два быстрых шага и ударил его ногой — сильно, болезненно, но не смертельно. Он корчился па земле, осыпая меня проклятиями.

— Надо быть повежливее с незнакомыми людьми. Лев с собачьим задом. Твоей грязной гривой только тюремные параши чистить. За что ты убил Лизу? Ведь она хотела все рассказать…

— Это не я…

Но не успел он договорить, как получил носком ботинка в бок. Раздался неприятный хруст, скорее всего я сломал ему ребро. Он взвыл от боли.

— Зачем же ты тогда убегал?

Задыхаясь, с искаженным от боли лицом, он прохрипел:

— Я слышал ваш разговор… Но когда увидел на се спине кровь, то понял… Я не знал, что делать, и побежал…

— Ты думаешь, кто-нибудь в полиции поверит в подобную чушь?..

— Но это правда, клянусь.

Я ударил его еще раз, и он потерял сознание. Я подошел поближе, и мне стало понятно, какими мужчинами интересуются местные женщины. Я даже думаю, что многие представительницы прекрасного пола отдают предпочтение таким племенным красавцам. Гервин раскрыл глаза, поразив меня их удивительной голубизной. Зубы белели из-под полуоткрытых губ, ровные, крепкие, один к одному. Его профиль был просто создан для отливки на медалях.