Картер Браун - Только очень богатые

— Поболтать — о чем?

— Дафне сказала, что я один из подозреваемых в краже драгоценностей в доме Сорчи и что я состою в вашем списке.

— В доме было одновременно пятеро гостей, — ответил я. — Один из них и должен оказаться вором.

— Вполне логично, если допустить, что драгоценности действительно были украдены.

— А что позволяет вам думать, что этого не было?

— Зная, какая Сорча Ван Халсден сука, я допускаю, что она могла придумать всю эту историю, просто чтобы посмеяться над реакцией своих бесценных друзей. — Он помолчал. — Знаете ли вы, Бойд, что у этой дамы исключительные способности создавать неприятности на ровном месте?

— Я с ней только разговаривал, да и то один раз.

— Ну, вы можете вполне доверять моему мнению в этом вопросе. Тут я просто эксперт, — отрезал Шеппард. — И вы знаете, почему она любит так поступать? Потому что боится расслабиться и в таком состоянии может проявить слабость, участие к другому человеческому существу. Но, поверьте, Сорча скорее умрет, чем пойдет на это. Она приучила бедного Чарли к бутылке ровно через два месяца после их женитьбы. Он был пьян, когда шагнул в это проклятое окно, но убил его не алкоголь, его довела до смерти собственная жена.

— Что происходит? Неделя возобновления прежней ненависти друг к другу? — спросил я с любопытством.

— Вы — профессиональный сыщик, поэтому, уверен, не будете кусать руку, которая вас кормит, — усмехнулся он. — Я же просто хочу обратить ваше внимание на то, что, если Сорча Ван Халсден ваша клиентка, это вовсе не значит, что она вне подозрений.

— Ну, вы, кажется, высказались, — проворчал я, — что еще?

— Дафне, вероятно, рассказывала вам обо мне? — Холодные голубые глаза внимательно смотрели на меня. — Кто-нибудь еще говорил вам что-нибудь?

— Марвин Рейнер дополнил вчера ваш портрет некоторыми подробностями.

— Ну, в таком случае вы все уже знаете! — Лицо его осветила кривая улыбка. Впечатление, которое она производила, было несколько жутковатым. — Меня, как мне кажется, уже перевели в ранг главного подозреваемого. Все остальные нахватали себе достаточно денег, так что им больше ничего не нужно, а мне они необходимы всегда. Любопытная вещь — женская психология, Бойд. Множество девок говорят, что они готовы умереть за меня, но не встречал ни одной, готовой мне достаточно заплатить за мои услуги!

— Да, все действительно очень сложно, — промямлил я дежурную фразу.

— Не дразните меня, Бойд. Я знаю вас всего пять минут, но уже с трудом переношу.

— Ну зачем же портить так прекрасно начавшееся знакомство? — решил и я в свою очередь подразнить его.

Природный звериный инстинкт внезапно вырвался наружу. Глаза холодно заблестели. Я напрягся, ожидая, что он вот-вот вскочит с кресла. Однако он как ни в чем не бывало откинул назад голову и громко рассмеялся.

— Вы правы, — бросил он, — все это в конце концов не столь уж важно. — Он одним глотком допил свое виски и щелчком отправил мне пустой бокал. — Я хотел бы еще выпить!

Мне удалось поймать бокал буквально на лету левой рукой. Я наполнил его.

— Допускаю, что Сорча выдумала историю с кражей своих драгоценностей просто ради шутки, — сказал я ему. — Это увеличивает число подозреваемых. Теперь их становится шестеро. И все они люди приблизительно одного типа. Я даже думаю, что их можно в какой-то степени назвать личностями, если оставаться до конца корректным.

— Вы не так глупы, как я сначала подумал, — весело заметил Шеппард. — В этой мексиканской истории все закручено очень сложно.

— То есть? — Я подлил ему еще и снова уселся в кресло.

— Чарли Ван Халсден умер, — начал он. — Когда, однако, он был еще жив, то стоил примерно сорок миллионов долларов наличными и обладал огромным влиянием. У него крутились так называемые сумасшедшие деньги, в то время как у остальных, включая Сорчу и исключая меня, средства были весьма умеренными.

— Вы пытаетесь что-то объяснить мне, но я не понимаю, что именно, — искренне признался я. — Может быть, я действительно туп, как вы сначала подумали.

— Дело в том, что все эти люди, его гости, чего-то хотели от Чарли. — Он опять ухмыльнулся. — Кучка элегантно одетых мелких хищников, чистящих перья около ястреба, который не замечает их, потому что даже в свои лучшие дни он напивался еще до завтрака. Затем он внезапно и глупо умирает, и теперь от него нельзя получить то, чего они хотели бы, но это отнюдь не отменило их желаний.

— Сорча унаследовала его состояние, и теперь она — единственная, кто может удовлетворить эти желания, — проявил я осведомленность. — И тогда-то она и изобретает эту историю о том, как один из вас похитил ее драгоценности. И только для того, чтобы все вы оставили ее в покое.

— Как вы только что говорили, я допускаю возможность подобной версии. — Шеппард закурил сигарету и несколько секунд наблюдал за тем, как сигаретный дым поднимается к потолку. — Вы еще не придумали, Бойд, другой?

— Один из пятерых — и это вполне допустимо — мог украсть драгоценности, чтобы отстранить всех от этой кормушки, — медленно произнес я.

— Включая и себя?

— Трюк заключался в том, чтобы позже найти способ вернуть себе ее доверие, а остальных отстранить окончательно.

— Ага, теперь догадались! — воскликнул Шеппард довольным голосом.

— Ну ладно! Перестаньте изображать из себя скромного гения. Скажите, каким образом все это можно было сделать?

— Не знаю. — За все время впервые в его улыбке промелькнула некая вполне искренняя теплота. — Надеюсь, вы сможете вычислить это. Время покажет, как говорят девчонки, когда беспокоятся о том, что может произойти после того, как они провели предыдущую ночь в старом амбаре. Вы, Бойд, являетесь катализатором, который Сорча швырнула как кошку в стаю голубей. Полагаю, что вечеринка в этот уик-энд за городом будет просто захватывающим событием.

— Вы говорили, что все, без исключения, добивались чего-то от Чарли?

— Конечно! — кивнул он, подтверждая.

— А чего добивались или чего хотели лично вы?

— Какой вы, однако, симпатичный сукин сын, Бойд! — Шеппард покачал головой почти с восхищением, — Стоит человеку немного расслабиться, как вы тут как тут садитесь ему на голову. Я хотел от Чарли того же, чего хочу всегда, — денег.

— А каким способом вы надеялись получить их от него?

— Я собирался оказать ему одну услугу, уведя его жену на достаточно длительное время, чтобы он мог в итоге получить развод. Только бедный слюнтяй не соглашался на такой способ, не желая ставить под удар свою репутацию: в семье Ван Халсден, говорил он, не должно случаться подобных вещей, таких, как развод. Если бы я был чуть посообразительнее, то предложил бы ему убить его жену, и, может быть, сейчас я был бы богат, а он жив. И наверняка ко дню ее похорон протрезвел бы, чтобы не пропустить ни малейшей их подробности!