Андрей Воронин - Спецназовец. Сошествие в ад

– Будет тебе веревка. Сейчас сбегаю и принесу.

– Давай, – Якушев уселся на пол, прислонившись спиной к стене, и вставил в рот сигарету.

– Это же школа.

– Ну тебя. Дай покурить перед делом.

Сазонова и вправду долго ждать не пришлось. Он мигом слетал за веревкой и принес Якушеву добрый моток, которым бы не побрезговал воспользоваться и заядлый альпинист.

– Крепкая, – удовлетворенно сказал Якушев, пробуя веревку на прочность.

– Знаешь, что странно, Юрка? – неожиданно сказал Сазонов, когда Якушев уже собирался нырнуть на лестничный пролет, чтобы подняться на последний этаж.

– Чего?

– Эти молодцы разрядились не по-нашенски. Обрати внимание, на них форма военнослужащих Абхазии и Южной Осетии. Подумай сам, какого хрена воякам другого государства нападать на школу при американском посольстве? Это что, стратегически важный объект?

– Ты хочешь, сказать, что весь этот маскарад – чья-то грязная провокация? – усмехнулся Якушев, за время своей службы в ГРУ повидавший всякое.

– Типа того.

– Разберемся, – уверенно кивнул Якушев. – Сейчас это не имеет никакого значения. Нужно поскорее выбираться из этого дерьма. Поверь мне, невелика важность, во что одеты эти клоуны. Они пристрелят всех, кто окажется у них на пути…

Забраться на крышу не составило для Якушева особого труда, благо доступ туда был не затруднен. Никаких тебе запоров и замков.

Он по-пластунски пополз по рубероиду, не рискуя выпрямиться в полный рост.

Якушев залег у самого края крыши и выглянул, чуть приподняв голову. Внизу сновали фигурки боевиков, шаг за шагом приближавшихся к школе.

Горизонт был ясным, и, машинально посмотрев вдаль, Якушев заметил, что по петляющему проселку, поднимая клубы пыли, на большой скорости несутся внедорожники. Он насчитал три машины, но не был уверен, что их не больше.

«Самое главное в такой ситуации, – подумал Якушев, – трезво оценивать свои возможности. Ошибка в этом чревата неприятными последствиями. Как ни крути, но, какими бы способностями ты ни обладал, один в поле все равно не воин».

Поддавшись соблазну, Якушев старательно прицелился и нажал на спусковой крючок. Боевик, уже подобравшийся к самым окнам, рухнул как подкошенный. Остальные тут же залегли, и началась беспорядочная пальба, по грохоту не уступающая новогоднему фейерверку. Вдобавок ко всему разорвалось несколько гранат.

Якушев ухмыльнулся, довольный произведенным переполохом, и поспешил сменить место дислокации. Естественно, он не собирался выходить из школы через центральный вход. Там, на углу здания, как он запомнил, лежало несколько трупов. Вот он и помародерствует маленько, подобрав оружие и по возможности какие-нибудь документы, которые, несомненно, пригодятся впоследствии, чтобы его, Якушева, с нынешним имиджем и отпущенной бородой, самого не обвинили в захвате школы. Закон – такая штука, что нередко виноватый может оказаться правым, ну а кому не повезло, тому и все расхлебывать.

Якушев закрепил веревку на громоотводе, который предварительно испытал на надежность, и, убедившись, что на заднем дворе никого нет, бросил вниз веревку. Повесив на плечо автомат и обхватив веревку руками и ногами, он сноровисто заскользил вниз.

Конечно, у Якушева были вполне обоснованные опасения в успешности такого маневра, и адреналин зашкаливал, но он не мог не рисковать. В конце концов, нужно было проверить и пожарный выход. Боевики вполне могли установить там растяжки.

Спустившись вниз, он как ни в чем не бывало похлопал одной ладонью о другую, словно такой спуск был для него плевым делом.

Нужно было сделать отвлекающий маневр и пробраться к оружию. Якушев точно не помнил, сколько у него осталось патронов в рожке – два или три, да этого и не хватило бы на ватагу боевиков, поэтому он выбрал более рискованный способ.

Имея богатый опыт боевой деятельности в разных горячих точках, и не только, Юрий знал, что в момент вооруженного столкновения у противника нервы натянуты как струна, даже если ситуация складывается в его пользу. Таковы особенности человеческой психики, которыми и воспользовался Якушев, швырнув из-за угла школы обыкновенный булыжник и завопив при этом как ненормальный:

– Граната, суки!

Этот возглас сразу же возымел действие. Боевики среагировали мгновенно и вновь уткнулись носами в землю, так что дважды их уговаривать не пришлось.

Якушев, перекатившись к скрюченному трупу, выхватил из окоченевших пальцев автомат, конфисковал пару рожков, которые были закреплены у убитого на кожаном ремне, также позаимствовал гранату и, заметив, что боевики, осмелев, поднимают головы и неуверенно встают на ноги, выпустил по ним раскатистую очередь. Самые нерасторопные мертвыми упали на землю.

«Так всегда происходит, – удовлетворенно подумал Якушев. – Не щелкай клювом, как говорится. Сколько раз уже такое было. Кричат, что сдаются, а как только голову высунешь, сразу получи пулю в лоб и распишись. Много ребят так перебили, сволочи. Вот и надо с ними бороться их же методами. Они наверняка думают, что в школе засели несколько человек с оружием, и не могут в голову взять, почему так произошло, когда их должен был ждать только вахтер, которого только ткни пальцем, и он повалится».

Юрий, чтобы выиграть время и вернуться обратно в школу, где будет прикрывать отход Сазонова со школьниками, решил бросить гранату, на сей раз настоящую.

При удачном броске она надолго отобьет охоту боевиков к нападению и здорово деморализует противника.

– Вот вам! – крикнул Якушев и, выпрямившись в полный рост, собрался вырвать чеку, но кто-то сзади изо всей силы ударил его прикладом по темечку.

Юрий, вскрикнув от боли и испуга, рухнул наземь.

Над ним склонился мордастый и давно не бритый мужчина в кепке боевой раскраски. Он был одет в армейскую униформу и в руке держал автомат Калашникова.

– Готов! – крикнул он и на всякий случай, чтобы убедиться в том, что Якушев в самый неподходящий момент не вскочит снова, пнул его тело ногой.

Но Якушев даже не шелохнулся.

Выждав некоторое время, к школе подбежали боевики, оставшиеся в живых после перестрелки. Все они горели желанием посмотреть на человека, который, судя по всему, отбивался от них в одиночку в течение доброго часа.

– Он сдох? – спросил кто-то.

– Живой, – уверенно ответил небритый мужчина в кепке, отложив в сторону автомат и сев на корточки рядом с телом. – Пульс есть. Скоро будем допрашивать.

– Гоша, бери троих человек и дуй в школу. Всех выталкивайте на улицу. Я останусь здесь и допрошу этого упыря, который замочил сегодня столько наших друзей. Он должен за это ответить.

Якушева, который все еще не пришел в сознание, подхватили под руки два дюжих боевика и, крякнув от натуги, потащили в сторону джипов.