Марина Серова - Черный пояс по соблазну

– Молчишь? – спросила она, зло смотря на меня. – И правильно делаешь. Да, ты умна, хитра. Наверно, считаешь себя крутой! Одна, без полиции заявилась ко мне домой. Помнишь, я вчера тебе говорила, что волнуюсь за тебя. Как бы ты не встретилась с убийцей Валерия один на один. А я ведь правда волновалась, поверь. И вот ты встретилась со мной…

– Марина, пожалуйста, успокойтесь. Вы слишком разволновались. Сядьте, выпейте воды, налейте себе чаю.

– Деточка, я спокойна. Знаешь, у меня вдруг неожиданно возник вопрос: как ты думаешь, для чего существует смерть?

– Я как-то не думала об этом. Я все больше думала о том, для чего мы живем. А о смерти я стараюсь не думать, даже несмотря на то, что часто сталкиваюсь с ней в силу своей профессии.

– Вот именно, что не знаешь, – зловеще произнесла Марина. – Но скоро ты узнаешь, что такое смерть. А ответ на мой вопрос получишь уже на том свете…

С этими словами Марина быстро открыла ящик стола и вытащила оттуда большой кухонный нож.

Хорошо, что я уже была на ногах. Но пистолет вытащить я не успела.

Марине потребовалась секунда, чтобы обогнуть стол и ринуться с ножом на меня. Но я уже выскочила в коридор и бросилась в глубь дома. Черт, надо было выбежать на улицу, там легче было бы оказать сопротивление. Но что сделано, то сделано.

Очутившись в гостиной, я толкнула дверь в смежную комнату, которая тут же открылась. Мне на глаза попался стул, я схватила его и сделала это вовремя: в комнату ворвалась Марина с ножом. Я резко набросилась на нее, держа стул перед собой, и вытолкала ее обратно в гостиную. Там, не дав ей опомниться, я отскочила назад и коротко стукнула стулом по ее рукам, пытаясь выбить нож. Не получилось. Тогда я снова, держа стул перед собой, навалилась на нее и прижала к стенке. Марина завыла, видимо, ножка стула сильно вдавилась ей в грудь. Она выронила нож, а затем свободными руками перехватила стул, дернула его в сторону и одновременно умудрилась стукнуть ногой мне по голени. Я сжала зубы, терпя боль. Марина вырвала стул из моих рук отбросила его и тут же нанесла мне удар ногой по корпусу. Я отлетела назад и повалилась на пол, стукнувшись при этом затылком о журнальный столик.

Поднимаясь, я заметила, как Марина ловко сорвала со стены веер и, держа его в правой руке, бросилась в мою сторону. Я тут же сделала кувырок вперед, пытаясь одновременно достать Марину ногой. Не достала, но и она меня не задела. Зато передо мной оказался все тот же стул. Схватив его, я быстро вскочила на ноги и в последнюю секунду успела выставить перед собой. Боевой веер срезал своими металлическими краями одну ножку стула. Вот черт! Я отскочила назад, продолжая держать стул перед собой. Марина снова взмахнула боевым веером, и он вспорол край моего спасительного стула. Еще несколько таких ударов – и от моего верного помощника ничего не останется.

Но Марина сменила тактику. Она отскочила назад и резким взмахом ноги выбила стул из моих рук. Я поняла, чем мне это грозит, поэтому быстро ушла в сторону. Марина взмахнула веером, он задел своей заточенной металлической пластиной мое плечо, порвав одежду и немного зацепив кожу. Не обращая на эту царапину внимания, я, выбросив ногу, задела Марину по бедру. Тут же, не опуская ноги, выбила из ее рук веер. Потеряв свое оружие, Марина сразу пошла на меня врукопашную. Еще на тренировке я отметила, что ударная техника у нее страдает. Поэтому я без проблем ушла от ее прямых и боковых и, улучив момент, врезала ей боковой в ухо. Затем, не дав ей опомниться, обработала тремя четкими ударами ее корпус – в солнечное сплетение, нижнее ребро и область печени – и в легком подскоке зарядила коленом в грудь, отчего моя соперница, согнувшись пополам, подалась к стенке и сползла по ней на пол.

Марина оказалась на полу в том месте, где она выронила нож. Она заметила его, потянулась к нему и схватила за рукоять. Пытаясь прийти в себя от моих ударов, она, жадно хватая ртом воздух, беспомощно сидела на полу и сжимала нож в руках. Видимо, она не собиралась сдаваться и все еще жаждала сражения. Но ее тело уже не слушалось ее. Марина злыми глазами смотрела на меня и ничего не могла сделать.

А в моей руке уже красовался пистолет, дуло которого было направлено на нее.

– Марина, все кончено, – произнесла я, пытаясь выровнять дыхание. – Брось нож.

Она стиснула зубы, что-то простонала и выпустила нож из рук. Я тут же подскочила и ногой откинула его в сторону, затем подняла его и положила рядом с собой на журнальный столик, где пристроилась сама.

Достав сотовый, я набрала номер Андрея Мельникова.

– Татьяна, что у тебя? – услышала я его деловой голос.

– Андрюша, я поймала настоящего убийцу Валерия Тарковского. Приезжайте скорее! Записывай адрес…

Жить было наслаждением…

В комнату лился ласковый свет солнца, от которого хотелось танцевать и петь что-то глупое. С губ так и срывалось: «Как прекрасен этот мир». На моем лице блуждала улыбка, а на душе было легко и спокойно. Так всегда бывает, если я знаю, что очередная опасная история благополучно закончилась. И в ближайшее время убивать меня никто не собирается.

Я была у мастера Чена и пила его божественный чай. Приятную атмосферу вокруг создавали ароматные благовония и медитативная музыка, ненавязчиво исходящая из проигрывателя, стоящего в углу комнаты. Делая маленькие и неспешные глотки, я смотрела на умиротворенное и доброе лицо Чена. Мы сидели и непринужденно разговаривали.

– Танюша, запомни, человеком движет намерение, – философски рассуждал Чен. – Но у каждого человека оно разное. Есть внутреннее намерение, а есть внешнее. Первое незначительно, на уровне внутреннего намерения человек остается на одной линии своих желаний и страстей, но с ним мало что происходит. С ним просто что-то случается. А вот внешнее намерение имеет совсем другую силу, именно с помощью него и происходит управление реальностью.

– И как понять, какое у меня намерение, внутреннее или внешнее? – осторожно спросила я.

– Очень просто, Танюша. Если ты говоришь «хочу», то так и остаешься на уровне «хочу», и вокруг мало что происходит. Это твое внутреннее намерение. А когда ты говоришь «я намерена», «я имею», то ты уже посылаешь в пространство внешнее намерение, и тогда мир вокруг тебя начинает меняться.

Я молча кивнула и сделала вид, что поняла. Чен всегда высказывался не совсем ясно, туманно и загадочно, этим он был похож на мои магические кости. Однако потом его мысли, высказанные вслух, доходили до меня в самый неожиданный момент, словно озарение. Поэтому я не стала больше ни о чем его спрашивать. Ибо знала, что запутаюсь еще сильней.

Отпив глоток божественного чая, я внимательно глянула на Чена. Он будто прочитал мои мысли и улыбнулся мне одними глазами.