Александр Сергеевский - Лохотрон для братвы

Всю сознательную жизнь проработавшие в теплом блатном местечке, несостоявшиеся подполковники явно не знали азов оперативной работы в отличие от рубоповцев или сотрудников уголовного розыска, которые не позволили бы задавать подозреваемому провокационные вопросы, а тем более отвечать на них.

Но наши «правохранители», искушенные в общении с жалкими спекулянтами, впервые допрашивали профессионального представителя криминального мира, первый допрос которого состоялся в те далекие времена, когда будущие майоры бегали в коротеньких штанишках с лямочками, хотя и самому-комбинатору тогда было не более двенадцати лет, но об этом, может быть, автор поведает в другой повести…

Что же ответил Иванько, из допрашивающего превращаясь в допрашиваемого? Надо сказать, придумал, хотя сам не знал откуда, если с прохиндея Чернявенького, кроме трех косарей, никакой другой информации о нем, расплывшись в благодарности, получить постеснялся.

— У Юрия Николаевича был давнишний счет в «Астро-банке». Там он и получил отданные вам деньги, — соврал ст. опер. уп.

— Не уточните, какого числа? — не унимался Макарыч.

— Двадцать первого, — ляпнул Иванько от фонаря, они с Татарчуком в очко дулись до прихода Кострова.

— Разве банки работают в воскресенье? — Несмотря на реальный шанс к концу разговора оказаться в камере, мозги у бандита работали как компьютер.

— Да что с ним разговаривать! — опять раскрыл пасть проголодавшийся, а потому раздраженный, Татарчук. — В кутузку его, пусть подумает.

— Господин майор! — тут же откликнулся Макарыч, которого вряд ли могло испугать уже знакомое по предыдущей жизни состояние узника. — Будьте добры, предъявите что-нибудь поконкретней, а то мои адвокаты завтра завалят жалобами все прокуратуры. Я понимаю, что это вам до лампочки, погоны вы не потеряете, но затрахаетесь отписываться, как закон этого требует. Пожалейте свое время.

Времени майорам было не жалко, но не состоявшееся громкое дело могло вылиться в последующее служебное разбирательство за превышение мер воздействия с использованием властных полномочий. Менты видели, что от Кострова всего можно было ожидать, в том числе и организации подобных процессов.

К сведению неискушенного читателя, мусора остерегаются грамотных подозреваемых граждан. Если настойчиво доставать беспределыциков в погонах, то они и сами не рады останутся от своих «правохоронительных» действий. За решеткой, конечно, не окажутся, а с карьерой распрощаются, это уж точно, если все от них пострадавшие навалятся гуртом. Не стесняйтесь, граждане подследственные, вашим адвокатам-вымогателям все равно делать нечего, пока вы в СИЗО паритесь. Может, это приведет в чувства некоторых отморозков в погонах? И тогда народонаселение будет жить в светлом правовом государстве. До судов меньше дел липовых дойдет, на которые те суды больше всего времени и затрачивают. Тогда и в изоляторах полегчает от уменьшения временно проживающих на квадратный метр. Опять же тюрем поменьше потребуется строить, а возводить будут жилые корпуса на радость всего народонаселения России, до сих пор в новом веке по коммуналкам ютившегося и новые уголовные деяния совершающего в отношении ненавистных соседей, тем самым увеличивая число проживающих в тюрьмах и суда там ожидающих.

А если б еще и судей как-нибудь из честных невзяткополучателей научиться назначать или выбирать, то вообще в светлое будущее, можно считать, мы одной ногой почти бы вступили. Ну здесь автор загнул, как утопист-фундаменталист, хотя сам и не сомневается, что все беды России от коррупции, взятничества и других пережитков несовершенного мира…

Однако что же доблестные менты с не менее опытным в своих навыках бандитом поделывают?

— Можно и поконкретней, — откликнулся «добрый» опер, уже на явку с повинной от старикаши не рассчитывающий. — Потерпевший и его мать утверждают, что седьмого августа вы пришли к ним домой с пистолетом Макарова с целью вымогательства у судьи Репкина пятидесяти тысяч долларов.

На это заявление у Макарыча чуть приступ хохота не обнаружился, но он постарался остаться невозмутимым:

— Господа, действительно припоминаю, что ради шутки пришел в квартиру к Чернявенькому, мать его, с детским водяным пистолетом. Если хотите, поедем с обыском ко мне домой, возможно, там он все еще валяется. — И с хитринкой добавил: — Мужики, а откуда у судьи пятьдесят тысяч долларов? Может, еще что-нибудь придурок написал? Вываливайте, чего зря время терять и друг над другом потешаться?

Юрик в своем заявлении на Макарыча указал и фальшивые счета «Астро-банка», которые якобы бандит ему вручил для совершения мошеннической операции. Но майоры все прекрасно понимали и не стали, испытывая судьбу, задавать откровенно глупые вопросы и нарываться, на примерно такой ответ: «Посоветуйте своему терпиле обратиться к психиатру». Или еще чего в этом стиле…

Опера еще туда-сюда подергались, поспрашали, ну и успокоились, когда покушать на халяву захотели, но подляночку мелкую Мака-рычу сделать не забыли. Сами ушли пожрать на подконтрольный объект, а Кострова в пахучем кабинете оставили, подумайте, мол, до вечера, если не сознаетесь, то камера здесь рядом, и уехали.

В принципе, они свою работу сделали, зло, как могли, наказали, а все остальное за следователем и прокурором, у которых дело находилось. Шумиха уже стихала, повышения ожидать не приходилось, а денежки Чернявенького — агента секретного, уже по справедливости между собой попилены, и отчеты о проделанной работе наверх ушли. Для милицейских бюрократов, чтобы галочки где нужно проставили и расписались размашисто.

Макарыч тоже времени зря не терял, благо кабинет не закрытым остался. Решил по знаменитому дому экскурсию себе организовать. Зашагал по широкому коридору, на дверные вывески поглядывая, фамилии начальников отделов запоминая, мало ли пригодится. С этажа на этаж нигде просочиться не удалось. Всюду двери металлические с запорами и охраной, народец разделяющие по признакам: попался или еще нет. И больше ничего интересного, по крайней мере на этом этаже.

Встал у огромного окна старикаша, на проспект посмотреть, и толстых ст. опер, улов поджидать начал. Ну разок обратил внимание, как молодой мент оплеухи навешивал такому же молодому парню, нужные показания, видимо, выбивая, а так все было скучно и уныло.

К сумеркам кабинеты захлопнулись, право-хранители рассосались, и только за полночь упитанные майоры явились. Андрей уж было на заношенном кожаном диванчике заснуть собрался.

— Ну что, колоться бум? — Татарчук явно был под шофе. — Ну тогда пошли.