Джеймс Чейз - Джокер в колоде

Хельга застыла:

– В самом деле?

– У медсестры большой опыт общения с пациентами, пострадавшими от инсульта. Она привыкла к их нечленораздельной речи. Ей кажется, что ваш муж постоянно повторяет странную фразу: «вынут весло, тащит», – и показывает на дверь спальни. Мне эти слова ничего не говорят. А вам?

Хельга сразу почувствовала облегчение.

– «Вынут весло, тащит». – Она напряженно сдвинула брови. – Как ни странно, нет. Нет, я не вижу никакого смысла в этих словах.

– Ну, может быть, медсестре Терли и удастся с этим разобраться. – Винборн посмотрел на часы: – Я должен идти, миссис Рольф.

Он задержался еще на несколько минут, заверяя ее, что компания в надежных руках и ей стоит только позвонить, когда понадобится помощь, а доктор Леви обещал поддерживать с ними связь. Все это он говорил холодным и вежливым тоном, стоя над ней, и глаза его хищно блестели.

Когда он ушел, появился Хинкль с шейкером и бокалом на подносе.

– Надеюсь, купание было приятным, мадам, – произнес он, наливая мартини в бокал.

– Да, спасибо, Хинкль. – Хельга взяла бокал. – Мистер Винборн ушел.

Хинкль на мгновение едва заметно нахмурился:

– Я видел, мадам.

– Он спрашивал меня, не знаю ли я, где можно найти Шейлу. Он считает, что ее нужно поставить в известность. У вас случайно нет ее адреса?

Хинкль наклонил голову:

– Есть, мадам. Мисс Шейла время от времени пишет мне. Мы с ней, рад сообщить, никогда не теряли контакта. По словам мисс Шейлы, она относится ко мне с большой теплотой.

Хельга улыбнулась ему:

– Я вполне ее понимаю. Где же она?

– В Париже, мадам. Извините, я не даю вам ее адрес, так как она доверила его мне под честное слово.

– Разумеется. Как вы думаете, она захочет встретиться с отцом?

– Надеюсь, да, мадам. Я уже написал ей и объяснил, каково состояние мистера Рольфа. Пусть сама решает. Хочется думать, что она приедет, но мисс Шейла живет бедно. У нее может не оказаться денег на дорогу.

– Я могла бы найти немного денег и послать ей.

Хинкль отрицательно покачал головой:

– Едва ли это разумно, мадам. С вашего позволения, я предложу лучше подождать ответа на мое письмо. Если она напишет и уведомит о своих финансовых затруднениях, тогда я обращусь к вам.

– Разумеется.

Он кивнул с облегчением и удовлетворением:

– Вы будете обедать у себя, мадам?

Хельге предстояли долгие часы одиночества, но лучше не подвергать себя соблазну мужского общества. Она избежит риска, если пообедает одна на террасе, а потом ляжет в постель с книгой.

– Да. Я хочу сегодня пораньше лечь.

– Тогда я предложил бы вам что-нибудь легкое. Например, омлет с трюфелями и немного мяса. Я вам все приготовлю.

– Мне хочется опять попробовать вашего омлета, Хинкль.

Хельга знала, что эти слова особенно обрадуют его. Когда он ушел, она снова стала думать о Шейле, которая еще не знала, что ей предстоит унаследовать миллион долларов.

Внезапно Хельга нахмурилась… Ведь девушка не получит денег, если Герман Рольф умрет, так и не заговорив. Она их получит, если письмо попадет к Винборну, но в этом случае Хельга будет обречена на жизнь монашки. Подумав, Хельга решила, что сама может дать девушке деньги, когда шестьдесят миллионов станут ее собственностью. Все очень просто.

Ее мысли вернулись к разговору с Винборном. Что означали эти странные слова Рольфа? Она несколько раз повторила их вслух и вдруг быстро вскочила на ноги. Ну конечно. Он пытался сказать: «Винборн, письмо, ящик» – и показывал не на спальню, а на гостиную.

Нужно отдать красную папку управляющему. Пусть он положит ее на хранение в сейф отеля. Следовало сделать это раньше.

Поставив бокал, она прошла в спальню и достала чемодан. Открыла крышку… и застыла, глядя в пустой чемодан. Ее сердце неистово колотилось.

Красная папка исчезла!

После пяти минут лихорадочных поисков она убедилась, что папка с письмом Германа исчезла. Похолодев и стиснув кулаки, с лицом, похожим на застывшую маску, она вернулась в гостиную.

«Кто мог украсть папку? Винборн? Хинкль? Немыслимо!»

Глаза Хельги сузились, она задумалась. Хинкль знал содержание письма. Может быть, он обнаружил, что она его забрала, и решил припрятать на тот случай, если она почувствует искушение его уничтожить. Но Хельга не могла представить, чтобы Хинкль мог обыскивать ее спальню до тех пор, пока не наткнулся на письмо. Нет… В ее сознании не укладывалось, что он способен на такое. Тогда кто же? Тут она припомнила: управляющий видел, как она брала из стола красную папку и унесла с собой. Но трудно поверить, чтобы управляющий отелем такого класса мог… Нет, нелепо и думать. Затем она вспомнила, что стоявшие в отеле охранники отозваны. Значит, пока она купалась, кто угодно мог подняться на верхний этаж и войти в номер.

Хельга закурила, борясь с подступающей паникой. Надо смотреть фактам в лицо. Письмо пропало, и она потеряла один из своих козырей. Что будет дальше? Отошлет вор письмо Винборну? Хельга была слишком циничной, чтобы поверить в такой шаг. Снова следовало ждать появления шантажиста. Ее губы скривились в жестокой, едва заметной улыбке.

Негромкий звонок телефона на миг привел ее в оцепенение. Поколебавшись, Хельга взяла трубку.

– Миссис Рольф, звонит мистер Винборн, – произнесла телефонистка. – Будете говорить?

«Винборн? – Хельга сдвинула брови. – Он должен находиться сейчас в самолете, летящем в Майами».

– Вы уверены, что это не ошибка? Мистер Винборн улетел в Майами.

– Мистер назвался Винборном и сказал, что у него срочное дело к вам.

– Хорошо, соединяйте.

Наступила пауза, потом она услышала голос телефонистки:

– Говорите, мистер Винборн.

Хельга сказала:

– Алло?

– Привет. Не кладите трубку. У меня есть очень нужная вам вещь.

Она узнала бодрый голос Гарри Джексона.

«Вот оно что!» – подумала Хельга и призвала на помощь всю свою волю. В ней крепла твердая как сталь решимость не уступать. Ей следовало раньше подумать о Джексоне. Об этой «безобидной» гремучей змее.

– Вижу, что вы не теряли времени даром, – спокойно сказала она, хотя ее глаза метали искры.

Он, как всегда, беззаботно рассмеялся:

– Совершенно верно, миссис Рольф.

Хельга услышала стук в дверь, потом она приоткрылась, и вошел Хинкль, катя перед собой сервировочный столик.

– Сейчас я не могу с вами разговаривать, – отрывисто бросила Хельга, – позвоните через час. – И она положила трубку.

– Обращаю ваше внимание, что омлет надо есть сразу, мадам, – сказал Хинкль, выдвигая стул. – Если он остынет – пропадет вкус.

Овладев собой, Хельга встала и подошла к столику. Когда она села, Хинкль развернул салфетку у нее на коленях.