Ли Чайлд - Джек Ричер, или Выстрел

Владимир увидел ее в северный монитор. Неясный образ. Просто вспышка, размытая и с небольшим отставанием по времени. Однако он наклонил голову поближе, пристально всматриваясь в изображение. Одна секунда, вторая. Соколов почувствовал изменение в ритме его движений и повернулся к нему. Три секунды, четыре.

– Лисица? – спросил Владимир.

– Я не видел, – ответил Соколов. – Весьма возможно.

– Убежала.

Соколов повернулся к своей паре мониторов.

Посмотрел на западный, потом проверил южный и вскоре втянулся в прежний ритм.

Кэш выработал собственный ритм. Он перемещал прицел со скоростью идущего человека. Однако каждые пять секунд резко уводил его вперед, а потом назад, на тот случай, если его расчет был ошибочным. Во время одного из таких перемещений он поймал бледно-зеленую тень.

– Ричер, я тебя вижу, – прошептал он. – Ты стал видимым, солдат.

– Какой прицел на твоей винтовке? – послышался голос Ричера.

– «Литтон», – ответил Кэш.

– Дорогой?

– Три тысячи семьсот долларов.

– Значит, он лучше, чем паршивые камеры, которые установлены у них.

Кэш не стал отвечать.

– Я очень на это рассчитываю, – сказал Ричер.

Он продолжал идти. Вероятно, самая противоестественная вещь, которую человек может заставить себя делать, это медленно и неуклонно идти к дому, где засел снайпер с винтовкой, направленной в центр твоего тела. Если у Ченко есть здравый смысл, он будет ждать, ждать, ждать, пока цель не окажется совсем рядом. Пятьдесят ярдов – хорошая дистанция. Или тридцать пять. Именно с такого расстояния Ченко шестью выстрелами уложил пять человек. Без сомнения, с расстояния в тридцать пять ярдов он стреляет отлично.

Ричер продолжал идти. Вытащил нож из кармана, снял чехол и переложил оружие в правую руку, оно удобно легло в ладонь. Левую руку с телефоном Ричер поднес к уху и услышал, как Кэш сказал:

– Теперь ты полностью виден, солдат. Ты сияешь, как Полярная звезда. Словно охвачен пламенем.

Осталось пройти сорок ярдов.

Тридцать девять.

Тридцать восемь.

– Хелен, – позвал Ричер. – Пробеги еще раз.

Она ответила:

– Хорошо.

Затаив дыхание, Ричер продолжал шагать вперед.

Тридцать пять ярдов.

Тридцать четыре.

Тридцать три.

Он выдохнул. И упрямо продолжал идти. Осталось пройти тридцать ярдов. Он слышал тяжелое дыхание Хелен, потом раздался голос Янни:

– Сколько еще ему?

– Много, – ответил Кэш.

Владимир наклонился вперед и сказал:

– Вот, опять.

Он приложил палец к экрану, словно прикосновение могло ему что-то подсказать.

Соколов повернулся к нему. Он проводил гораздо больше времени, наблюдая за мониторами, чем Владимир. С самого начала это была его основная работа, которую он делил с Раскиным.

– Нет, это не лиса, – сказал он. – Слишком большое пятно для лисы.

Соколов наблюдал еще секунд пять. Изображение металось из стороны в сторону на пределе дальности действия камеры. Неопределенные размер и форма, непонятные движения. Он встал, подошел к двери и высунулся в коридор.

– Ченко! – закричал Соколов. – Север!

В это время на западном мониторе, у него за спиной, появилось изображение величиной с большой палец, которое постепенно увеличивалось. Оно напоминало фигуру человека, сделанную по трафарету и светящуюся разными красками. Ее внешняя оболочка имела цвет зеленого лайма, затем светилась желтая полоса, а внутри сияло ярко-красное ядро.

Ченко прошел через пустую спальню и полностью поднял оконную раму. Потом отодвинулся подальше в темноту. Так он становился невидимым и почти неуязвимым – попасть в него можно было только с третьего этажа соседнего здания – а рядом никаких домов не было. Он включил ночной прицел, поднял винтовку и быстро осмотрел окружающую местность в радиусе двухсот ярдов.

Он увидел женщину.

Она бежала изо всех сил, босая, постоянно меняя направление движения, словно играла в воображаемый футбол. Ченко подумал: «Что такое?» Он поджал курок и попытался угадать следующий рывок женщины. Постарался представить себе, где будет находиться ее грудь через треть секунды после того, как он выстрелит. Он ждал. Затем женщина остановилась. Она стояла совершенно неподвижно, глядя на дом и широко разведя руки в стороны, – готовая мишень.

Ченко спустил курок.

И тут он все понял и шагнул назад, в коридор.

– Приманка! – закричал он. – Приманка!

Кэш увидел вспышку и сказал:

– Сделан выстрел.

Одновременно он навел прицел на северное окно и увидел, что верхняя рама поднята и закреплена. Нет смысла стрелять в открытое окно. Пуля полетит снизу вверх, он наверняка промахнется. Поэтому он выстрелил в стекло. Кэш решил, что летящие во все стороны осколки могут кому-нибудь испортить настроение на сегодняшнюю ночь.

Соколов смотрел на изображение, мечущееся на экране Владимира, когда раздался выстрел Ченко, а потом его тревожный крик. Он бросил взгляд на дверь и тут же повернулся к южному монитору: тот был пуст. В этот миг Соколов услышал ответный выстрел и звук бьющегося стекла. Он подбежал к двери.

– Ты в порядке? – крикнул Соколов.

– Приманка, – послышался голос Ченко. – Иначе быть не может.

Соколов обернулся и внимательно оглядел все четыре экрана.

– Нет, – крикнул он в ответ. – Все спокойно.

Ричер коснулся внешней стены дома – старых досок, которые много раз красили. Он находился десятью ярдами южнее подъездной дорожки и в десяти футах от входной двери, рядом с темным окном. Оно было высоким прямоугольником, нижняя панель рамы поднималась вверх. Вероятно, ее верхняя панель опускалась. Ричер не знал, как называются такие окна. Он редко жил в домах и никогда не имел собственного. Подъемные окна? Двойные окна? Он не вполне разбирался в их устройстве.

Вблизи дом выглядел гораздо старше, чем издали. Может быть, его построили век назад. Столетний дом, столетнее окно. Интересно, есть ли у этого окна древний шпингалет? Ричер прижался щекой к стеклу и посмотрел внутрь.

Слишком темно. Ничего не видно.

Потом он услышал стрельбу. Два выстрела, один близко, второй издалека, и звон стекла. Затем в ухе раздался голос Кэша:

– Хелен? Вы в порядке?

Ответа не последовало.

Кэш позвал снова:

– Хелен? Хелен?

Молчание.

Ричер положил телефон в карман. Засунул лезвие ножа в щель между верхней и нижней панелями, осторожно подвигал ножом слева направо, нащупывая задвижку. Ему удалось ее найти прямо по центру. Он осторожно постучал по ней. Задвижка была похожа на тяжелый бронзовый язык. Ричер сообразил, что она может повернуться на девяносто градусов и выйти из паза.

Но в какую сторону?

Он надавил на задвижку справа налево. Нет, не поддается. Тогда Ричер вытащил лезвие из щели и сунул его на дюйм левее центра, на ощупь нашел язычок задвижки и стал давить на него слева направо.