Владимир Жуков - Горячая версия

– Нет, я звонила. У меня острое предчувствие, с Юлькой беда. Бросай к черту свою работу, из-за которой одни неприятности!– сорвалась она, едва сдерживая себя, чтобы е расплакаться.

– Ириша, не впадай в панику, держи себя в руках, тебе вредно волноваться, думай о будущем ребенке, – как можно мягче посоветовал Сергей.– Прими валидол или успокоительное, сама знаешь, что для тебя лучше, а я постараюсь все выяснить. На несколько секунд задумался, размышляя, где бы в случае худших обстоятельств, могла оказаться дочь. Пересилил себя и позвонил в морг.

– Слушаю, дежурный патологоанатом, – услышал он утомленно-скрипучий мужской голос. Зотов представился и спросил:

– Меня интересует, не поступала ли к вам после пяти часов вечера девушка пятнадцати лет? Светловолосая, голубоглазая, возможно, в результате ДТП?

– Нет, сегодня молодых трупов не было, Бог помиловал. Одни старики и старухи, да еще мужчина, попавший в нетрезвом состоянии и под грузовик, скончался на месте. Два часа назад бомжа привезли, в сортире подобрали, помер от переохлаждения. Эх, жизня пошла. Люди мрут, как мухи, не успеваю вскрывать. А девушки нынче не было. На прошлой недели юную проститутку привезли, прямо на панели под очередным кобелем скончалась, сердце не выдержало таких скачек-накачек

Не дослушав врача, очевидно, истосковавшегося среди посиневших трупов по живой речи, следователь с неприятным чувством положил трубку. Невольно передернул плечами, словно по телефонному кабелю смрадно-трупная атмосфера проникла в его кабинет. В ушах засел въедливо-скрипучий голос: «Люди мрут, как мухи…»

Действительно мрут: кто от скудного питания и отсутствия лекарств, кто от суицида и бандитских разборок. Жестокое время. Зотов на миг представил фигуру патологоанатома в ночном холодном помещении морга среди трупов на оцинкованных столах и ему стало жутко. Какие надо иметь нервы, чтобы не свихнуться. Не по этой ли причине специалисты этого профиля чаще других врачей спиваются. Спиртом снимают стресс.

Но в следующий момент тревога о дочери заслонила все в его сознании. Сергей позвонил дежурному по УВД, который узнал его по голосу:

– Послушай, Николай, не было ли каких сообщений по поводу девушки пятнадцати лет от роду. Моя дочь Юлька куда-то запропастилась. Жена, да и я, не находим себе места. За ней прежде такое не водилось.

– По оперативным сводкам пока ничего,– ответил майор милиции. – Хотя погоди, кажется есть. Из «Скорой помощи» час назад была информации, что в районе автовокзала подобрали девушку в бессознательном состоянии. По внешним признакам ей лет пятнадцать, не более. Документов при ней никаких, поэтому пока установить личность не удалось. Подозревают алкогольное или наркотическое отравление. Ее поместили в реанимационное отделение. Принимают экстренные меры для спасения.

– Приметы, приметы… сообщили?– голос следователя дрогнул. – Нет, я направил туда на всякий случай одного из оперативников,– ответил майор. – Возможно, она придет в сознание и все прояснится. Молодежь нынче, сам знаешь, какая, всякую гадость употребляют и нюхают. Родителей совсем не почитаю, по притонам шастают, слипаются и тайно аборты делают…

– Ладно, майор, спасибо просветил. Твои претензии к Юльке не относятся, она примерная девочка, – грубо оборвал его Сергей.– Не усердствуй, я сам разберусь.

Он набрал номер телефона реанимационного отделения. Ответил мягкий женский голос. Представившись, следователь спросил:

– Час назад к вам доставили девушку, пятнадцать лет, в бессознательном состоянии и без документов, удостоверяющих личность. Что с ней?

– Наркотическое и алкогольное отравление,– ответила женщина. – И это не все, есть подозрение, что она изнасилована. Видимо, специально посадили на иглу, так как на хроническую наркоманку она не похожа. Организм дал защитную реакцию. Я вызвала врача-гинеколога, чтобы обследовал, на теле девушки выявлены следы насилия. Сейчас ей стало немного легче, пришла в сознание, но ее нельзя беспокоить, психика слишком ранима…

– Будьте добры, назовите приметы потерпевшей,– с мольбой в голосе попросил Зотов, желая и боясь получить ответ, который бы подтвердил или опроверг его опасения.

– Светловолосая и голубоглазая, но сейчас зрачки замутнены,– ответила врач.– Я провела активную терапию, кризис миновал, но она еще очень слаба.

«Это Юля, моя дочь, – оборвалось у Сергея сердце.– Злодеи, сволочи, что они с тобой сделали, моя девочка». Он не попросил, а сообщил:

– Я сейчас приеду, это моя дочь.

– Вы уверены?

– Да.

– Она очень слаба, ее нельзя беспокоить. Встреча может усугубить ее состояние,– робко запротестовала она.

– Я только взгляну на нее,– пообещал Зотов.

– Кажется, я нашел Юлю,– позвонил он Ирине.

– Где? Что с ней? Не рви сердце, – не просила, а взмолилась жена.

– Потом, потом, родная, я должен лично убедиться, что это она. Не исключено совпадение, ошибка,– ответил Сергей.– Потерпи полчаса, я позвоню.

– Возьми меня с собой.

– Нет, пока нельзя.

– Сергей, не забывай, что я врач и смогу ей помочь?

– Там есть врачи,– невольно выдал он себя.

– Значит, дочь в больнице? Почему ты молчишь? Ее сбила машина или…

– Успокойся, родная. Я узнаю и позвоню.

Он поспешно положил трубку, затем вызвал дежурную машину и спустился вниз, к подъезду.

Минут через двадцать Зотов был на месте. Его встретила миловидная среднего роста женщина не старше сорока лет с добрыми карими глазами. Крахмальной белизны халат, на голове шапочка с выбившимся каштановым локоном.

– Это я с вами разговаривала, Надежда Андреевна, – представилась она.– К сожалению, подобные случаи с девушками не единичны. Попадают к грубым безжалостным дикарям в руки.

– Ее изнасиловали?– с тревогой, боясь подтверждения, спросил Сергей.

– Да, врач-гинеколог это подтвердила,– опустила Надежда Андреевна взор, словно в том была ее вина.– Организм молодой, поэтому дело небезнадежное.

– Я хочу ее видеть.

– Да, конечно, вам я сделаю исключение, но не более пяти минут. Ей необходим покой, психологическая адаптация. Физическая и моральная травма для ее возраста слишком чувствительна. Терапевт помогла Сергею надеть белый халат, провела в палату и оставила наедине с потерпевшей. Сергей подошел к слабо освещенной настенной лампой постели. Сердце его не обмануло – Юлька лежала под одеялом‚ на подушке рассыпались ее золотистые волосы. Лицо бледное, с испариной на лбу, веки смежены. Край одеяла сполз, обнажив смуглое плечо, сформировавшуюся белую грудь с лилово – розовым соском под распахнувшимся халатом.

«Ах, Юлька, Юлечка, доченька, не уберег я тебя,– с горечью подумал он.– Сокровище мое бесценное. Как теперь жить с этим гнетущим чувством вины. Эта горечь сохранится до конца моих дней. Но надо и этот удар судьбы выдержать. Сволочи не пощадили девочку. Сохрани Бог, чтобы она не сломалась психически». Девушка услышала шаги, приоткрыла глаза и слабой рукой потянула к подбородку одеяло. Он, сжав зубами стон, помог дочери.