Росс Томас - Супершпион, числящийся в мертвых. Самые искусные воры

– Неужели он собирается остаться в отеле? – изумился помощник управляющего. – Разве вы не заберете его с собой?

– Нет, с вами он не поедет. Здесь ему нравится больше, не так ли, Сент-Ив?

– Потому что здесь поуютнее, – ответил я.

Помощник управляющего уже пришел в себя.

– Я пришлю коридорного с ключом, – и исчез за дверью.

Деметер повернулся к седовласому детективу.

– Сент-Ив рассказал вам все, что вы хотели узнать?

– Похоже, что да.

– Как вам понравилось желание Огдена отхватить половину от двухсот пятидесяти тысяч?

– Мысль интересная, – усмехнулся детектив. – В Нью-Йорке эта часть показаний мистера Сент-Ива произведет немалое впечатление. Особенно намерение Огдена разделаться с ворами после того, как они заполучат деньги. – Он оторвался от стула, на котором сидел, подошел ко мне. – Вам больше нечего добавить, мистер Сент-Ив?

– Нечего.

– Нам придется составить официальный протокол.

– Я понимаю. Когда?

– Скажем, завтра, в десять утра? Не слишком рано для вас?

– Отлично.

Детектив тем временем посмотрел на Деметера.

– Так вы знали Огдена?

– Знал, – сухо ответил тот.

– Хорошо?

– В пятидесятых годах мы вместе учились в Академии ФБР.

– И что вы думаете насчет всего этого?

– Ничего. Абсолютно ничего.

– Из ничего каши не сваришь, – вздохнул седовласый детектив. – Если придет в голову какая мысль, дайте мне знать. – Он повернулся к двум другим детективам из отдела убийств, помоложе возрастом, повыше ростом. – Давайте спустимся в вестибюль. Может, найдем свидетелей. – Он вновь обратился к Деметеру: – Знаете, сколько мы найдем свидетелей?

– Сколько?

– Скорее всего ни одного, – он направился к двери, открыл ее, оглянулся и посмотрел на залитые кровью подушку и покрывало. – Вот что я вам скажу, копа должны убивать в том городе, где он работает.

Коридорный появился вскоре после ухода детективов из отдела убийств, подхватил мою дорожную сумку, в которую я упаковал вещи, и Повел меня, Деметера и Фастнота к лифту. Мы поднялись на два этажа, коридорный открыл дверь номера.

– Сколько крови, – прокомментировал он увиденное. Но беседу не поддержали, и он молча стоял, пока я не вспомнил, что надо дать ему чаевые. Фастнот снова подошел к окну, чтобы полюбоваться дождем. Деметер выбрал себе стул и осторожно опустился на него, будто сомневался, гнутся ли у него ноги. Я расстегнул «молнию» на дорожной сумке и достал бутылку шотландского.

– Хотите выпить?

– Мне с водой, – подал голос Фастнот.

– А вы, лейтенант.

– Мне тоже. Почему бы и нет.

Я смешал напитки ираздал стаканы гостям. Фастнот отвернулся от окна и стоял, оперевшись задом на подоконник. Деметер достал сигару и неторопливо раскурил ее. Я уселся на спинку кресла напротив Деметера.

– Так что вы насчет этого думаете, сержант Фастнот? – осведомился Деметер.

Фастнот глотнул виски, прежде чем ответить.

– Я думаю, что ситуация в корне изменилась.

– А что заставило вас прийти к такому выводу, сержант Фастнот? – Деметер смахнул капельки виски с усиков.

– Ваш приятель Огден.

– Мой приятель Огден, – мягко повторил Деметер. – Меня тоже интересует, что случилось с моим приятелем Огденом. Когда я впервые встретился с ним пятнадцать лет назад, на уме у него было только одно – показать всем фотографии дочери-малютки. А как серьезно относился он к обязанностям полицейского! Я часто ставил его себе в пример. Хотелось бы знать, что он почувствовал, впервые испытав вкус легких денег. Когда тебе вменено в обязанность следить за нравственностью, деньги эти лежат вокруг пачками. Только наклонись и возьми. Протяни руку, и к ней прилипнет сотня. А к Рождеству, я полагаю, пара лишних сотен ой как не помешает. Особенно если у тебя жена и маленькая дочь. Наверное, именно перед Рождеством старина Огден протянул руку. Как по-вашему, Сент-Ив?

– Он – преступник, – ответил я. – Преступник, готовый на убийство ради половины от двухсот пятидесяти тысяч долларов.

– Таков ваш приговор, Сент-Ив?

– Я лишь повторяю то, что слышал от него.

– Вас потрясли его слова, может, даже немного удивили?

– Нет, – я покачал головой. – Не сказал бы…

– Почему нет, Сент-Ив? Почему вы не вознегодовали? Почему не заложили его? Почему не пошли к его начальнику и не сказали: «Между прочим, у вас служит некий Огден. Боюсь, он ступил на ложный путь, который может привести его к беде»?

Я выудил из пачки сигарету, закурил.

– Сколько вы платите за ваши костюмы, лейтенант?

– Максимум семьдесят пять долларов – это за тот, в котором хожу к мессе.

– А вы, сержант Фастнот?

Сержант чуть улыбнулся.

– Однажды заплатил сто двадцать пять, но дело было до свадьбы.

– Огден платил за свои никак не меньше трехсот долларов. Ездил он на «линкольн-континентале». Играл в покер по-крупному и даже не кривился, спуская за вечер пятьсот долларов. Жил в квартире, обошедшейся ему по меньшей мере в восемьдесят тысяч. Я знал обо всем этом, хотя виделся с Огденом не более десяти раз в год и только за столиком для покера. Но если об этом знал я, почему оставались в неведении люди, под началом которых он служил, или те, что работали с ним плечом к плечу? А если так, почему я должен негодовать? И кому, по-вашему, я должен был высказать свои претензии? Его непосредственному начальнику? Насколько мне известно, он стриг двадцать пять центов с каждого доллара, полученного Огденом.

– Допустим, – Деметер разглядывал потолок, – допустим, мы с Фастнотом сделаем вам предложение, аналогичное тому, что, как вы говорите, сделал вам Огден?

– Он его сделал.

– А теперь мы пойдем по его стопам. Вас это удивит?

– Да.

– Почему? Только из-за того, что мы носим дешевые костюмы?

– Нет.

Деметер наклонился вперед и пристально посмотрел на меня.

– Наверное, у вас в голове какой-то прибор, Сент-Ив. Этакий внутренний радар, сразу определяющий, честен полицейский или нет. Есть он у вас?

– Нет.

– Тогда на основании чего вы судите обо мне и Фастноте? Почему вы решили, что мы – честные полицейские?

– Потому что вы не дали мне повода убедиться в обратном.

– Но вы удивитесь, если мы сделаем вам предложение?

– Я уже сказал, что удивлюсь.

Деметер допил виски и поставил пустой стакан на столик. Я не стал спрашивать, налить ли ему еще. Он стряхнул пепел с кончика сигары на поднос, посмотрел на Фастнота, а когда тот кивнул, вновь откинулся на спинку.

– Фастнот и я намерены сделать вам предложение. Мы обговаривали сложившуюся ситуацию до того, как узнали, что в этом деле замешан Огден. Теперь мы хотели бы услышать ваше компетентное мнение. Вы говорите, Огден знал, кто украл щит?

– Он сказал мне, что знал.