Александр Балашов - Лучший исторический детектив – 2

– Значит, вы и есть та единственная, неповторимая Полина? – едко выдавила она.

Полина Павловна не знала, как реагировать на столь капризное замечание. Ей оставалось лишь взглянуть на отца, ища в его лице поддержки.

– Натали ревнует тебя ко мне, как и её мать ревновала меня к моему прошлому, – он не сводил взгляда с Натали.

Натали фыркнула:

– Пятое поколение, пятое поколение. Тоже мне, тайна!

Она встала и вышла. Полина была обескуражена окончательно. Да что же здесь творится? Чем она вызвала такую немилость в глазах своей сестры?

– А разве папа вам не рассказывал о пятом поколении? – поинтересовался Андрей, а затем добавил, – сестра ревнует вас и завидует вам…

– Спасибо, что помог объяснить, – резко вмешался Поль. – Я как-нибудь сам постараюсь рассказать всё Полине.

– Дело ваше, – Андрей встал и эффектно склонил голову, – я свободен?

– Да, большое вам спасибо, дети, – грустно ответил Поль, – вы мне очень помогли.

Поль Шамнэ был расстроен и разочарован. Не смея взглянуть Полине в глаза, он встал и произнёс:

– Доченька, мне действительно следовало поделиться с тобой обо всём раньше, но я хотел отложить этот разговор на потом. Хотел познакомить тебя с Парижем, со своими детьми, узнать тебя лучше.

– Я понимаю, папа, – лишь ответила Полина, не зная, что добавить ещё.

– Давай поднимемся на второй этаж? – предложил отец.

Полина охотно приняла это приглашение, желая поскорей уйти из гостиной.

Поднявшись с отцом на второй этаж, Полина ощутила приятный запах дерева. Оглянувшись вокруг, она действительно заметила мебель из дорогих пород. Но особенно её поразили портреты, развешенные на стенах.

– Какие они красивые, – восхитилась она.

– Они имеют самое прямое отношение к тебе.

– Как это? Неужели это мои родственники?

Было чему удивляться, многие портреты были очень старинными.

– А это ты! – обрадовалась Полина, узнав на одном из них отца. Художник, изображавший Поля, с великолепной точностью передал печальный взгляд отца.

– А это кто? – спросила она, указывая на висевшие рядом два портрета мужчины и женщины.

– Это мои – папа и мама, а значит и твои бабушка и дедушка.

У Полины Павловны захватило дух.

– Как же это прекрасно, знать кто ты и откуда, – голос дрогнул.

Она продолжала рассматривать портреты, а Поль знакомил её с такими далёкими, но всё-таки родными и близкими предками.

– А вот здесь мы остановимся подольше.

И Поль указал на два старинных портрета начала XIX века. Полина внимательно всмотрелась в лица изображённых людей. Красивый молодой офицер с голубыми глазами и нежная девушка, с почти детским лицом смотрели на неё с хорошо написанных портретов.

– Кто они?

– Эта хрупкая женщина была по происхождению француженкой, родилась в аристократической семье, и ты о ней слышала.

Полина неуверенно перевела взгляд с портрета на отца:

– Не знаю…

– Это Полина Гебль.

Что-то очень знакомое закрутилось в голове. Но сразу дать ответ она не смогла. Полина Гебль…, очень знакомое имя, связанное с чем-то очень важным в истории…

Поль продолжал:

– А рядом портрет её мужа – Ивана Александровича Анненкова, поручика Кавалергардского полка, блестящего офицера.

Полина выдохнула:

– Не может быть.

Ещё не веря своим ушам, Полина Павловна пыталась осознать и связать всё воедино. Наконец она произнесла:

– Ведь мы же учили это по истории… Иван Анненков – декабрист Южного общества, Полина Гебль – его жена, последовавшая по собственному желанию в Сибирь за любимым. Разве они имеют какое-то отношение к нашей семье? – неуверенно задала вопрос Полина.

– Самое прямое, дочка. Это твои пра, пра… бабушка и дедушка.

Полина смотрела на портреты, не смея поверить в то, что она является потомком столь известных людей. Сколько раз она слышала по истории о декабристах, о восстании на Сенатской площади. А о любви Ивана и Полины слагались истории. Сам Александр Дюма положил в основу своего романа «Учитель фехтования» эту трогательную историю. А опера Шапорина «Декабристы» первоначально называлась «Полина Гебль». Как же ей было этого не знать. Это история, увековеченная временем.

– Я вижу, что ты глубоко потрясена, – Поль подошёл к дочери и взял её за руку, – но ты должна знать, что происходишь из очень древнего рода. А граф Анненков – твой пра, пра… дед.

Полина слушала отца, когда её взгляд зацепился за одну деталь на портрете. Подойдя ближе и всмотревшись, Полина ахнула. На груди у Полины Гебль красовался медальон, тот самый, что теперь принадлежал ей.

– Медальон, – она повернулась к отцу, быстро открыла сумочку и достала свой серебряный медальон.

– Это он?

Поль Шамнэ не верил своим глазам:

– Он сохранился, – почти прошептал он, – это невероятно.

– Меня отдали в детдом с этим медальоном на шее.

– Значит, Мария успела надеть его на тебя, когда её взяли…

Он взял из рук дочери медальон и раскрыл его.

– Полина и Иван. Это они.

Некоторое время они молчали. Первой заговорила Полина:

– Получается, что я подсознательно дала имена своим сыновьям. Ивану в честь Ивана Анненкова, а Павлу в честь тебя. Я всегда ломала голову над тем, кто же они такие – Иван и Полина? Чьи имена выгравированы в медальоне. Никогда бы не догадалась.

Поль улыбнулся:

– А знаешь, кто дал тебе имя Полина? Я.

– Неужели в честь Полины Гебль? – не верила Полина.

– Именно так. Ты должна была получить только это имя и никакое другое.

– Почему? – недоумевала дочь. – Разве это столь важно? Или дань традиции?

– Нет, потому что ты – пятое поколение! – торжественно закончил отец.

У Полины голова пошло кругом. Уже второй раз за день она слышит о каком-то «пятом поколении». Что это всё значит?

– Ты сможешь мне всё объяснить? – попросила его дочь.

– Обязательно.

Отец и дочь сели в уютные кресла, и Поль поведал почти фантастическую историю о завещании, главной героиней которого являлась Полина Павловна Шамнэ.

– Будучи в ссылке, граф Анненков в конце своих дней написал чудное завещание. Прочитав его своим детям и внукам, он поручил его сохранить и передавать из поколения в поколение.

Поль встал, подошёл к небольшому сейфу, встроенному в стену и достал оттуда бумагу. Затем молча протянул Полине. На старинной бумаге красивым каллиграфическим почерком было написано:

«Завещание моим потомкам!

Выполнить неукоснительно, дабы сохранить то, за что мы все так пострадали.

Считая от нас с Полиной, посчитайте пятый род. Первой рождённой девочке в пятом поколении дать имя моей жены – Полина.

Ей вверяю некую тайну, хранительницей коей она должна быть.

Если в пятом роду не будет дочери, считайте до десятого поколения, и девочке, рождённой в этом роду дать имя – Полина.