Алёна Комарова - Персональная ловушка Милтона

Он положил перед собой папки с документами и газеты, сделал импровизированную подушку, обнял ее руками и лег. Как только голова дотронулась до газеты, он заснул.

Телефонный звонок вырвал Макса из рук Морфея, он не хотел реагировать на треск аппарата, а сооружение из папок и газет казались ему самым мягким местом на планете Земля, от которого не хотелось отсоединяться. Он кинул быстрый взгляд на часы: восемнадцать, отметив, что поспал ровно полчаса, как сам запрограммировал события – вздремнуть бы хоть «полчасика», в следующий раз будет осторожней с мыслями и будет думать «хотя бы два часика» – и поднял трубку.

– Полиция, Капитан Платов,– представился Максим охрипшим голосом.

В ответ ему послышался неуверенный и дрожащий голос девушки:

– Здравствуйте. Меня зовут Алла Соколова. Я нахожусь в пансионате «Горный воздух».

– Что у вас случилось?

Полицейский Максим Петрович Платов просыпался быстро, годы тренировки давали о себе знать, конечно это были не тренировки, а условия его работы, часто приходилось не спать в кровати дома, как сейчас на импровизированной подушке и на скрипучем неудобном стуле.

– Я отдыхаь здесь с мужем.

– Очень хорошо, что у вас случилось? – повторил Макс.

– Дело в том, что здесь творятся какие-то странные дела.

– Какие дела?

– Нас не отпускают на прогулку и в город тоже не отпускают.

Макс заинтересовался. Предположил, что звонит психически неуравновешенная барышня, придумавшая себе историю, требующую неотложного звонка по номеру сто два. Сама находится дома и придумывает опасность. Иногда так делают старушки. Сидят дома, таращатся в окно от скуки, а им там что-то мерещится, вот они и звонят. Но нельзя отбрасывать, что это на самом деле из пансионата звонят. Все придется проверять.

– Вас держит там силой?

– Вроде бы нет – еле слышно ответила Алла Соколова.

– Как это «Вроде нет»? Вы не уверенны? – поинтересовался Максим и решил: «точно психическая».

– Нам можно ходить везде по территории, а за ворота нельзя, охранники не отпускают. И камеры наблюдения везде стоят.

Максим возразил бы, считая, что любая уважающая себя организация (вернее ее руководство) устанавливает видеонаблюдение и нанимает охрану. Вот приспичило Ленке рожать, пусть бы Женька разбирался с этой ненормальной. И не отреагировать же нельзя, придется в район звонить, пусть там участкового поднимают, или сами еду разбираться.

– А вы пробовали выйти?

– Кажется да.

– Что значит, кажется? – поинтересовался Платов, сам себе уже решил: «точно ненормальная».

– Мне муж сказал, что пробовали. Нас на экскурсию только возили, на водопад «Чаша любви». Знаете?

– Знаю. – «У нас складывается светская беседа. Теперь она задает мне вопросы и интересуется моими познаниями достопримечательностей» – Так все-таки вы выезжали за пределы пансионаты, то есть вас там силой никто не держит.

– Вадим сказал, что мы пробовали сбежать и у нас не получилось.

– Вадим – это муж?

– Да.

– А что еще ваш Вадим сказал? – «Интересно у нее муж есть или его она тоже выдумала?».

– Еще сказал, что Алевтина Ивановна исчезла.

– Кто такая Алевтина Ивановна?

– Наша знакомая, мы здесь познакомились, и она не говорила, что уезжает домой.

– Вы уверенны, что она не уехала? – спросил он, проверяя свои догадки.

– Нет.

Она догадки подтвердила – во всем не уверена.

– Но ее вещи здесь – сообразила Алла.

– Она могла их забыть.

– Все вещи забыть?

– А она все забыла?

– Да, наверное. Мне муж сказал, что все.

– А ваш муж откуда знает?

На другом конце телефонной связи замялись, явно не ожидали такого вопроса.

– Он искал ее.

– Фамилию Алевтины Ивановны знаете?

– Нет. Еще у нас телефоны не обслуживаются, и мы не можем позвонить, будто кто-то глушит сигнал.

– А вы с чего звоните?

Опять замялись на другом конце провода, а Максим Петрович вздохнул в голос, поглядывая на подушку из газет.

– Муж взял в долг телефон, только, чтобы позвонить. Вы не подумайте, Вадим порядочный.

– Я понял.

– А сегодня мне сделали укол в плечо. Сзади подошли, и я потеряла сознание. А пришла в себя через час.

Она выпалила это на одном дыхании. Видимо девушка не привыкла и не любила говорить о себе, и тем более жаловаться, и тем более чужому человеку. Или у нее игра такая?

– Какой укол? – заинтересовался Максим.

– Я не знаю. И сейчас я не помню два предыдущих дня.

– Совсем? – полицейский Максим Петрович заинтересовался, хоть весь рассказ звучал сомнительно, а вот любую физическую опасность, телесный вред можно проверить.

– Вроде, да.

«Опять двадцать пять. Опять неуверенно в показаниях. Либо она напуганная беспомощная, стеснительная, ничего не понимающая девушка, либо на самом деле больная на голову, по ней психушка плачет и ждет с распростертым плакатом «Добро пожаловать» – подумал Максим и спросил:

– В каком номере вы остановились?

– В двести семнадцатом. Правое крыло, второй этаж.

– Хорошо, разберемся.

– Помогите, пожалуйста, – эти слова девушке давались тяжело, она явно не привыкла просить чужих людей о помощи.

– Поможем – пообещал Макс, раскладывая в голове план последующих действий.

– Вы приедете? Я вас очень прошу – голос уже дрожала от слез.

– Приедем. Мы обязаны приехать и проверить.

– Я не могу долго разговаривать. Спасибо вам, Капитан Платов. Помогите, пожалуйста – она захлюпала носом, заплакала и отключила телефон.

– И слез моих вы не увидите – пропел Максим, в мотив не попал, потому что не помнил песню и исполнителя, вспомнились только слова к случаю.

Передав обязанности в районное отделение, Максим Петрович попытался ходить по маленькому кабинету Жени, надеясь размять затекшие мышцы спины и ног. Но габариты кабинета-кабинки не позволяли заниматься разминкой. Стул оказался жестким, вроде бы обыкновенный, а сидеть неудобно. Он уже и ходил и прыгал, то на носочках, то на двух ногах, то по очереди, уже и выгибался, и прогибался, а поясница болела и ныла.

«Как он тут сидит целыми днями? Нет места для полета души и мысли» –сочувствовал другу Платов. Он обнял импровизированную подушку, положил на нее голову и закрыл глаза, сон растворился вместе с неуверенным голосом Аллы Соколовой. Пансионат «Горный воздух» находится ближе к городу, поэтому мобильная связь соединила Аллу с городской полицией.

«Сколько туда ехать? Не, ну не поеду же я. Я на смене» – сам себе напомнил Макс.

Он откинулся на спинку стула и задумался. Тяга к справедливости, любознательности, чуть-чуть авантюризму вместе с азартом, никогда в нем не угасала, а, наоборот, с каждым годом службы в полиции все больше и больше разрасталась. Разгоралась как костер, в который он сам же и бросал дрова из уголовных дел.