Владимир Жуков - Горячая версия

– Только не упрямься, – прошептала Ирина и слегка охладила его пыл, напомнив о разговоре. Он с огорчением разомкнул руки на ее тонкой талии и заметил. – Ира, не время об этом говорить. Давай раз и навсегда закроем эту тему. Она может нас рассорить, а я не хочу тебя терять. – Для тебя служба дороже меня и Юльки, – вспылила она, резко повернувшись к мужу спиной, отодвинулась на край брачного ложе. С головой накрылась простыней, и он услышал ее всхлипывания.

«Женский каприз. Она прежде себя так не вела, не давила на чувства и психику. Наверное, и дочку специально отправила в гости, чтобы не мешала нашим любовным утехам, – подумал он, ощутив, как от жалости заныло сердце, и положил ладонь на ее вздрагивающее тело.

– Ира, успокойся, родная, не принимай мои проблемы так близко к сердцу. Оно у тебя одно и очень ранимо, – уговаривал он жену. – Ты явно преувеличиваешь опасность. В моем производстве, да и у коллег, были куда более сложные резонансные дела. Несмотря на жесткое давление со стороны заинтересованных лиц, все обошлось без серьезных эксцессов. И сейчас ситуация аналогичная и поэтому нет оснований для преждевременной тревоги и паники, что является первым шагом к отступлению и поражению.

– Я кожей, каждой клеткой чувствую нарастающую тревогу и потом снятся кошмарные сны, в которых, то Юльку, то тебя теряю, – призналась женщина. – В последние две недели мучает бессонница.

– Значит, нам надо чаще спать вместе, – нашел он выход из положения. – А насчет снов, не будь слишком суеверной, ты же современная, просвещенная женщина и глупо воспринимать всерьез всякие пустяки.

– Нет, Сережа, это не пустяки. На уровне подсознания, интуиции осуществляется защитная функция организма, сигнализирующая о надвигающейся опасности.

– Не буду с тобой спорить, потому что эти гипотезы не из области точных и естественных наук, а основаны на мистике, страхе человека перед непознанным и таинственным, – пояснил он. – На этом паразитируют экстрасенсы, колдуны, ясновидящие, разные народные целители и ворожеи. Следовало бы эти расплодившиеся полчища мошенников и шарлатанов вывести на чистую воду, но пока руки не доходят. Бесконечный конвейер: одни преступления следуют за другими…

– Я тебе сочувствую, но ничем помощь не могу, – вздохнула Ирина.

– Можешь, ведь ты мой надежный тыл. Я благодарен тебе за заботу, уют, который создаешь в нашем доме, этом скромном храме любви и согласия.

– Излагаешь красиво, словно поэт, немного оттаяла женщина. – Возможно, это и было твое главное предназначение на земле – поэзия, проза, а ты, милый, сел не в свои сани. Борьба с бандитами опасное и неблагодарное дело.

– В свои сани, – возразил он. – А поэзия, балет, музыка, эстрада – это удел женщин, натур утонченных и хрупких. Мне по нраву настоящая мужская работа, пусть и сопряженная с риском и опасностями для притока адреналина в кровь. – Упрямый ты мой Скорпион, и когда ты только начнешь прислушиваться к мудрым советам жены?

– Я всегда тебя внимательно слушаю.

– Слушать слушаешь, как тот кот Васька, а поступаешь по своему, – упрекнула Ирина.

– Дорогая, не один я избрал такую тактику, – заметил Зотов. – Недаром существует правило: послушай жену, а сделай наоборот. Кстати, и многие жены платят своим мужьям той же монетой, поэтому мы квиты. А для тебя мои служебные дела должны стать запретной зоной, табу.

– Я бы с радостью с этим согласилась, если бы от этого напрямую не зависело твоя и наша безопасность. А ты жаждешь получить адреналин, экстрим… Зачем тебе это надо, поди, ведь не юноша уже? – упрекнула она полусонным голосом и он понял, что утомил супругу. – Давай спать, утро вечера мудренее.

9. Выстрел из АКМ-47

Счастливые и утомленные, они, не размыкая жарких объятий, заснули. Их разбудил звон разбитого, брызнувшего осколками стекла. Зотов, как по тревоге вскочил с постели, схватил трубку стоявшего на тумбочке телефонного аппарата.

– Что случилось? – испуганно спросила Ирина и потянулась рукой к кнопке торшера.

– Не включай свет! – Сергей успел перехватить ее руку. – Оставайся на месте.

Он осторожно подошел к окну, закрытому шторой. Плотная ткань раздувалась парусом под напором свежего морозного воздуха. Двойное стекло в раме разбито, лишь по краям щетинились с острыми зазубринами осколки.

– Что случилось? – повторила вопрос жена.

– Наверное, пьяный хулиган камень бросил,– спокойно, уняв волнение, произнес он, так и не обнаружив среди рассыпанных на паласе осколков стекла, какой-либо тяжелый предмет, камень или металл. Затем прошел к противоположной от окна стене и на ощупь в дверном косяке обнаружил развороченную пробоину. Сомнения исчезли – выстрел.

Движимый первым порывом, Зотов хотел выбежать из квартиры и начать преследовать злоумышленника по «горячим следам». По его предположению стрелок мог засесть на крыше или чердаке, расположенного напротив, пятиэтажного жилого дома. Но в следующее мгновение следователь подумал и приказал себе: «Остынь, не горячись, ведь у тебя в руках нет табельного оружия и поэтому весьма рискованно покидать квартиру. Этот выстрел может быть не только актом устрашения, но и способом для выманивания меня из жилища.

Не исключено, что на лестничной площадке или в подъезде поджидают сообщники стрелка, чтобы убить или изувечить с использованием огнестрельного или холодного оружия, будь то финки или монтировки. Наверняка, на такую реакцию они и рассчитывают. Может сообщить в милицию? Нет, это лишь вызовет нездоровый ажиотаж вокруг моей персоны, сенсационные публикации в прессе и навредит делу. Дождусь утра, которое, как известно, мудренее вечера и ночи».

Сергея утешила мысль, что пуля попала в дерево и засела в нем, а не срикошетила от стены, иначе неизвестно, чем все кончилось бы. “Достаточно серьезное предупреждение,– подумал он. – Похоже, дело обретает крутой характер. Не дождавшись моего согласия идти на контакт, они напомнили о себе оригинальным способом. Хотя опытному снайперу ничего не стоило сразу поставить последнюю дату в моей биографии. По-видимому, еще рассчитывают на мою уступчивость и сговорчивость. Надо их тактически переиграть, потянуть время.”

Он вспомнил, как в прошлом году через не зашторенное окно выстрелом киллера была по ошибке в своей квартире убита жена крупного крымского бизнесмена и чиновника. Мишенью должен был стать муж убиенной. Преступление попало в разряд «сухарей», т. е. нераскрытых. После этого произошла ценная реакция криминальных разборок и вскоре заполнились освободившиеся после отстрела “авторитетов” ниши в их иерархии. Были устранены конкуренты на рынке преступного бизнеса.