Ли Чайлд - Джек Ричер, или Заставь меня

– Тридцать пять.

– Каковы внешние проявления? С ним трудно иметь дело?

– Напротив. Он очень тихий и незаметный. Делает то, что ему говорят. Почти не разговаривает. Целыми днями сидит, уставившись в пространство, жует губу, а его глаза мечутся из стороны в сторону. Смотрит в монитор своего компьютера или возится с телефоном. Агрессия отсутствует. Он никогда не огорчается. Огорчение предполагает эмоциональные изменения.

– Он может работать?

– Это часть проблемы. Он должен работать, чтобы иметь право на жилье. Это часть сделки. И он может работать. Некоторые вещи он делает хорошо. Но люди находят общение с ним изматывающим. Они не любят находиться рядом. Их производительность падает. Обычно его просят уйти. Поэтому он постоянно начинает новые программы, а потом бросает их.

– Где он сейчас живет?

– Сейчас – нигде. Он исчез.

В этот момент в кабинет вошла будущая невеста и посмотрела на мать. Тонкая рубашка поверх бикини. Племянница Питера Маккенна. Двоюродная сестра Майкла Маккенна. Она и вблизи сияла. От нее исходил свет. Она была почти совершенной. Дородовое наблюдение, пренатальная помощь, уход в постнатальном периоде, педиатрия, рациональное питание, ортодонтия, каникулы, колледж, аспирантура, жених… полный набор. Ее сборочный конвейер сработал на отлично. Американская мечта. Впечатляющий результат. Она выглядела счастливой. Не глупой, не хихикающей, не взбудораженной и не рассеянной. Просто глубоко и безмятежно удовлетворенной. И у нее еще оставалось пространство для полного экстаза. Ее стрелка колебалась между шестью и десятью. У нее было все, чего так не хватало ее двоюродному брату.

Сестра Маккенна направилась с ней к бассейну. Она обещала вернуться, как только сможет. Ричер и Чан молча сидели в затемненном кабинете. До них доносились звуки вечеринки, приглушенные стенами и расстоянием. Плеск воды, крики, звон бокалов, голоса.

– Нам нужно позвонить Уэствуду в Лос-Анджелес, – сказала Чан. – Пора рассказать, что нам удалось узнать. Мы заключили с ним сделку. К тому же нам потребуется еще один отель.

– Скажи ему, что нам нужна информация по Невидимой сети. Все его записи. Возможно, стоит предложить ему прилететь сюда и рассказать нам лично. Мы можем не понять его записи. Ему вполне по силам сесть на самолет. И тогда он получит материал на книгу.

Чан поставила телефон на громкую связь, набрала номер и предоставила Уэствуду полный отчет с места событий, рассказав, что произошло со времени их последнего звонка из мотеля в Западном Голливуде. О Чикаго, библиотеке, семейной аптеке, улице Маккенна, доме Маккенна, Хэкетте, соседке, убийстве в Линкольн-парк, полете в Финикс и встрече с сестрой Маккенна. А потом – о его сыне, застрявшем между нулем и нулем и недавно исчезнувшем.

– Они называют это ангедония, – сказал Уэствуд. – Неспособность испытывать удовольствие.

– Сестра Маккенна говорила так, будто это нечто более серьезное.

– И Киверу было поручено отыскать Майкла и доставить его домой?

– Мы сделали именно такой вывод. Но наш разговор с сестрой еще не закончился. Нас прервали.

– Пока я не вижу, как это связано с двумя сотнями смертей и Невидимой сетью. Больше похоже на уголовную хронику и не имеет отношения к науке. Или очередная история о человеческой трагедии.

– Возможно, это все вместе. Пока мы не знаем.

– Где вы остановились?

– Мы еще не решили.

– Ладно, я позвоню вам, как только прилечу в Финикс.

Он повесил трубку.

– Очевидно, Майкл много времени проводил за своим компьютером или играл с телефоном. Может быть, это как-то связано с Невидимой сетью. Может, он постоянно сидел в каком-то чате. А если у него была еще одна жизнь, о которой никто не знал?

– Он в депрессии, в нем нет странностей.

– Депрессия – состояние, в котором человек находится ниже нормального уровня, когда на него что-то давит. А это подразумевает изменение показаний стрелки. У Майкла все иначе. Что очень странно. Или необычно, если быть вежливым. Однако он умен, сказала Лидия. Может быть, в Сети существуют какие-то группы поддержки. Или он сам организовал такую группу.

– Но зачем держать такую группу в секрете?

– Наверное, из-за поисковых машин. Работодатели проверяют, не сидят ли служащие в чатах, вместо того чтобы выполнять свои обязанности. И не только работодатели. Самые разные люди. Родственники, возможно, врачи. Человек больше не может держать в тайне свою частную жизнь. Другие могут вторгнуться в нее в любой момент. Если Майкл писал сообщения, которые не показывали, что он прогрессирует, он мог утратить дом. Или кто-то примет решение, что за ним следует наблюдать.

В этот момент дверь открылась, и вошла Лидия Лейр – сестра Питера Маккенна, тетя Майкла Маккенна и мать невесты. Она села в свое кресло, и Ричер спросил:

– Как пропал Майкл?

– Это долгая история, – ответила женщина.

Двадцатью милями южнее Материнского Приюта мужчина в выглаженных джинсах и с уложенными волосами поднял трубку.

– Теперь это ваша ошибка, – сказал его агент.

– В каком смысле?

– Были вещи, о которых мы ничего не знали.

– Какие вещи?

– Я обещал вам, что они не смогут поговорить с Маккенном. И сдержал слово. Невозможно разговаривать с мертвецом. Но цена оказалась слишком высокой. Я потерял Хэкетта.

– Как?

– Ричер с ним разобрался. Или они вдвоем. В любом случае этого не должно было случиться. Даже теоретически.

– Он мертв?

– В больнице.

– И ты позволишь им безнаказанно уйти?

– Нет, не позволю. Я намерен сделать из них пример. В нашем бизнесе имидж имеет огромное значение. Очень много конкурентов. Сила фирмы – это самое главное. Поэтому я готов разделить расходы поровну.

– О чем ты говоришь?

– О цене их устранения.

Мужчина в джинсах и с уложенными волосами немного помолчал, а потом ответил:

– Ты не дал им возможности поговорить с Маккенном. И я тебе благодарен. Хорошая работа. Но со всем уважением, на этом наш бизнес заканчивается. Твои разборки с Ричером и Чан больше не имеют ко мне отношения.

– Хэкетт в больнице прикован наручниками к кровати. Он арестован.

– Что он знает?

– Лишь отдельные детали, у него нет всей картины. И при себе у Хэкетта не было никаких улик. Ричер украл его телефон, а компьютер он оставил в машине. Наши друзья в Чикаго вернули его нам. Так что мы можем вновь включить следящее оборудование. Чан еще раз воспользовалась телефоном. Она только что позвонила журналисту из «Лос-Анджелес таймс». Откуда-то из пригорода Финикса.

– Но почему они там? Из-за тебя? Они пришли за тобой?

– Ричер позвонил мне по телефону Хэкетта и обещал до меня добраться. К тому же это было нетрудно предвидеть. Но только если не знать содержание разговора Чан с журналистом из «Лос-Анджелес таймс». Они здесь совсем по другой причине.