Джеймс Чейз - Что скрывалось за фиговым листком

Чик налил себе еще скотча, потом сказал:

– Я готов поспорить на последний доллар, что Митч был настоящим парнем, но в твоих рассуждениях есть смысл. Он был прекрасен с нами. Безукоризненно выполнял все задания. Мы, то есть они, могли во всем положиться на него.

– Интересно знать, кто-нибудь из офицеров пытался потолковать с солдатами и удостовериться, были ли они в таком же восторге от Митча, как и вы?

– В этом не было необходимости… Черт побери, мы были дружным полком! Все шло как по маслу… Митч командовал солдатами, мы отдавали приказы, ни к чему не придерешься.

– И тем не менее я хочу разобраться. Мне надо поговорить хотя бы с одним солдатом, служившим под его началом. Ты не знаешь кого-нибудь, кто живет неподалеку?

Подумав, Чик кивнул:

– Хэнк Смит, цветной. Он работает в Майами, вывозит отбросы на большом грузовике. В прошлом году я на него наткнулся. Я-то его не помнил, но он сам меня узнал. Настоял, чтобы я зашел к нему домой в Западном Майами выпить за старые времена. В полку он был хорошим солдатом. Сейчас я припоминаю, что он как-то не отреагировал, когда я заговорил о подвиге Митча и его медали. Только кивнул и заметил, что это было здорово для полка, затем переменил тему разговора. – Чик почесал в затылке. – Ну, не знаю. Возможно, ты в чем-то и прав. Не думаю, что полковник одобрил бы, но тебе стоит поговорить со Смитом. Ты найдешь его на Уэст-авеню. У него там дом на углу.

Через час моя машина уже ехала по цветному гетто Западного Майами. Часы показывали 2.10. Мы с Чиком проглотили по булочке с рубленым мясом, потом он поехал на какое-то свидание, которое подозрительно часто именовал «деловым», а я вернулся в свою квартиру, уложил чемодан и решил, что у меня еще есть время заехать в Майами и попытаться найти Хэнка Смита.

Вечер был жарким и душным. Уэст-авеню с обеих сторон была окаймлена маленькими полуразвалившимися домиками. Цветные их обитатели сидели на верандах, ребятишки играли прямо на улице. Я остановил свою машину на углу и промаршировал под любопытными взглядами к обветшалому бунгало на правой стороне.

В качалке сидела огромная, толстая женщина, уставившись глазами в одну точку. У нее на голове был сооружен тюрбан из ярко-красного платка, одета она была в цветастое платье, полинявшее от многочисленных стирок. Ее маленькие черные глазки переместились на меня, когда я вышел из машины, толчком открыл калитку и пошел к веранде. Я не сомневался, что глаза всех людей, сидящих на других верандах, смотрят на меня.

– Миссис Смит? – спросил я, остановившись перед ней. Теперь я мог определить, что ей было около пятидесяти. Ее широкая черная физиономия имела то решительное выражение, которое характерно для женщины, старающейся жить не хуже других, не жаловаться и примириться с тем фактом, что все остальное – неосуществимая мечта.

Она слегка наклонила голову:

– Да, это я.

– Мистер Смит дома?

– Зачем вам мой муж? Если вы что-то продаете, можете нас не беспокоить. Деньгами распоряжаюсь я, у меня нет лишних, чтобы тратить их на какую-то ерунду.

В проеме двери появился высокий широкоплечий негр. На нем были чистая белая рубашка и джинсы. Его коротко подстриженные курчавые волосы во многих местах были тронуты сединой. Налитые кровью черные глаза смотрели внимательно, но, когда широкие губы раздвинулись в улыбке, обнажив белые зубы, его физиономия стала необычайно дружелюбной.

– Что вы хотите, мистер? – спросил он низким, очень приятным голосом.

– Мистер Смит?

– Правильно… это я.

– Мистер Смит, надеюсь, я вас не очень сильно оторву от дел. Чик Барни сказал, что вы, возможно, обрадуетесь моему визиту.

Его улыбка стала широкой.

– Мистер Барни замечательный человек. Конечно, я всегда счастлив встретиться с его друзьями.

Он шагнул вперед и протянул руку, которую я с удовольствием пожал.

– Дирк Уоллес, – представился я. – Работаю у полковника Парнэлла.

Он снова улыбнулся:

– Другой великий человек. Входите же, мистер Уоллес. Наши соседи излишне любопытны. Давайте выпьем.

– Хэнк! – резким голосом крикнула супруга. – Осторожнее с выпивкой.

– Успокойся, Ханна, – сказал он, ласково ей улыбаясь. – Немного виски не повредит хорошим друзьям.

Он провел меня в небольшую комнатку. И там мебель была самая простая, но достаточно удобная: два кресла, стол и три стула с прямыми спинками.

– Садитесь, мистер Уоллес. – Смит указал на одно из кресел. – Что вы скажете в отношении скотча?

– Что ж, прекрасно.

Пока он отсутствовал, я осмотрелся. На стене висели его портрет в солдатской форме, свадебная фотография и портреты двух забавных детишек. Смит вернулся с двумя стаканами, в которых постукивали кусочки льда и плескалось виски.

– Как поживает мистер Барни? – спросил он, протягивая мне один из стаканов. – Я давно его не видел.

– Хорошо, спасибо. Он передает вам свои наилучшие пожелания.

Смит заулыбался и сел напротив меня.

– Знаете, мистер Уоллес, мы, солдаты, не слишком-то любили свое начальство, но мистер Барни был совсем не таким, как остальные. Он никогда о нас не забывал, когда мы были на передовой, заботился о нас. И мы его очень любили.

Он поднял свой стакан и отсалютовал мне. Мы выпили. Скотч чуть не содрал кожу у меня с гортани.

Смит внимательно смотрел на меня.

– Чуточку крепкий, да? – спросил он, заметив, что у меня выступили слезы на глазах. – Мы, старые солдаты, любим такой скотч.

Я поставил стакан на стол.

– Знаете, я так и не попал во Вьетнам. Все было кончено до того, как у нас закончилась подготовка.

– Значит, вам повезло. Это была не увеселительная прогулка.

Я достал из кармана пачку сигарет и предложил ему. Мы закурили.

– Мистер Смит…

Он снова улыбнулся:

– Называйте меня Хэнком, мистер Уоллес. Догадываюсь, что вы были офицером… верно?

– Это старая история. Зовите меня Дирком.

– С удовольствием. – Он выпил, вздохнул, потом спросил: – Так вы работаете у полковника?

– Да, Хэнк, я приехал к вам, потому что Чик сказал, что вы можете мне помочь.

– Правда? – Он удивился. – Ну, что же, конечно, но как?

– Митч Джексон. Помните его?

Улыбка сбежала с лица Хэнка.

– Я его помню, да, – ответил он неожиданно холодным, ровным голосом.

– Я копаюсь в его прошлом, Хэнк. И мне это очень важно. Что бы вы ни сказали мне, все будет сохранено в тайне. Я просто хочу услышать ваше правдивое мнение о нем.

– Для чего?

– Вчера умер его отец. Ведется расследование. Мы предполагаем, что Митч Джексон может быть косвенно причастен к его смерти.

– И вы хотите знать мое искреннее мнение?

– Да. Заверяю вас, что, если вы мне что-нибудь и скажете, это не уйдет дальше этих стен. Даю вам слово.