Ли Чайлд - Джек Ричер, или Никогда не возвращайся

– Как вы объясните отчет из больницы?

– А я должен?.. У типов вроде Родригеса полно весьма сомнительных знакомых. Возможно, накануне он кого-нибудь порезал. Он вел свои дела в не самом благополучном районе.

– Значит, так вы собираетесь защищаться? Будете говорить, что его избил какой-то придурок?

– Если б это сделал я, он бы не дожил до больницы. Он был бесполезным куском дерьма.

– Я не могу пойти к прокурору с заявлением, что это сделал какой-то придурок. И что вы бы его убили, а не стали избивать до полусмерти.

– Придется.

– Нет, не придется. Послушайте, Ричер, отнеситесь к этому серьезно. Я смогу заключить для вас сделку, но вы должны мне помогать и принять в происходящем самое непосредственное участие.

– Я в это не верю.

– Таков мой совет.

– Я могу получить другого адвоката?

– Нет, не можете, – отчеканила Салливан.

Он доели завтрак в молчании. Джек хотел пересесть за другой столик, но не стал, решив, что это будет выглядеть глупо. Закончив есть, они поделили сумму в счете, заплатили и вышли на парковку.

– Мне нужно кое-куда съездить, – сказала адвокат, когда они подошли к машине. – Вы можете добраться до мотеля пешком или на автобусе.

Она села за руль и уехала, а ее подзащитный остался в полном одиночестве на парковке ресторана. По трехполосному шоссе ходил местный автобус, и в тридцати ярдах слева находилась остановка, где Ричер заметил двоих мужчин-мексиканцев, но совсем не таких внушительных размеров, как Большой Пес. Скорее всего, это были обычные гражданские, работающие могильщиками на кладбище или лифтерами в Александрии, а может, и в самом округе Колумбия.

В пятидесяти ярдах справа имелась еще одна автобусная остановка и еще одна скамейка. Ближе, а не дальше по улице. На север, а не на юг. Иными словами, в противоположной стороне от мотеля, в той стороне, где находился сначала Маклин, затем, вероятно, Рестон, дальше, возможно, Лисбург, и так до самого Винчестера. Там много больших автобусов, которые через Аппалачи идут в Виргинию, потом в Огайо и Индиану. В общем, подальше отсюда.

Вас не могли найти. И не найдут сейчас.

С последующим увольнением из рядов армии, но на сей раз не почетным и без сохранения регалий.

Она не хочет вас видеть.

Ричер ждал. Утро было холодным. По шоссе мчались машины, легковые и грузовики, самых разных моделей, производителей и цветов. Затем вдалеке слева Джек увидел автобус, направлявшийся на север, то есть в противоположную от мотеля сторону. А скамейка находилась в пятидесяти ярдах справа. Ричер ждал. Автобус – вернее, большой фургон – оказался местным, и его существование явно субсидировал муниципалитет. Сопя и пофыркивая, он медленно приближался к Ричеру, который не стал его останавливать, и автобус проехал мимо, не обращая на него ни малейшего внимания.

Джек отправился в штаб 110-го подразделения пешком. До него было всего две мили и ровно полчаса ходу. Проходя мимо мотеля, он увидел, что машина с вмятинами на дверцах исчезла: угнали или забрали хозяева.

Без пяти минут восемь утра Ричер подошел к старому каменному зданию и встретился там с другим адвокатом, который рассказал ему, кто такая Кэндис Дейтон и какие у нее проблемы.

Часовой, с которым Ричер разговаривал накануне днем, вернулся в будку – началась дневная смена. Он кивнул, показывая на ворота, и Джек направился к короткой лестнице и недавно покрашенной двери. «Хамви» по-прежнему стоял на парковке, маленькая красная машина – тоже. Зато та, у которой были вмятины на дверцах, куда-то уехала.

За столом в вестибюле сидел другой сержант, судя по всему, из ночной смены, дежурство которого заканчивалось, – белый мужчина, державшийся немного более отстраненно, чем Лич в конце своей смены. Не то чтобы враждебно, просто сурово и холодно, точно смягченная версия парней в футболках, с которыми Ричер познакомился вечером.

Вы опозорили свое подразделение.

– Подполковник Морган приказал, чтобы вы немедленно явились в двести седьмой кабинет, – сказал дежурный.

– Немедленно, и?.. – спросил Ричер.

– Немедленно, сэр, – поправился тот.

– Спасибо, сержант.

Кабинет номер 207 находился на втором этаже – четвертая дверь по левую сторону, рядом с бывшим кабинетом Ричера. Или с кабинетом Сьюзан Тернер, который теперь занимал Морган. Во времена Джека 207-й принадлежал Карле Диксон, специалисту по фальсификации статистических данных. И по вопросам финансов. Она сумела раскрыть огромное количество очень сложных дел. Причиной девяноста девяти преступлений из ста являются любовь, ненависть или деньги, и, в отличие от того, что говорится в Библии, самым частым мотивом становятся деньги. В золотом эквиваленте Диксон стоила столько, сколько весила, и у Ричера остались теплые воспоминания о ее кабинете.

Он поднялся по лестнице и прошел мимо своего бывшего кабинета. Табличка с именем майора Сьюзан Тернер все еще оставалась на своем прежнем месте на стене. В голове у Джека прозвучал голос Вайса и майора Салливан: « Она обвиняется в получении взятки ». Наверняка этому есть какое-то достаточно невинное объяснение. Может быть, у Сьюзан умер дядя, который оставил ей акции уранового рудника, находящегося за границей, отсюда и счет в иностранном банке. Например, в Австралии. Там полно урана. А еще золота, угля и железной руды. Или в Африке. Ричер пожалел, что рядом нет Карлы Диксон. Ей бы хватило одного взгляда на документы, чтобы мгновенно понять, в чем там дело.

Он не стал стучать в дверь 207-го кабинета. Если не считать Моргана, у него здесь было самое высокое звание. А звание – это всегда звание, даже в тех необычных обстоятельствах, в которых он оказался. Поэтому Ричер просто толкнул дверь и вошел.

И обнаружил, что внутри пусто. Впрочем, кабинет превратили в своего рода конференц-зал, и теперь там стояли большой круглый стол и шесть стульев. Центральную часть стола занимала штука, похожая на паука, – видимо, устройство громкой связи, предназначенное для переговоров с теми, кто находится за пределами комнаты. Около одной из стен Ричер заметил небольшой буфет – наверное, чтобы участники встреч могли подкрепиться кофе и бутербродами. На потолке висела та же стеклянная чаша с энергосберегающей лампочкой, уже включенной и заливавшей помещение слабым и каким-то нездоровым светом.

Джек подошел к окну, но смотреть было особо не на что. С этой стороны здания не ставили машины: там находился лишь большой мусорный контейнер и высилась куча древней мебели, стульев с распухшей от сырости обивкой и ржавых картотечных шкафов. Дальше шла каменная стена, а за нею открывался симпатичный вид на восток, до самого кладбища и реки. Вдалеке Ричер разглядел памятник Вашингтону, того же цвета, что и охватывающая все вокруг серая дымка. А за ним довольно низко на небе висело водянистое солнце.