Самид Агаев - Двойное алиби

– Потому что неопределенность чревата проблемами. В жизни хороша ясность. Мужчина везет женщину незнакомую за город либо за деньги, либо в надежде на секс. Не пугайтесь.

– То есть, если денег не будет, вы потребуете секса?

– Нет, успокойтесь.

– Но вы же только изложили свои принципы или правила.

– В правилах есть исключения.

– Значит, вы исключение.

– Выходит, что так.

– Уф, мне даже жарко стало. Как у нас разговор завернул. Я даже отвлеклась от сегодняшнего мордобоя. Хорошо, что я села именно в вашу машину.

– Конечно хорошо. Кто бы вас кроме меня повез бесплатно.

– Я же сказала, что заплачу.

– Вы подрались с мужем?

– Это я фигурально. Подрались бы, если не водитель.

– У него свой водитель? Большая шишка ваш муж?

– Так! Все. Не хочу об этом говорить.

– Сами начали.

– Где мы сейчас?

– Кунцево проезжаем. Поедем через Одинцово или по прямой?

– Лучше по прямой, а там, где поворот на Внуково, повернем направо.

– Я знаю.

– Вы не таксист, случайно?

– Я снабженец, начальник отдела.

– А что это за машина, я не разглядела.

– «Субару».

– Хорошо едет, юркая.

– Триста лошадиных сил.

Женщина вдруг засмеялась.

– Что?

– Ничего, просто смешно стало. Триста лошадей – это большой табун.

– Мощность автомобильного двигателя измеряется в лошадиных силах.

– Да знаю я. Вы всегда такой серьезный?

– Я подумал, что вы не знаете.

– Знаю, я сама вожу машину. Дадите мне свой номер телефона?

– Зачем?

– Позвоню, узнаю, как вы обратно доехали. Ночь все-таки.

– А вы всегда такая заботливая?

– Нет. В данном случае я буду чувствовать ответственность за вас.

Славин стал диктовать номер, но Мария сказала:

– Не сейчас, я все равно не запомню. Приедем, запишу.

Проехали МКАД. После Немчиновки шоссе, как ни странно оказалось полупустым. Домчались до станции «Внуково», здесь Славин повернул направо, затем, доехав до Можайского шоссе налево. Постоять пришлось на железнодорожном переезде. Пошел снег, редкий, но промчавшийся поезд поднял снежную метель.

– Удивляюсь я, – вдруг сказал Славин, – как это меня угораздило оказаться здесь. Не иначе вы применили чары.

Он взглянул на пассажирку, ее губы тронула едва заметная улыбка.

– Сейчас пропустят, – сказала она. – За переездом прямо, а там я покажу.

Под предупреждающий звон подняли шлагбаум. Славин переехал по шпалам и вскоре углубился в поселок, следуя указаниям.

– Это здесь, – сказала женщина, указывая на высоченные ворота и забор.

Славин остановился в указанном месте. Мария взглянула на него.

– Здесь будете ждать?

– Дорога узкая, – ответил он, – если машина поедет, помешаю, надо будет передвинуть.

– Поближе к воротам никому не помешаете.

Славин последовал ее совету и заглушил двигатель.

– Так ужин или деньги? – спросила она.

Поскольку Славин молчал, сама же ответила:

– Значит, и то, и другое.

Она открыла дверь и взглянула на водителя.

– Пойдем, хоть чаем угощу. Не кобенься, мне плохо одной. Живая душа нужна, поговорим немного, и уедешь.

– Хорошо, – сказал Славин.

Оказавшись за воротами, он сразу же почувствовал, как исчезает накапливаемая в нем за время поездки досада на женщину и на свою мягкотелость. «Нет худо без добра», – подумал он, когда увидел утопающий в белоснежных сугробах двор, деревья и кустарники, занесенные снегом. Посреди участка стоял добротный двухэтажный дом красного кирпича. Здесь во дворе, после городской суеты, быстрой езды, он словно оказался в другой реальности. Было тихо, медленно кружась, падали снежинки, и казалось, что время замедлило свой ход.

– Вы идете или как? – позвала его с крыльца Мария. Она звенела ключами, подбирая необходимый, наконец, открыла дверь и вошла на застекленную веранду. – Ну, чего вы застыли там? Хотите оттянуть неприятное общение со мной.

– Для женщины с такой внешностью вы слишком самокритичны, это граничит с кокетством, – возразил Славин. – На меня просто накатило. После сумасшедшей Москвы, грязной дерганой, вдруг оказаться в тишине и свежести зимнего сада. Это как в церкви бывает. Заходишь взвинченный, мысли одна хуже другой, а постоишь в тишине, и вдруг все проблемы отступают, чувствуешь, что все пустое, эти лишние хлопоты, суета, отравляющие тебе жизнь. Или как после тяжелого дня выпить стакан водки.

– Про церковь мне понравилось больше, – сказала Мария, уходя в дом.

Последовал за ней. Хотя постоял бы во дворе еще, не желая расставаться с охватившим его благоговением.

– А вы не лишены романтики, – заметила Мария, – и за внешность спасибо.

– Говорить правду – просто и приятно, – сказал Славин.

При ярком освещении женщина выглядела еще более эффектно. Он не была красивой, но породистой, как скакун, и видимо тщательно следила за собой. Она стояла посреди гостиной спиной к монументальному камину, отделанному натуральным камнем. Перед порталом находились большие кожаные кресла, массивный журнальный столик. Изнутри дом был обшит деревом. С потолка свисала стилизованная под старину кованая люстра. У стены возвышался величавый буфет из красного дерева, перед ним круглый ореховый стол.

– Имение наследственное? – спросил Славин.

– Почему вы так решили?

– Дом новый, а деревья многолетние.

– Все значительно проще. Купили у бывшего номенклатурщика участок со старым домом. Снесли к чертовой матери и построили новый.

– Действительно, все просто. А я все выстраиваю догадки путем сложных умозаключений.

– И напрасно. Не надо усложнять жизнь. Все всегда значительно проще. И за поступками людей, как правило, низменные мотивы. А такие как вы громоздят удобные для себя отговорки лишь бы не смотреть в глаза действительности.

– Должен признать вашу правоту, – сказал Славин с сожалением. – А что камин работает?

– Да, если хотите, можете зажечь огонь. Я с ним возиться не буду. Я вообще не помню, когда его вообще топили.

– Не т о пите камин, а дрова рядом.

– Антураж. Так дизайнер видел. У нас паровое отопление. В подвале газовый котел. Здесь тепло.

– Но вы шубу не снимаете.

– Стриженная норка, это не шуба, это украшение. Мне не жарко. Под ней у меня практически ничего нет. Хотя вы правы. Сейчас надену свитер.

– Так камин запалить?

– Конечно, пусть живой огонь займется, авось в нем сгорят все наши беды. Как говорится «Махмуд поджигай». А я займусь чаем.

Мария, включила телефон в зарядное устройство и скрылась в соседней комнате. Славин занялся разведением огня. Достал из кармана швейцарский складной нож, с которым никогда не расставался и, взяв в руки полено со словами «сейчас мы вырежем Буратино» стал стругать стружку для растопки. Когда хозяйка вернулась в гостиную, в топке уже занималось пламя.