Джеймс Чейз - Вечер вне дома

Донован кивнул.

– Этот тип в сером костюме кажется мне нашим клиентом. Почему он дал старику фальшивый номер? Что сказал сторож? Немногим позже десяти этот тип поставил зеленый «Линкольн», номера он не помнит, на стоянку. В половине одиннадцатого таксист отвез Фей Карсон в клуб «Голубая роза». Дарси и швейцар клуба тоже узнали его по описанию. Скорее всего Карсон и этот неизвестный приехали туда развлечься. О'кей, примерно в половине первого ночи они взяли такси и вернулись домой к Фей. Водитель уверен, что узнал девушку. Доктор утверждает, что девушка была убита примерно в час тридцать. Эта Кристи видела, как парень покинул дом: он был явно чем-то взволнован и торопился. Не забывай, тогда шел дождь. Сторож на стоянке спросил номер его машины, но этот тип назвал номер «Паккарда», который до сих пор стоит на стоянке. Итак, мы не потеряли день даром, Дункан. У нас имеется достаточно улик, чтобы задержать его, при условии, конечно, что он виноват. – Донован захлопнул записную книжку.

– У меня такое ощущение, что Дарси что-то скрывает. Он должен был знать его.

Донован пожал плечами.

– Если Дарси не хочет говорить, мы никак не заставим его это сделать. Нужно поискать среди тех, кто приходил к ней, ее бывших дружков, покровителей. Она должна была знать множество людей, которые приходили к ней более или менее регулярно. Мы вернемся в банк и поговорим с тем верзилой, который солгал мне относительно телевизионной кабины.

– Банк в это время уже закрыт, – напомнил Дункан.

– Ночной сторож знает, возможно, адрес.

Но сторож не только не дал нужного адреса, он даже не знал самого Паркера.

– Когда я заступаю на смену, здесь уже никого не застаю. Вам дадут адрес завтра утром.

– Тогда мне нужен адрес директора, – настаивал Донован. – Это очень срочно.

– У меня его тоже нет, – ответил сторож. – Чтобы узнать что-либо, следует обратиться к мистеру Холанду, главному кассиру.

– Идет, – нетерпеливо бросил Донован. – Давайте мне его координаты. И пошевеливайтесь: я спешу.

Ночной сторож нацарапал адрес на бумажке, и оба детектива вернулись к своей машине. Им не составило большого труда найти нужную улицу, и они остановились перед кокетливым садиком.

– До чего хорошо ухожены розы, – заметил Донован, который в свободное время сам увлекался садоводством. – Жаль, что не содержится в таком же порядке и лужайка. Это напомнило мне, что пора уделить внимание и своей.

– Занимайтесь лучше сыскной работой, – проворчал Дункан.

Донован подошел к двери и нажал на кнопку звонка, не отнимая пальца несколько секунд. После небольшой паузы снова собирался позвонить. Но дверь отворилась – и сержант узнал высокого типа, которого видел в банке рядом с Паркером.

«Умирает от страха, – подумал Донован. – Достаточно мне было нажать на кнопку звонка, чтобы нагнать на него такого оцепенения».

Выдвинув вперед тяжелую челюсть, полицейский агрессивно спросил:

– Это вы – Холанд?

Кен молча кивнул.

Заинтригованный, Донован рассматривал стоящего перед ним кассира.

«Он не был бы так испуган, даже если бы ограбил банк и спрятал у себя добычу. Тогда что с ним такое?»

– Я хочу поговорить с Паркером, – сообщил Донован. – Где он живет?

Кен не мог произнести ни слова. Его глаза были прикованы к Доновану.

– Где живет Паркер? – повторил сержант.

Холанд сглотнул слюну и выдавил из себя:

– На следующей улице, Маршалл-авеню, 245.

Дункан достал записную книжку и записал.

– Он сказал вам что-нибудь, когда ходил звонить по телефону своей жене? – задал вопрос сержант.

– Нет, он мне не сказал ничего.

– Но вы видели, как ваш коллега подходил к телефону?

– Да, я это видел.

– Который был тогда час?

– Я не обратил внимания.

Донован с отвращением посмотрел на банковского служащего, потом повернулся к Дункану и позвал:

– Пойдемте, мы только зря теряем время.

Полисмены большими шагами промаршировали по аллее, распахнули калитку и направились к машине.

Кен остался стоять у дома и наблюдал за уходящими сыщиками. Увидев, что Дункан обернулся и смотрит на него, Холанд вошел в дом и резко захлопнул за собой дверь.

Когда машина шефа полиции исчезла из виду, Сиен О'Брайен медленно вернулся в салон и устроился в кресле. Через несколько минут к нему присоединилась и Хильда.

– О, наконец-то он уехал, – произнесла она. – Что он хотел, Сиен?

Мужчина, притянув к себе девушку, заставил ее сесть на ручку кресла и обнял за талию.

– Он принес плохие новости. – О'Брайен почувствовал, как тело Хильды под его рукой напряглось. – Ты помнишь Фей Карсон? – продолжал он, подняв на свою пассию глаза.

Тонкие ноздри молодой особы задрожали, взгляд стал жестким.

– Да. Что с ней?

– Она была любовницей твоего брата. Верно?

Хильда не могла уйти от ответа, но проявила осторожность, спросив:

– Почему ты принялся вспоминать эту старую историю?

Сиен резко поднялся с кресла и, заложив руки за спину, принялся расхаживать взад-вперед по комнате.

– Не такая уж и старая. Мне нет необходимости напоминать, что я схожу по тебе с ума и делаю все, что тебе захочется. Но, кроме того, я здесь руковожу еще экономическими и политическими делами. А политика – это мерзкая игра, где каждый старается перегрызть глотку другому. И ничто так не способствует тому, чтобы опрокинуть целую политическую организацию, как скандал, поднятый прессой. Избирателей только так и можно отпугнуть от нас, понимаешь? Именно из-за твоего брата такая буря и разразится. И мне она может здорово повредить.

Пристроившись на ручке кресла, бледная и испуганная, нервно сжимая руки, Хильда внимательно слушала своего покровителя.

– Я не вижу здесь связи с Джонни.

– Я только что сказал тебе, что Говард принес плохие новости. Прошлой ночью Фей Карсон была убита. – Наступило тяжелое молчание. О'Брайен пристально смотрел на девушку. Потом строго спросил: – Знаешь ли ты, что Джонни вчера вечером вернулся? Один из моих людей видел его около Парадиз-клуба. Он приходил к тебе?

Хильда замялась, кивнула, отвела взгляд в сторону.

– Я знала, что он в городе, – произнесла тихо, стараясь не смотреть на собеседника.

– Ты веришь, что твой брат убил ее? – резко бросил О'Брайен.

Она подняла голову. Глаза ее расширились, выражая гнев.

– Конечно, нет! Как ты можешь говорить подобные вещи!

Возмущение ее не было убедительным. Они посмотрели друг на друга, и Хильда снова отвела глаза.

– Будем вести честную игру, малышка, – сказал Сиен. – Ты так же хорошо, как и я, знаешь, почему я тебя спрашиваю об этом. До того как его заключили в тюрьму, твой родственник угрожал, что убьет любовницу. А теперь не прошло и двух часов, как его выпустили, – и она уже мертва.