Кристина Синдаловская - Пробежки по лезвию бритвы, или Я выбираю Блаженство

Знакомый голос ответил мне, что сейчас встретит меня, я вышла из машины и стала ждать. Я с досадой отметила, что он так и не сказал, с какой стороны подойдёт, и я не смогу стопроцентно подготовиться, приняв картинно красивую позу и надев голливудскую улыбку на лицо. Я стою здесь как пугало среди поля – слишком модно одетая, слишком красивая, приехавшая на слишком модной машине, и понимаю, что абсолютно не «вписываюсь» в весь этот простой, слегка запущенный пейзаж.

Но вот что-то стало меняться. Со стороны пирса ко мне решительной походкой двигался полуголый, роскошный, судя по очертаниям фигуры, мужчина в закатанных джинсах, черных очках и с ослепительной улыбкой. Солнце нещадно слепило мне в глаза, освещая спину идущего, не давая никакой возможности, рассмотреть его как следует. Наконец он подходит ближе, и тут уже моя «деланная» улыбка сменяется неприкрытым удивлением – я узнаю в этом «клубном мачо» своего знакомого. Вот это сюрприз! Во-первых, я даже и представить не могла наличие такой роскошной фигуры под его неизменно нейтрально классическими пиджаками. Во-вторых, что более приятно, ЛСД уже полтинник с хвостиком, он и так выглядит на десять лет моложе, а тут ещё и такая фигура! Восторг, радость и удивление смешались на моём лице. Он подошёл, и неожиданно по-приятельски, будто мы давние друзья, чмокнул меня в губы, задорно сказав: «Привет!». Я слегка опешила от такого фривольного приёма, ведь для меня он всё ещё был Сергей Данилович, наш банкир, и хоть он давно уже перешёл в разговорах со мною на «ты», я всё ещё называла его на «Вы». Он почувствовал моё смущение, и стал извиняться за свой полуголый вид, ссылаясь на то, что здесь все так «по-простому» ходят. Я сказала ему, что на его губах остался след моей перламутровой губной помады, и это теперь смотрится весьма неоднозначно. Он опять неожиданно смутил меня, заявив в ответ игриво: «Ничего, слижется!» Тут уж я просто покраснела от такой его смелости. Теперь ему явно доставляло удовольствие шокировать меня. Ну что ж, держись, дорогуша! Сама нарвалась. Он сел ко мне в машину, предварительно похвалив мой выбор, и мы поехали в сторону его яхты. Выехав прямо на набережную, я припарковала свою машину напротив его лодки, чтобы иметь возможность, лишний раз полюбоваться на неё с воды, пока мы ещё не отплыли. Мы поднялись на борт. Он предложил мне снять босоножки и ходить по лодке босиком. Так действительно было удобнее. Я разулась и пошла осматривать яхту изнутри, пока ЛСД отвязывал швартовый. Бегло осмотрев всё вокруг, убедившись, что мы одни, я слегка успокоилась, и вернувшись на корму к ЛСД, сказала: «Меня давно уже смущает то обстоятельство, что Вы обращаетесь ко мне на «ты», а я к Вам на «Вы». «Так в чём же дело?» – ответил он. «Переходи на «ты»!». «Но, вот в чём проблема – я не знаю, как мне Вас тогда называть, чтобы это выглядело привычно, а не фамильярно» – ответила я. «Вообще-то, я – Серёжа» – ответил он. На том и порешили. Ему явно понравилось меня смущать!

Наконец, мы отчалили. Светило солнце. С воды дул легкий освежающий ветерок. Впереди была романтическая водная прогулка – я одна на борту вместе с роскошным мужчиной! Чего ещё можно пожелать?

Сергей, бывший штурман ВМФ, умело выводил яхту из гавани к открытой воде, когда неожиданно заглох мотор. Он чертыхнулся, и попытался завести его снова. Ничего не получалось. Мы, не успев отплыть и десятка метров от выхода из клубной гавани, легли в дрейф. Я страшно напряглась, почувствовав досаду своего капитана. Он был просто взбешен тем, что что-то пошло не так, как он рассчитывал, но он сдерживал свои эмоции за показной деловитой суетой. Он страшно засуетился, «нырнул» в каюту и переоделся в другие, более старые, парусиновые штаны и полез в машинное отделение капаться в моторе. Когда он скрылся в трюме, я просто взмолилась – да что же это за непруха какая-то! Только так всё прекрасно начиналось – и вот тебе! Ну, ничего. Надо взять себя в руки, не паниковать, и не акцентироваться на неудаче. Ещё не всё потеряно. Ну не получиться прокатиться по большой воде, не получиться искупаться, как Сергей рассчитывал. Я, кстати, купальник с собой не брала, так как для меня вода уже холодная и купаться я и не собиралась. Да я вообще не за этим сюда приехала! Я делаю глубокий вдох, медленно выдыхаю, успокаиваясь. В это время, как чёртик из коробочки, из трюма появляется Серёжа. «Ну, всё, кажется, приплыли»– говорит он. «Похоже, пробит бензонасос и всё топливо вытекло. Надо звонить ребятам, чтобы брали нас на буксир и оттащили обратно к причалу». Я чувствовала, как он напряжён и старалась быть как можно нейтральной, лишь слегка попыталась приободрить его, сказав, что ничего сверх-страшного не произошло, и что, зато у нас теперь есть ещё один повод встретиться и повторить неудавшуюся сегодня попытку выйти на открытую воду. Но Сергей сразу замкнулся. Я буквально почувствовала кожей, как он превратился за доли секунды в огромную скалу, и моё сочувствие он расценил как акцент на своей личной неудаче, а это для него было просто неприемлемо. Он явно страдал от перфекционизма, также как и я, но в гораздо большей степени. Я сама иногда, подготавливая какой-нибудь проект или делая интересное для меня дело, увлекаюсь на столько, что если, процесс выходит из-под моего контроля по каким-то непредвиденным причинам, я буквально впадаю в бешенство. А что уж говорить о сильном и успешном мужчине, который привык покорять вершины в прямом и переносном смысле! Забыла сказать, что в молодости он увлекался альпинизмом. Так что, досадный срыв нашей водной прогулки, невольно подстроенный рабочими дока, которые прокладывали на его яхте систему отопления и случайно пробили дыру в бензонасосе, он воспринял как личное оскорбление и был очень зол. Он взял мобильник и стал кому-то звонить. Я вышла из рубки на палубу. Спустя несколько минут, к нам подошло огромное, как мне показалось с воды, судно, и, прикрепив нас левым бортом к своему правому, повело нас обратно. Сергей всё это время руководил процессом, крепил к борту кранцы, чтобы лодки не бились друг о друга, весело болтал и шутил с приятелями со спасательной шхуны. Я же старалась не высовываться и картинно сидела, скрестив ноги, на лежанке для отдыха в кают-компании. Но тут на соседнем борту возник молодой загорелый торс и сказал мне – «Привет!». Я улыбнулась, и ответила – «Привет, спасатели!». В этот момент я почувствовала напряжение, которое шло по направлению ко мне от Сергея, и поглубже вжалась внутрь. Молодой торс скрылся на соседней палубе, лица говорившего, я так и не разглядела – борт соседнего судна был наполовину выше нашего. Они подвели нас к входу в гавань и подтолкнули по направлению к пристани. Мы плавно пошли по инерции к своему причалу.