Михаил Ежов - Дыхание зла

Несколько человек приехали в Питер и вступили в один шахматный клуб. До этого они проворачивали дела за границей, причем всегда в разных городах. Некто приехал за ними сюда и тоже вступил в клуб, чтобы быть поближе к ним. Он знает, что они занимаются наркотиками, знает, что у них есть «шахматные» клички (если только он не сам их им дал), и он убивает их. Убивает из-за Алисы? Кто она такая? Что произошло с ней в одной из заграничных поездок такого, что теперь несколько человек обречены на мучительную смерть? Почему убийца выбрал такой необычный способ казни – «красный тюльпан»?

Самсонов потер переносицу, откинулся на спинку кресла и закрыл глаза. Трудно думать, когда в висках пульсирует боль, но он должен. Терять время нельзя, потому что его противник не дремлет. Он планирует, выжидает и наносит удар – тогда, когда ему нужно, когда ничто не может помешать ему. Ничто и никто, кроме случайной свидетельницы, мысленно добавил Самсонов. Но ведь и Левакину преступник устранил, причем очень вовремя.

С мыслей об убийце Самсонов переключился на мысли о его почерке. Преступник замораживал тела жертв, а для этого нужны большие морозильные камеры. Больше тех, которые люди покупают домой. Может быть, на дачу?

Нужно проверить, кто из членов клуба приобретал подобные агрегаты или имеет к ним доступ.

Самсонов открыл глаза, выбрал отточенный карандаш и сделал запись на память. Затем включил компьютер и открыл браузер. Он хотел посмотреть, не было ли в истории случаев, когда людям вырезали часть бедренной кости. В конце концов, если убийца выбрал в качестве способа умерщвления своих жертв средневековую казнь, то и остальное мог тоже взять из истории.

Большинство ссылок касалось операций и разделки туш, но старший лейтенант внимательно прочитывал все статьи и делал небольшие пометки в блокноте.

Так Самсонов провел около двух часов. Его изыскания прервал Дремин, вошедший в кабинет и усевшийся напротив стола. В руках у него было несколько листков.

– Чем занят? – спросил он, прежде чем приступить к докладу.

– Пытаюсь понять, зачем убийце кости.

– И как успехи?

– Пока неважно. Что у тебя? – Самсонов откинулся на спинку кресла и потер уставшие глаза.

– Опознали одну машину – черную «Волгу», на которой убийца привез тело Йорга. Она действительно принадлежит одному из членов «Табии», Алиеву Рубену Викторовичу.

– Владельцу цветочного магазина?

– Именно.

Самсонов попытался представить, как грузный Алиев убивает человека и перетаскивает тело, вспомнил фигуру преступника на видео. Тот был в свободной одежде, маскирующей фигуру.

– Алиев утверждает, что он ни при чем, – продолжал Дремин. – Якобы машиной давно не пользуется, она стоит в гараже, и он там не появлялся уже почти месяц.

– Машину в гараже нашли?

– Нашли. Сейчас туда выехали криминалисты.

– Следы взлома есть?

– Да. Но это не значит, что Алиев не мог имитировать угон собственного автомобиля.

– Едва ли он стал бы таскать на себе тела убитых. Он производит впечатление очень неспортивного человека.

– Да? – Дремин скептически побарабанил пальцами по подлокотнику. – Подождем, что скажет Полтавин. Во всяком случае, мы легко получим ордер на обыск дома Алиева.

– А вторую машину опознать почему не удалось? – спросил Самсонов.

– Похоже, ее угнали не у членов «Табии», и владелец не заметил пропажу. Зато есть информация по аренде катеров. – Дремин переложил листки, найдя нужный. – Убийца нанял его по телефону с незарегистрированного номера, явился к причалу за час до того, как его зафиксировали камеры у Петропавловки.

– Кто-нибудь видел его лицо? – с надеждой перебил Самсонов. Не в маске же кролика он был.

– Нет. Он надел темные очки и хирургическую маску.

– Хирургическую?

– Ну да. Типа простужен и не хочет никого заразить. Говорил в нос, словно с сильным насморком. Взял катер и уплыл.

– Без тела?

– Без. Тело он погрузил в катер ниже по течению. Думаю, там он оставил автомобиль с трупом.

– А забирать катер он пешком пришел?

– Да. Видимо, прогулялся от машины до причала.

– И что, ему катер дали без документов?

– Нет, конечно. Он паспорт оставил.

– Липовый?

– Подлинный. На имя Кавригина Андрея Петровича сорока четырех лет. Кавригин заявил о пропаже документа две недели назад, но откуда об этом могли знать в прокате катеров?

– Паспорт он потом забрал?

– Да, когда возвращал катер. Остался только ксерокс.

– Отпечатки на катере сняли?

– Он был в перчатках. Это в фирме по аренде хорошо запомнили. Но Полтавин все равно займется катером, когда закончит с машиной Алиева.

– Надо еще проверить, нет ли у членов клуба доступа к большим холодильникам. Дома, на работе или на даче.

Дремин кивнул и встал.

– Убийца прислал в «Табию» очередной букет тюльпанов. Отследить заказ не удалось, потому что на этот раз он воспользовался услугами другой фирмы. По той же схеме, что и в предыдущих случаях. Незарегистрированный номер и никаких концов.

Самсонов кивнул. Этого надо было ожидать. Все убийства должны были быть обставлены одинаково, на то они и серийные.

– Ты домой не собираешься? – спросил Дремин. – Или, может, обратно в больницу?

– Поработаю немного.

– Не переусердствуй.

– Постараюсь.

Когда Дремин вышел, Самсонов выпил еще одну таблетку обезболивающего и снова принялся за поиски случаев удаления бедренных костей. Дело шло туго, потому что попадалось очень много повторяющейся и не относящейся к делу информации. Через час старший лейтенант почувствовал, что его уже начинает подташнивать от бесконечных описаний хирургических операций и всего прочего, кроме того, сказывались усталость и плохое самочувствие: в конце концов у него так разболелась голова, что не помогало даже обезболивающее.

Самсонов перебрался на диван и свернулся, борясь с тошнотой. Он не заметил, как уснул.

Когда его разбудил Дремин, прошло около трех часов.

– Ты как, в норме? – Следователь внимательно всматривался в лицо Самсонова.

– Да. Просто заснул. Что у тебя? – добавил старший лейтенант, заметив в руках товарища открытый блокнот.

Дремин сел на стул.

– Во-первых, мы проверили, нет ли у кого из членов клуба родственников по имени Алиса.

– И что? – машинально проговорил Самсонов, с трудом ворочая распухшим языком: во рту пересохло, и полицейский огляделся в поисках воды. Ничего не обнаружив, он попытался сглотнуть, но слюны не было.

– У Кроликовой есть дочь восьми лет с таким именем.

– С ней все в порядке?

– Не знаю. А что, это тоже надо было проверить? – Дремин насторожился.

– Да, узнай… – Самсонов точно не знал, что именно следует искать, – в общем, узнай о ней все, что можно.