Фёдор Быханов - Без срока давности

Им только что позвонил приятель Николая и сообщил, что попался на сбыте фальшивых денег.

Но телефонный звонок из города повлиять, ни на что уже не мог. В двери постучали, и на пороге показались люди в форме с погонами в сопровождении понятых, приглашенных для проведения обыска.

В доме Пироговых отыскали несколько десятков поддельные купюр. Те, что получились почти как настоящие, хранились в коричневом кожаном кошельке, спрятанном в платяном шкафу, а плохо пропечатанные наполняли несколько конвертов, также изъятых в качестве вещественных доказательств совершенного преступления.

В том же селе провели обыск и в доме Петра Любимова.

У него «самодельных денег» не было, зато имелся современный, последней модели, многофункциональный электронный аппарат, совмещавший в себе функции сканера, принтера и ксерокса, на котором, по признанию всех задержанных, они изготавливали тиражи незаконных цветных отпечатков, скопированных с настоящих денег.

Устройство не могло далее оставаться в руках подозреваемого в совершении тяжкого преступления. Так что теперь было изъято.

А вот звонивший приятелю в село Леонид Багин, желавший, видимо, предупредить сообщника, к той поре тоже ничего уже не скрывал. Да и не было в том смысла. Ведь если у него ничего подозрительного сразу не отыскали, то в квартире родной сестры, проживающей в Заречье, тайников оказалось хоть отбавляй.

Улики, перечень которых занял несколько листов протокола об изъятии фальшивых купюр, отыскались и в сумке с вещами родственника хозяйки жилища, и в карманах его куртки и спортивных штанов.

Действия всех троих задержанных были квалифицированы одинаково. Им предъявили обвинение в изготовлении в целях сбыта и сбыте поддельных банковских билетов Центрального банка Российской Федерации.

Оставалось только расследовать и доказать все, что они натворили, после чего передать дело в суд. И вот тут, во время подготовки материалов к судебному процессу, вновь пришлось изучать личности преступников и мотивы, которые заставили их вновь перейти черту закона.

…За колючей проволокой исправительной колонии в свое время встретились бийчанин Леонид Багин и осевший в отдаленном селе пригородного района приезжий из Средней Азии Николай Пирогов. Тогда и обменялись адресами, чтобы продолжить общение, выйдя на волю.

Первым оказался дома у родителей сельчанин. А там условно-досрочно освободили и Леонида Багина.

Он сразу же наведался к лагерному приятелю. Встреча была теплой. К тому же бывший налетчик прямо расцвел, когда компанию им составил еще один сельский житель – Петр Любимов. Ведь, тот ранее был осужден на условный срок лишения свободы за изготовление в целях сбыта поддельных билетов Центробанка России.

В расспросах нового знакомого прошел весь вечер, наполненный щедрыми разносолами деревенского стола. Кроме того, выяснить удалось главное – оборудование, прежде использовавшееся для печатанья фальшивок, осталось в доме Любимова и в любой момент могло быть вновь запущено с той же целью.

В свой следующий визит к сельским приятелям Багин предложил заняться печатаньем поддельных купюр. Те не возражали. Для подпольной типографии выбрали дом Пироговых, где у Николая имелась собственная комната. Туда и отнесли электронное устройство, которое всякий раз забирал обратно Любимов.

С азартом взявшись за дело, они получили первый результат – четыре десятка двусторонних копий со сторублевки, имевшейся у Багина.

Пока один печатал изображения, двое других вырезали сторублевки из общих листов бумаги. После чего можно было браться за реализацию поделок.

Тут уже слово взял Багин. Он продумал до мелочей процесс обмена фальшивок на настоящие деньги. Нужно было, минуя крупные торговые центры с их охраной и видеонаблюдением, покупать мелкий товар в киосках, магазинчиках и в рыночных рядах. Полученный товар и сдачу обязались делить на всех поровну.

Но с самого начала все пошло не так, как того хотелось злоумышленникам.

Обладателю пропитой физиономи Пирогову никто из торговцев товар на фальшивку отпускать не стал. Любимов из собственноручнонапечатанных четырнадцати сторублевок десять вернул обратно.

И только Багин сумел сбыть с рук по все, что брал с собой. Добычи оказалось на две тысячи рублей. Оставшиеся сторублевки они сожгли, чтобы исключить риск разоблачения. И двое других уже не верили в продолжение аферы, когда спустя несколько дней на частом подворье Пироговых снова оказался горожанин. Своим сообщникам он предложил напечатать партию фальшивок уже с двух оригиналов в пятьсот рублей.

Но Любимова хватило ненадолго. Он напился и почти не принимал участие в работе. Потому уже сам Багин орудовал с множительной техникой, все остальные операции предоставив Пирогову.

Вдвоем они напечатали 14000 фальшивых рублей. С этой суммой Багин на несколько дней съездил в Барнаул, где реализовал практически все, выручив десять тысяч настоящих рублей, не считая мороженого, пирожков, яблок, пива и курева, купленного в ларьках и киосках краевого центра.

Новый приезд в село к сообщникам был обставлен как триумф злого умысла. Долго бахвалился Багин проживанием в гостинице, игрой на автоматах и обедами в ресторане. После чего предложил не только напечатать еще больше фальшивок, но и дальше распространить их сбыт по всему региону.

Образцами стали купюры в тысячу и пятьсот рублей из общей добычи. Часть нового тиража успели сбыть в разных микрорайонах Бийска. И так вошли в раж, что, потеряв осторожность, даже «щедро» заплатили таксисту из того, что сами произвели на свет. И тот способствовал разоблачению своих коварных пассажиров.

По данным правоохранительных органов, отягчающим обстоятельством в действиях рецидивистов Багина и Пирогова стало то, что первый совершил преступление в период отбывания условно-досрочного освобождения, а у второго не была погащена предыдущая судимость.

За изготовление в целях сбыта и сбыт поддельных банковских билетов Центрального банка России суд приговорил Леонида Багина к шести годам шести месяцам лишения свободы в исправительной колонии строгого режима. Там же на полгода меньше проведет Николай Пирогов, тогда как Петр Любимов получил по тому же решению суда три года пребывания в колонии общего режима. На этот раз многофункциональное печатное устройство у него конфисковали в доход государства, так как владелец использовал компьютерную технику в качестве орудия преступления.

Как и полагалось по приказу Министра обороны, точно по графику – летом в свои воинские части с краевого сборного пункта двое призывников отправлялись вполне довольные собой. Один выгодно купил за бесценок мобильный телефон, а другой избавился от вещи, происхождение которой у него тоже вызывало сомнение, иначе бы не стал подыскивать первого попавшегося покупателя.