Феликс Гараев - Тайна ожерелья Сююмбеки

– Что с тобой?

– Все хорошо. – Он тяжело дышал. – Для начала осмотрим главный склеп внизу под часовней.

Мелкими шажками по ступенькам они поднялись к арке и вошли внутрь. В огромном пустом зале часовни присутствовала атмосфера прошлого и настоящего. Паутина трещин покрывала высокий потолок, с которого свисала толстая цепь. Стены были исписаны именами, признаниями в любви и философскими цитатами. Каждый, кому довелось здесь побыть, стремился заявить о себе. Углы помещения заполняли скомканные бумаги, пластиковые бутылки, экскременты.

Олеся указала на проем в стене пугающий своей абсолютной тьмой и, попятившись назад, спросила:

– Нам сюда?

– Не помню, чтобы ты боялась темноты. – Артур включил фонарь, и нежно отстранив Олесю, полез внутрь. – Идем за мной, я подам руку.

– Я не боюсь темноты.

– В чем же дело? – послышался голос из бездны.

– После приключения в башне Сююмбеки тогда в детстве, я зареклась… – Договорить она не успела. Артур втащил ее в темное пространство, прижал к себе и поцеловал.

– Мы должны держаться вместе.

Пучок света стал блуждать по темному пространству. Ноги ступали по неровной, бугристой поверхности и подламывались. Олеся вдруг взвизгнула. Повсюду лежали человеческие останки, стелившиеся в несколько слоев.

– Чьи это кости?

– Русских воинов, павших во время взятия города. Именно поэтому это место и называется памятником погибшим воинам. Но скажу тебе, что здесь больше всего захоронено татар, а не русских. Погребены не только те, которые отстаивали оборону, но и татары перебежчики. Тела русских, татар и чуваш зарывали в братских могилах возле холма. С постройкой Куйбышевского водохранилища река затопила все часовни-памятники и тайна братских могил теперь скрыта под водой.

Узкий проход был сложен из кирпича и имел сводчатый потолок. Его ширина – примерно метра полтора, не больше. Чтобы не мешать друг другу, пришлось ступать последовательно. Стояла гробовая тишина. Лишь трение подошв о кости создавали присутствие живых. Олеся включила свой фонарь и теперь два луча, соединившись вместе, внесли определенную гармонию и больше освещенности в темном царстве мертвых. Коридор тянулся по кругу и чтобы не оступиться и не упасть, Артур опирался рукой на правую стену. Олеся держалась за него. Они прошли несколько метров, но туннель, казался бесконечным.

– Где-то должен быть… – неожиданно рука Артура провалилась в пустоту и потащила за собой накренившуюся массу тела. Исследователь повалился в освещенный фонарем Олеси зал, которая чудом устояла на ногах. Он поднял голову и осветил склеп: сплошной потолок и стены с двумя круглыми отверстиями, служившие вентиляций.

– Жутковато. – Подытожила Олеся.

Артур поднялся и тщательно осмотрел зал. Световой луч пробегал по каждому элементу пола и стенам. Ничего обнаружено не было.

– Андрей был прав. – Олеся с досадой пожала плечами. – Здесь ничего нет.

– Сколько времени до начала открытия шлюзов?

– Час и сорок минут. Но какое теперь это имеет значения?

Водозабор на станции Лагерной.

В пункте главного назначения сидели два парня и безмятежно играли в карты.

– Вот тебе! – гнусаво сказал худощавый брюнет, выложив туза.

– Опять твоя взяла, Агафон. И как тебе удается? – Рыжеволосый парень с лицом усеянным веснушками устало зевнул и закурил сигарету. – Расскажи, в чем заключается твой секрет.

– Ща я тебе объясню! – Внезапный, резкий и басистый голос застал обоих врасплох. – На рабочем месте играть запрещено!

На пороге отдела управления стоял тучный мужчина лет пятидесяти с седыми волосами, мясистым носом и кривым ртом – поверх него свисали усы, как у моржа.

– У нас же обед, Петрович. – Стал оправдываться Агафон.

– Ладно, – махнул рукой морж, и присев рядом посмотрел на часы, – я шучу. Через полтора часа придет приказ на открытие шлюзов. Я дам сигнал. Так что будьте готовы. – Петрович погрозил пальцем. – Смотри, не проворонь. Отвечаешь головой, Агафон.

– Все понял, Петрович.

– Повторяю, не перепутай кнопки, иначе половину города затопишь. – «Морж» тяжело поднялся и вышел, а ребята продолжили игру.

***

Артур стоял посреди груды костей и не решался выйти из склепа. Какие-то невиданные силы держали его. Неожиданно он повалился на пол. Его сознание затуманилось, и он увидел…

…На холме возвышалась полуразрушенная деревянная церковь, огороженная заостренными бревнами. Всюду горели костры, и черными клубами дым поднимался к небу, образовывая на утреннем небе пурпурную завесу. По всей округе из земли торчали наспех сколоченные дубовые кресты, их макушки облюбовали черные вороны. Они хищно смотрели по сторонам в поисках добычи. И повод для кровавой тризны был веский. Со стороны покоренного города тянулись обозы с труппами защитников и осаждавших. Дьявольские птицы слетались к мертвым телам, стараясь выклевать смачные куски человечьего мяса, но были вынуждены отлетать, потому что получали затрещины от всадников. Разбирать среди мертвых кто есть кто, времени не было, так как город готовили к торжественному въезду Царя Ивана Васильевича. Чем раньше схоронят, тем лучше! Всех – и русских, и татар зарывали в братские могилы. Посошные люди с трудом откапывали промерзшую землю, готовя все новые и новые могилы. Священники разодетые как во время литургии прощали грехи небольшой кучке воинов склонившихся на коленях.

– Государь приближается, – крикнул дородный воин в железном шлеме и густой рыжей бородой.

Земляные работы и процесс прощения грехов тут же прекратились. Все повернули головы к приближающейся группе всадников, впереди на белом коне скакал царь. С прямой осанкой, приподнятой головой Иван Васильевич гордо смотрел на своих «македонян». Он остановил коня, осмотрел происходящее и заговорил во весь голос:

– Великие воины Руси! Покорители Казанского ханства. Вчера вы отчаянно сражались у стен города, испив чашу крови наших врагов. Под стенами града казанского остались наши братья воины, и мы отдадим им должное в почести. На этом месте, – Иван указал на дряхлую церквушку. – Я воздвигну монастырь в честь первых мучеников христианства. Окажите же помощь нашим братьям. Захороните их с почестью!

У некоторых ратников и посошных людей на глазах появились слезы.

К Царю подскакал двоюродный брат Владимир Старицкий и вполголоса произнес:

– Государь, от сего холма надобно протянуть подземный ход к Кремлю.

– Для чего? – Иван Васильевич наблюдал, как вороны клюют трупы.

– Под землей мы отстроим склеп и положим там знатных воинов.

– Мудро. Однако нелепо рыть столь длинный ход.