Джеймс Чейз - Никогда не доверяй женщине

Я остановился, чтобы перевести дыхание. Меня распирало чувство ненависти к этим сытым наглым бабенкам, уверенным в своей безнаказанности. И тут я съязвил:

– А ведь на мысль про аллигатора ты сама меня навела еще в самом начале нашего знакомства. Помнишь тот странный звонок с угрозами… Ты говорила, что тебе угрожают смертью, такою же, как и твоему мужу… Не забыла свои слова «помни о крокодилах»?.. Вот ты сама и дала мне ниточку для расследования… Только тогда я еще не мог ею воспользоваться.

Сильвия слушала мой рассказ, извиваясь и пытаясь вырваться из своих пут. Грация холодно смерила меня взглядом и произнесла:

– Тебе потребуется вечность, чтобы доказать свой бред.

– Не думаю. В тот день, когда я пошел к Лизе Гордон, ты увязалась за мной, видимо, заранее обдумав, что будешь делать. Ты так искусно разыграла, что никогда не видела ее, тем более что мы шли разыскивать твоего любовника Гранта, а наткнулись на его жену, о существовании которой ты даже не имела представления. Мы с Лизой слишком увлеклись разговором и не смотрели за твоими действиями и перемещениями. Ты убила ту девушку в саду из ревности, просто взбесившись от страсти, узнав, что прекрасная Мелисса в доме Лизы Гордон. Ты, не задумываясь, выпустила в нее отравленную иглу из трубочки, с которой никогда не расстаешься. Таким образом ты наказала обеих – Мелиссу за измену, а Лизу, чтобы не смела путаться у тебя под ногами.

– Все это не больше чем предположение…

– Не скажи, – заявил я, подойдя к ней вплотную, и сорвал с ее груди нечто похожее на шпильку.

– Эта шпилька развинчивается с обеих сторон и представляет собой грозное оружие. Внутри трубочки находится отравленная игла. Бери и убивай. Точно так же ты убила Мару. Короче говоря, ты убила всех, кто мог рассказать о твоих оргиях, наркотиках, преступлениях… Стоило тебе слегка дунуть в трубочку – и пожалуйте, труп у ваших ног. Этому ты научилась, находясь среди индейцев Амазонии, когда ездила туда, чтобы посмотреть, как снимают фильм по твоему сценарию.

– Ты дилетант, Ник. А как ты объяснишь убийство Лизы Гордон?

– Вначале, увидев убегающего Гранта, я не сомневался, что это он убил свою жену, как называла себя Лиза. Но потом, поразмыслив, я пришел к неожиданному выводу, что у него не было для этого абсолютно никаких причин. Понимаешь, никаких. Все гораздо проще. Пока я говорил с ней, он выскочил в сад и принялся наблюдать за тем, что происходит в комнате. Он был достоин тебя и с удовольствием наблюдал, как другие обнимаются, целуются и занимаются любовью. Ты же, как всегда, была прекрасно осведомлена, куда я поехал, и сразу же последовала за мной, тоже спрятавшись в саду. Увидев нас в обнимку с Лизой, ты решила, что она может расколоться. Тогда ты хладнокровно выстрелила из пистолета с глушителем, потому что игла не смогла бы покрыть такое большое расстояние и попасть в цель. Но зато пуля, разумеется, была отравленная…

После некоторого раздумья я добавил:

– Самое страшное в этой истории то, что Клер заманила в свои сети доктора Кука, который был далеко не молод и просто сходил с ума от любви к ней.

– Подумать только, и с такой сволочью я провела ночь. Да я бы лучше убила тебя, знай, что ты такая падаль.

– Успокойся, дорогая. В постели мы развлекались с Сильвией.

Та, услышав свое имя, только заморгала, но даже не пошевелилась, видимо, убедившись, что вырваться без посторонней помощи она не сможет. Крепкими оказались для нее веревки и узлы на них.

– Именно Сильвия убила Гервина и Красавчика Китаезу, твоих людей, которые в любой момент могли заговорить. Она оделась в твою одежду и вышла из спальни. Два выстрела – и два трупа, и все в пределах дозволенного – самооборона при вооруженном нападении. Но я сразу понял, в чем дело. После убийства этих бравых ребят мы с Клер поднялись к тебе в комнату. Вся твоя одежда, которая раньше лежала возле кровати, исчезла. Впрочем, ты любила только одного человека – Гервина Гранта. Как же ты его могла убить? А вот Сильвия не дрогнула и всадила в него пулю. Она могла убить кого угодно.

– Она могла бы убить и тебя!.. – воскликнула Грация.

– Ну уж нет. В том-то и дело: вы не раз хотели ухлопать меня, но в тот момент я был козырным тузом в вашей защите – вашим алиби. Ведь я должен был сообщить обо всем в полицию. Клер была с тобой в одной упряжке, а я – важный свидетель, который бы подтвердил, что ты и Сэм защищали меня.

– Все правильно, – согласился голос за моей спиной. – А теперь медленно повернись. Вот так.

Передо мной стоял Сэм с коротким автоматом в руках.

– Ах, это ты. Ты почти испугал меня. Убери свою пушку. Лейтенант с лучшими снайперами города окружили виллу, а он разгуливает здесь с автоматом…

– Возможно… возможно, – расхохотался Сэм. – Но ты-то все равно умрешь.

– Хватит трупов, обезьяна черномазая, – бросил я ему. – Их и так больше чем достаточно…

Сэм вопросительно посмотрел на Грацию, как бы спрашивая, что ему со мной делать.

– Оставь его, пусть треплется, – сказала ему Грация. – Все не так скучно…

Я посмотрел на нее. Чувствуя себя под защитой автомата, она поднялась с пола, где все время сидела, и налила себе виски, не обращая внимания на сестру, которая извивалась и мычала, давая понять, что ее тоже надо освободить.

– Та фраза, которую ты мне передала после фальшивого звонка с угрозами, тебя и погубила. Я вспомнил цирк, о котором уже говорил, и сразу же начал тебя подозревать. Пока ты была в Лос-Анджелесе и расправлялась с Джорджем, твоя сестра крутилась в Нью-Йорке, создавая тебе алиби.

– Да? Очень мило. Тебя-то уже все равно ничего не спасет.

– Знаю, знаю, мое сокровище. Но мне все равно хочется поделиться с тобой воспоминаниями. Я, например, рад, что вчера на вилле Гервина, когда ты стреляла в меня из пистолета с глушителем, меня спасло стекло.

Грация между тем склонилась над Сильвией и принялась развязывать узлы на ее ногах и руках. Неожиданно выпрямившись, она хитро улыбнулась и спросила:

– Вот ты все ноешь, раскладывая свои мысли по полочкам, но меня интересует одно: ты мог бы различить нас с Сильвией? То есть сказать, кто есть кто? Где Грация, а где Сильвия?

Я недоуменно взглянул на нее, а Сэм, услышав, что сказала Грация, широко оскалился и воскликнул:

– Давай, легавый, соглашайся. Я тоже посмотрю, какой ты умный.

– Что-то я не понимаю тебя, Грация. Смогу ли я различить вас?

– Ну и ну, а еще сыщиком называешься. Неужели не понятно?

– Нет, – ответил я, так как действительно не понимал, чего она хочет.

– Мы пойдем с Сильвией в другую комнату и там разденемся. После чего выйдем, и ты попробуешь с нами разобраться. Ну как, докажешь свою прыть?

Я задумался. «Что бы это могло означать?» Сэм прервал мои рассуждения с самим собой: