Ли Чайлд - Джек Ричер, или Выстрел

– Но в мою задачу это не входит. Мне все равно, получит Петерсен четвертую звезду или нет.

– Но тебя должна волновать репутация четверти миллиона ветеранов. Скандал бросит тень на всех. А они были хорошими людьми.

Собеседники немного помолчали.

– Едва ли это будет сложно, – продолжала Хаттон. – Если у Джеймса Барра совсем мало друзей, то и искать не придется долго. Один из них и окажется нужным нам человеком.

Ричер продолжал молчать.

– Надо убить двух зайцев одним ударом, – сказала Хаттон. – Ты найдешь кукловода, и армия сможет успокоиться.

– Так почему же армия не сделает это за меня?

– Мы не можем рисковать.

– У меня тоже возникнут проблемы.

– У тебя нет права вести расследование?

– Все обстоит гораздо хуже. Меня скоро арестуют.

– За что?

– За убийство девушки возле мотеля.

– Что?

– Кукловоду не нравится, что я здесь. Он уже пытался со мной разобраться, используя эту самую девушку в качестве приманки. Вчера я дважды с ней встречался. А теперь они ее убили, и я уверен, что именно на меня падает главное подозрение.

– У тебя есть алиби?

– Тут многое зависит от того, когда именно девушку убили, но почти наверняка алиби нет. Не сомневаюсь, что полиция уже разыскивает меня.

– Да, это проблема, – сказала Хаттон.

– Временная проблема, – заметил Ричер. – Экспертиза будет в мою пользу. Если девушке сломали шею одним ударом в правый висок, значит, ее голова сместилась против часовой стрелки – следовательно, удар нанес левша. А я правша. Если бы я ударил левой, то не смог бы повредить ей шею. Она бы потеряла сознание, и мне пришлось бы ее добивать.

– Ты уверен?

Ричер кивнул.

– В этом состояла моя работа, неужели ты забыла?

– Но поверят ли они тебе? Или посчитают, что ты достаточно силен, чтобы сделать это и более слабой рукой?

– Я не собираюсь рисковать.

– Ты намерен сбежать?

– Нет, я останусь в городе, но постараюсь не путаться у них под ногами. Все это меня здесь порядком задержит. Вот почему я говорю о новых проблемах.

– Я могу помочь?

Ричер улыбнулся.

– Я рад тебя видеть, Хаттон. Очень рад.

– Как я могу помочь?

– После того как ты дашь свои показания, тебя будет ждать полицейский по имени Эмерсон. Он спросит обо мне. Разыграй дурочку. Скажи, что я так и не появился, ты меня не видела, тебе неизвестно, где я нахожусь, ну и все в таком же роде.

– Ты расстроен, – сказала она, немного подумав. – Я же вижу.

Он кивнул. Потер лицо, словно умывался без воды.

– Мне плевать на Джеймса Барра, – сказал он. – Если кто-то захотел его подставить, чтобы он получил наказание, которое заслужил четырнадцать лет назад, я был бы не против. Но убийство девушки все изменило. Это беспредел. Она была всего лишь хорошенькой дурочкой и никому не хотела зла.

Теперь Хаттон замолкла надолго, потом спросила:

– Ты уверен относительно угрозы сестре Барра?

– Я не знаю, как воздействовать на него иначе.

– Но нет никаких признаков угрозы. Как военный прокурор, я не вижу повода для возбуждения еще одного дела.

– А по какой другой причине Барр согласился молчать?

Хаттон не ответила.

– Мы еще встретимся? – спросила она.

– Я снял номер неподалеку, – ответил он. – Я не собираюсь уезжать из города.

– Хорошо, – сказала она.

– Если только меня не посадят в тюрьму.

К ним снова подошла официантка, и они заказали десерт. Ричер попросил принести еще кофе, а Хаттон – чай. Они продолжали разговаривать. Случайные темы, случайные вопросы. Им нужно было наговориться за четырнадцать лет разлуки.

Хелен Родин просмотрела все шесть картонных коробок и нашла четкую копию листка бумаги, найденного возле телефона Джеймса Барра. Видимо, он заменял ему телефонную книжку. На нем аккуратным почерком были написаны номера трех телефонов. Два принадлежали его сестре Розмари – один домашний, другой рабочий. Третий номер – Майку, соседу Барра. И ничего, что имело бы отношение к Чарли.

Хелен набрала номер Майка. После шестого гудка включился автоответчик. Она назвала номер телефона своего офиса и попросила позвонить ей по чрезвычайно важному вопросу.

Эмерсон провел час вместе с художником, и в результате получился портрет, напоминающий лицо Ричера. Затем рисунок отсканировали и раскрасили. Светло-пепельные волосы, льдистые голубые глаза, довольно сильный загар. Потом Эмерсон напечатал данные разыскиваемого: имя, рост в шесть футов и пять дюймов, вес двести пятьдесят фунтов и возраст – от тридцати пяти до сорока пяти лет. Ниже он поместил телефонный номер полицейского участка. Затем разослал портрет электронной почтой и сделал двести цветных копий. Эмерсон поручил водителям патрульных машин раздать портреты Ричера всем служащим городских отелей и баров. А потом велел разослать эти портреты во все рестораны, кафе и бистро.

Друг Джеймса Барра, которого звали Майк, позвонил Хелен Родин в три часа дня. Она спросила его адрес и договорилась о встрече. Он сказал, что до конца дня будет дома. Хелен вызвала такси и поехала к Майку. Тот обитал на той же улице, что и Джеймс Барр, в двадцати минутах езды от центра. С его участка было видно жилище Барра. Дома у них были одинаковыми. Длинные и низкие, построенные в пятидесятых годах двадцатого века. Вероятно, вначале дома ничем не отличались. Однако пятьдесят лет – значительный срок, за это время можно поменять крышу, сделать пристройку, изменить окружающий ландшафт. Некоторые соседние строения выглядели теперь шикарно, а другие ничем не выделялись. Участок Барра находился не в лучшем состоянии, а принадлежавший Майку был ухоженным и чистым.

Сам Майк оказался потрепанным жизнью пятидесятилетним мужчиной, работавшим в утреннюю смену в оптовом магазине красок. Когда Хелен знакомилась с Майком, домой вернулась его жена, усталая женщина лет пятидесяти. Ее звали Тэмми. Она была медсестрой и два дня в неделю работала у дантиста в центре города. Тэмми сразу заставила Хелен и Майка перейти в гостиную, а сама ушла варить кофе. Хелен и Майк уселись и некоторое время смущенно молчали.

– Итак, что вас интересует? – наконец заговорил Майк.

– Вы были другом мистера Барра, – сказала Хелен.

Майк посмотрел на открытую дверь гостиной.

– Просто соседом, – поправил он.

– Его сестра назвала вас другом.

– Да, мы были неплохими соседями. Некоторые называют такие отношения дружбой.

– Вы много времени проводили вместе?

– Мы иногда болтали, когда он выходил прогуляться со своей собакой.

– И о чем вы обычно говорили?

– О наших участках, – ответил Майк. – Если он собирался сделать небольшой ремонт, то спрашивал меня о краске. А я интересовался, кто приводил в порядок его подъездную дорожку. Мы говорили именно о таких вещах.