Фридрих Незнанский - Вкус денег

"Значит, Грязнов был прав, отец работал на Гагуа, - размышлял Роберт, возвращаясь из Малаховки. - Но мафиози ли Гагуа? В Штатах человек с таким количеством спортивных регалий и званий был бы миллионером, совершенно не прибегая ни к чему незаконному. А с другой стороны, отец ведь тоже, кажется, был чемпионом СССР в составе своего "Спартака" и практически ничего на этом не заработал… Вот что, - решил он наконец, - мафиози - это тот, кто зарабатывает на жизнь криминальным бизнесом. Под такое определение Гагуа скорее всего не подпадает. А в какой мере он связан с преступным миром, Грязнов понятия не имеет. Говорил, он, мол, "большой крестный отец", это всем известно. То есть опирается Грязнов попросту на слухи".

"26.03.2000 г. 15.35.

Срочно. Секретно.

Начальнику 13-го особого отдела УФСБ

по Москве и Московской области.

Дело № 18/686

Сегодня в 15.30 Р. Ненашев заказал билет до Мюнхена на завтрашний рейс №… авиакомпании Люфтганза. Брату, И. Ненашеву, у которого он остановился в Москве, Р. Ненашев объяснил свой шаг желанием встретиться с матерью и дедом. Обращаю Ваше внимание на то, что этим же рейсом в Мюнхен вылетает делегация московской мэрии во главе с В. М. Пирожковым.

Подполковник Русаков В. Ф."

"26.03.2000 г.

Начальнику УФСБ

по Москве и Московской области

Прошу оказать содействие в установлении прямого контакта с резидентурой СВР в ФРГ с целью координации действий по пресечению возможного покушения на мэра Москвы В. М. Пирожкова, вылетающего завтра в Мюнхен, и наблюдению за следующим тем же рейсом гражданином США Р. Ненашевым, представляющим оперативный интерес в рамках дела 18/686. Ориентировка на Р. Ненашева прилагается.

Начальник 13-го особого отдела

полковник Кременной"

Аэропорт Шереметьево-2. 27 марта

Щуплый лысоватый таможенник с большой родинкой на правой щеке явно чувствовал себя сегодня не в своей тарелке. Поминутно смотрел на часы, вытирал взмокший от пота лоб, покусывал губы, теребил родинку. То и дело украдкой шарил руками под стойкой, проверяя, на месте ли злополучный "дипломат". Втайне надеясь, что он бесследно исчезнет, сгинет, растворится, а вместе с ним сгинет и растворится весь этот кошмар.

"Ну какого черта, спрашивается, я согласился?"

"А попробовал бы не согласиться".

"Эх, выкинуть бы его, к черту!"

"Ну, ну, рискни!…и никто не узнает, где могилка твоя…"

Заметив, что уже привлекает внимание коллег, постарался успокоиться: "Ну, возьми себя в руки! Мужик ты или не мужик?!"

Начальник смены подошел к нему и участливо поинтересовался:

- Ты что-то, Сергеич, не в себе сегодня. Серый какой-то.

- Ничего. Нормально. Изжога вот замучила… - А про себя добавил: "Да, пошел ты со своим участием".

- На нашей работе и язву заработать недолго. Я вот тут недавно ершика перебрал, так серый был покруче твоего, думал, загнусь совсем… - И начальник принялся с увлечением расписывать симптомы своего недавнего "бодуна".

"Да уйдешь ты когда-нибудь? Дел у тебя, что ли, мало?" Таможеннику вдруг показалось, что чей-то взгляд буквально сверлит его спину, он затравленно оглянулся и тут же поспешно отвел глаза: "Сидит, сволочь… пасет! И этот еще привязался, как банный лист!" В который уже раз нервно взглянул на часы. Начальник угадал его мысли:

- Да, сейчас на Мюнхен объявят. Ну что, может, подменить тебя?

- Н-нет! - Таможенник судорожно сглотнул и отчаянно замотал головой, рубашка прилипла к спине, хотя в зале было довольно холодно.

- Ну, нет так нет. Только, как говорит моя внучка, Буратино - ты сам себе враг… - Он наконец ушел.

"Пронесет? Не пронесет? Пронесет? Не пронесет?"

А Голованов аккуратно довел Роберта до аэропорта и теперь сидел в кафешке и пил пиво, сверху наблюдая за обстановкой в зале ожидания.

Роберт с Игорем тоже потягивали пиво, но сами по себе. Рядом, видимо в ожидании какой-то знаменитости, толпились журналисты. Проверяли аппаратуру и что-то оживленно обсуждали, посасывая из бумажных стаканчиков кока-колу.

Роберт обычно обходился без провожающих и сегодня не собирался нарушать традицию. Но Игорь безапелляционно заявил, что его священный долг проводить брата и облобызать на прощание. А теперь вот сидит, как китайский болванчик, только головой вертит по сторонам и молчит.

Вчера утром дед позвонил Роберту в Москву и настоял, чтобы он прилетел хотя бы на день, если не для изъявления родственных чувств, то по крайней мере в интересах дела. Какие такие подробности нельзя выяснить по телефону, он не объяснил, наверняка их и не было, просто дед хотел помирить Роберта с матерью. Роберт слегка поотпирался, но в итоге вынужден был согласиться, в конце концов на ближайшие сутки в поисках отца не намечалось никакого кардинального прорыва.

На трех языках объявили регистрацию на рейс №… "Москва - Мюнхен". Журналисты вдруг встрепенулись. И причиной оживления послужил только что вошедший в зал мэр столицы Пирожков собственной персоной в сопровождении многочисленной свиты провожающих.

Игорь пристально смотрел куда-то за спину Роберта. Роберт обернулся и не увидел сзади ничего примечательного, кроме разве что невероятно разукрашенной полногрудой блондинки, которая оживленно объясняла что-то своему мрачного вида чернокожему спутнику. Парочка расположилась недалеко от регистрационной стойки.

- Это ты ее гипнотизируешь?

- Ее…

- Давай прощаться, уже регистрация началась. - Роберт встал.

- Не торопись, посиди еще. - Игорь почти насильно усадил брата обратно в кресло и тут же снова о нем забыл, вернувшись к наблюдению.

Высокий квадратный тип подкатил к стойке тележку с четырьмя чемоданами.

- Багаж мэра и сопровождающих, - коротко, но многозначительно сообщил он таможеннику.

Сергеич, вдруг абсолютно успокоившийся, напустил на себя вид оскорбленной добродетели:

- И что? Досмотр обязателен для всех. Закон есть закон.

Верзила пожал плечами и начал выставлять багаж на смотровой стол.

Таможенник открыл первый чемодан и профессионально переворошил содержимое.

- А мэр, я смотрю, не торопится, - кивнул он в сторону Пирожкова, который все еще торчал в центре зала, окруженный репортерами.

Телохранитель повернул голову в сторону хозяина, а Сергеич как бы невзначай опустил руку под стойку. Одно неуловимое движение - и не дававший ему покоя злосчастный "дипломат" уже покоится среди вещей в багаже мэра.

Он тщательно защелкнул замки и оглядел чемодан со всех сторон, чтобы получше запомнить его приметы. Впрочем, второго такого же в багаже Пирожкова не было. Этот был самый большой и отделанный какой-то странной тканью, похожей на гобелен.