Паоло Бачигалупи - Водяной нож

Он прижал бумаги с судебным запретом к груди. Все эти печати и штампы с голограммами, ритуалы с исками и апелляциями ведут к одному моменту, когда можно наконец сбросить перчатки.

Аризона и опомниться не успеет.

Он рассмеялся.

– Времена действительно меняются.

Гупта отвернулась от пулемета и бросила взгляд через плечо.

– Что вы сказали?

«Молодая», – понял Анхель. Он был таким же, когда Кейс устроила его в гвардики и организовала постоянное разрешение на жительство в штате. Бедный, отчаявшийся человек, подлежащий высылке из страны, пытающийся найти какой-нибудь – любой – способ остаться по эту сторону границы.

– Тебе сколько лет? Двенадцать?

Она мрачно взглянула на него и вернулась к своей системе наведения.

– Двадцать, старик.

– Не злись. – Он указал вниз, на Колорадо. – Ты слишком молодая, не помнишь, как было раньше. Раньше нужно было встречаться с адвокатами и бюрократами, с их кучами бумаг, с чехлами для ручек…

Анхель замолчал, вспоминая старые времена, когда он – телохранитель – стоял позади Кэтрин Кейс во время встреч с лысыми бюрократами из городских служб водоснабжения, Бюро мелиорации, Министерства внутренних дел. Они говорили о принципах мелиорации, о сотрудничестве, эффективной обработке сточных вод, повторной переработке, создании банков воды, уменьшении испарений, вырубке тамарисков, ив и тополей. Пытались переставлять шезлонги на «Титанике», играли честно, верили, что если как следует обмозговать проблему, то ее общими усилиями удастся решить.

А потом Калифорния порвала книжку с правилами и выбрала новую игру.

– Вы что-то сказали? – повторила Гупта.

– Не-а. – Анхель покачал головой. – Игра изменилась, вот и все. В старую игру Кейс отлично играла. – Он ухватился за сиденье, чтобы удержать равновесие: вертолет вынырнул из каньона и стал снижаться над целью. – Впрочем, в новой у нас тоже неплохие результаты.

Впереди во тьме сияла их цель – целый комплекс, одиноко стоящий посреди пустыни.

– Вот он.

Огни стали гаснуть.

– Они знают, что мы здесь, – сказал Рейес и начал отдавать приказы.

Вертолеты разлетелись в разные стороны, выбирая подходящие цели для атаки. Их вертолет, в сопровождении двух беспилотников поддержки, нырнул вниз. В очках Анхеля еще одна группа рванула вперед, освобождая пространство. Он сжал зубы: вертолет задергался, маневрируя. Пилот выжидал, пытаясь выяснить, не захочет ли кто-нибудь на земле сбить его машину.

Вдали, на горизонте, виднелось оранжевое свечение Карвер-Сити. Яркие, сияющие дома и офисы, городской ореол на фоне ночного неба. Сколько электрических огней, сколько кондиционеров. Сколько жизни.

Гупта сделала пару выстрелов. Что-то вспыхнуло, и вверх взлетел фонтан пламени. Вертолеты прошли вдоль края водозаборных и водоочистных комплексов. Повсюду водоемы и трубы.

Черные «апачи» сели на крышах и парковках, опустились на мостовую, извергли из себя солдат. Другие вертолеты, жужжа, словно огромные стрекозы, полетели дальше. Кварцевый песок, поднятый лопастями ротора, бил в лицо.

– Представление начинается! – Рейес сделал знак Анхелю. Тот в последний раз проверил бронежилет и застегнул ремешок каски.

Гупта, улыбаясь, наблюдала за ним.

– Пушку дать, старик?

– Зачем? – отозвался Анхель, выпрыгивая из вертолета. – У меня есть ты.

Его окружили гвардики, и вместе с ними он рванул к главному входу комплекса.

Зажглись прожекторы; рабочие бросились наружу, понимая, что сейчас произойдет. «Верблюжьи войска» с автоматами на изготовку высматривали цели. Из громкоговорителя полетели слова Гупты:

– Всем лечь на землю. Ложись! ЛОЖИСЬ!

Гражданские залегли.

Анхель подбежал к перепуганной женщине, сжавшейся в комок.

– Есть тут некий Саймон Ю? – заорал он, перекрикивая шум вертолетов.

От страха она не могла говорить. Пухлая белая тетка с каштановыми волосами. Анхель усмехнулся.

– Послушайте, леди, я просто бумаги вручаю.

– Он внутри, – наконец выдохнула она.

– Спасибо. – Анхель хлопнул ее по спине. – Может, выведете отсюда своих коллег? А то вдруг тут станет жарко.

Вместе с солдатами он выбил двери водоочистного комплекса. Завидев «Верблюжьи войска», с топотом мчащиеся по коридорам, гражданские прижались к стенам.

– Прибыл Вегас! – радостно завопил Анхель. – Раздвигайте булки, мальчики и девочки!

Его заглушили приказы Гупты:

– Уходите! У вас тридцать минут на то, чтобы покинуть территорию комплекса. Те, кто останется, будут препятствовать отправлению правосудия!

Анхель и его команда добрались до центра управления. Мониторы с плоскими экранами, компьютеры, регулирующие мощность потока, качество воды, добавку химикатов, эффективность работы насосов – а также целая толпа инженеров, которые высовывались из своих загончиков, словно удивленные суслики. «Верблюжьи войска» рассыпались, взяли комнату под контроль.

– Где тут у вас начальник? Мне нужен некий Саймон Ю, – потребовал Анхель.

Какой-то мужчина выпрямился.

– Это я. – Худощавый, загорелый. Начес на лысине. На щеках шрамы от фурункулов.

Анхель бросил ему бумаги.

– Вы закрываетесь.

Ю неуклюже поймал документы.

– Черта с два! Еще будет апелляция.

– Апеллируй сколько хочешь – но завтра. А сегодня суд приказывает тебе прекратить работу. Смотри, там подписи.

– Мы снабжаем водой сто тысяч человек!

– Судьи говорят, у нас преимущественное право, – сказал Анхель. – Радуйтесь, что мы не отбираем у вас воду, которая уже в трубах. Если наберете ее в ведра и будете экономить, пару дней продержитесь, пока все не прояснится.

Ю пролистал бумаги.

– Это фарс! Это решение… оно фактически не существует! Мы остановим его исполнение, а затем оно будет отменено.

– Я знал, что ты так скажешь. Но проблема в том, что сейчас не завтра. Сейчас сегодня. А сегодня судьи говорят, чтобы ты перестал красть воду штата Невада.

– Вас привлекут к ответственности! – выпалил Ю. Он совершал просто героические усилия, чтобы сохранять спокойствие. – Мы оба знаем, насколько серьезное это дело. За все, что произойдет с Карвер-Сити, отвечать вам. У нас есть камеры слежения, все это станет достоянием общественности. Когда пойдут решения по искам, вам не поздоровится.

Ю был идейным – одним из тех, кто идет работать в правительство, чтобы сделать мир лучше. Настоящий чиновник старой школы, действительно заботящийся о благе людей. И вот теперь он уговаривал Анхеля, играл с ним в игру «проявим благоразумие, не будем торопиться».

– Это разозлит влиятельных людей, – продолжал Ю. – С тобой расправятся. Федералы не допустят, чтобы тут творилось такое.

Анхель подумал, что Ю похож на динозавра. Как, черт побери, он дожил до наших дней?