Решат Абадиев - Дьявол

В этот момент напарник приблизился вплотную к черной дыре, в которую провалился Ден. Это был огромный самец гризли и Ден неожиданно для себя, с надеждой подумал, а что если я действительно был прав? Если это был медведь людоед, только огромных размеров и очень злой, а теперь его пристрелил какой-то охотник. Подойдя ближе, он понял, что ошибся, и страшная догадка прокралась в его голову, ужалив ледяным ужасом и вогнав в оцепенелость. Они оба стояли и смотрели на, абсолютно невозможное, с точки зрения обычного человека, зрелище. Перед ними лежал огромный медведь. Его глаза были выпучены.

– Ты думаешь о том же, что и я? – спросил Ден у Эрни. А если ты имеешь в виду, что у самого опасного животного этих лесов, сломана шея, а также вывернута на 180 градусов, то наши мысли сходятся. Они обошли медведя с другой стороны, и их ждал еще один сюрприз. Лапа зверя отсутствовала, но она не была отрезана или откушена охотником, нет, она была просто оторвана. Обломки костей и куски шкуры, вместе с ошметками мышц и сухих тканей, были извлечены из медвежьей лапы. С помощью лебедки, установленной в задней части форда друзья отволокли тушу с дороги на обочину и вскоре джип, шурша покрышками по асфальту, скрылся за поворотом. Они смогли увидеть большой особняк прошлого века, который был построен в колониальном стиле, но с современными отделочными материалами, что нисколько не портило впечатления от романтики прошедших дней. Хозяин фермы Сэм Коллаген оказался человеком крепкого сложения, пятидесятипятилетнего возраста и несмотря на хромоту, полученную в результате укуса одной из его собак, производил впечатление очень подвижного и прыткого малого, которому все по плечу. Сэм был из породы людей, которые никогда и ничему не удивляются, никому не завидуют и бодро шагают в ногу со временем. Он жил один. Его жена Мэрлин умерла от рака еще 10 лет назад, и он до сегодняшнего дня хранит верность своей первой любви. А после того как гости выпили крепкий кофе Сэм предложил им прогуляться с ним по его ферме, а также и поговорить на интересующую полицейских тему. Выйдя из этого уютного и гостеприимного домика, Сэм и его друзья отправились в путь по дорожке, усыпанной гравием, по обеим сторонам которой росли высокие кусты роз. Идя по этой, тщательно утрамбованной дорожке, к длинному бревенчатому строению с низкими окнами-бойницами, где Сэм выращивал своих собак, он рассказал им о странном происшествии, случившемся в его питомнике, как раз поздно вечером того дня, когда были убиты.

– Около полуночи, – продолжал Сэм, – я уже лежал в постели, но вдруг услышал лай и какой-то шум из питомника. На ночь я ложусь у камина, включаю настольную лампу и читаю, пока глаза не закрываются. У меня эта привычка выработалась после смерти жены. И тут Сэм остановился и прислушался, потом потянул носом воздух, потом хрустнул костяшками пальцев и сказал полицейскому:

– Что-то не так, чувствую я это как собака. Беда пришла в наши края и думаю, что она будет только нарастать. А я вышел во двор, не забыв с собой взять дробовик, с которым и на косолапого пойти не страшно и пошел к питомнику вот по этой самой тропинке, где мы с вами шагаем. Я подошел и услышал, как собаки мои все поголовно тихо скулят. А собаки у меня охотничьи да служебный и не из робкого десятка все как на подбор. Да уж, с этим делом я собаку развожу, чтобы продавать. У меня есть ирландский волкодав. Он очень умный, говорят в Ирландии: Дома овца, а на охоте лев. Нашел я его в самом соку и сразу же отдал за деньги Бену. Он был крупный, но уже не молодой, а потому вполне годился для того, чтобы пойти на волка или на медведя. Как-то раз они ходили вместе на медведя, он взял собаку с собой, а Дон шел рядом со своим псом.

– В общем-то нет и не было там никакой собаки, – сказал Эрни, – ни будки, ни цепи, ни ошейника.

– Его дома держали всегда – сказал Сэм – вот с тех пор, как купил, сразу увел его в свой дом и там он у него жил до тех пор, пока не продал. Он вообще, как щенка купил, затворником был, с людьми не общался, только охотой промышлял, медвежачьи шкуры продавал, рога лоси.

– Но это еще не все! – он обернулся к дверям питомника и пригладил седые, гладкие волосы, потрескавшейся ладонью. – Захожу я туда, смотрю, а там все двери клеток с треском распахнуты, замки сломаны, значит, трактор проехал по ним. Нет, нет! Не было ни одного случая побега или хотя бы попытки к бегству из клеток. Но самое ужасное и непонятное, что несколько собак я нашел мертвыми, прямо там, в клетках? Ведь инфаркт случился на нервной почве из-за страха перед собаками. Все их клетки расположены рядом с дверями и собаки гадить могут прямо на них.

– И что мне теперь делать? – спросил Сэм. Все работники фермы были согласны с тем, что информация, полученная от Сэма Коллагена будет им необходима для дальнейшего развития. Все эти люди были разными людьми, но и Ден и Эрни Леман, возвратившись каждый домой, словно бы сговорившись, закрыли все окна и двери, опустили шторы на окнах, проверили свои револьверы и, словно маленькие дети, перед тем как лечь спать, везде.

Не смотря на все предосторожности, Эрни понимал, что это вряд ли остановит то, с чем ему придется столкнуться. Он уже знал, что это не медведь или какой-либо другой зверь, известный им. Он быстро съел сэндвич, открыл банку колы и уселся в кресло, рядом с огромным плазменным экраном. Как только Эрни вернулся из армии он сразу же женился. Он прослужил в пехоте целых пять лет, а его отец был профессиональным военным и поэтому всегда был доволен тем что сын служит в армии. В окне его маленького домика, где он проживал, погода стала портиться и уже слышались в отдалении раскаты грома, а небо было покрыто тонкими, кривыми линиями молний, освещая окна яркими белесыми вспышками. Вскоре крыша дома подверглась обстрелу крупными тяжелыми каплями дождя. Заинтересованный этим каналом Эрни стал переключать каналы телевизора с интересом наблюдая за тем как помехи из черточек и полос исчезали и появлялись снова, но полицейский заметил, что эти черточки, вдруг стали исчезать и появляться снова. Нечеткими трехмерными буквами на экране телевизора были написаны слова: «Ты следующий», Эрни. В тот же миг буквы расплылись и исчезли, а экран телевизора стал медленно двигаться в сторону, словно желеобразная масса и из середины голубого экрана стали появляться новые буквы. Внезапно гость из ада встал и стал на ноги, срывая со своей головы телевизор, через голову, словно рубашку. От этой твари пахло так, что Эрни едва не блеванул прямо на пол, но он все еще не мог сдвинуться с места. Когда же тварь закончила с телевизором, то посмотрела на Эрни, который стоял на коленях возле телевизора. Эрни стоял и думал, что еще немного, и он потеряет сознание. Он хотел в этот момент оказаться в Ираке или Афганистане, где-нибудь в пустыне, с американским флагом в руках. Существо громко заурчало от боли и медленно, с трудом, стало подниматься на второй этаж. Эрни в отчаянии закричал, но из его рта вырвался лишь тихий стон. Он не мог двигаться и не мог пошевелиться. Его ноги, словно приклеились к полу, и он беспомощно стоял на месте. На втором этаже раздались душераздирающие крики, сначала жены, а потом дочери. Потом все стихло. В тот момент Эрни увидел, как чудовище медленно спускалось вниз со второго этажа, оставляя за собою на лестнице, следы грязи и смрад. Одной рукой он держал отрезанную ногу Элизабет, из которой торчало лезвие сломанной кости, по которой еще текла кровь и в другой маленькой ручке – ножку Синтии, которая была у него в зубах. И он орал, пока существо неторопливо шло к нему. Оно поставило обе оторванные ноги на пол, схватило его за плечи и проговорило: Эрни, милый мой, вставай же скорее, а то опять проспишь до самого утра в этом кресле и будешь потом целый час ноги затекшие разминать. Что с тобой происходит? Он бежал вверх по лестнице, на второй этаж – там мирно спала, самая красивая девочка на свете.

Читать дальше