Джеймс Чейз - Избавьте меня от нее

Деньгам Люси противиться была не в силах.

– Значит, ты предлагаешь мне сдать в аренду верхнюю квартирку за двадцать пять штук в неделю?

– Именно так, Люси. Чертовски легкие деньги. – Лукан ослепительно улыбнулся. – Мы все устроим так, чтобы никакого беспокойства для вас не было. За женщиной будет специальный уход, а вам останется только положить в карман пятьдесят штук.

– А ты знаешь, что киднеппинг – федеральное преступление? Этим занимается не местная полиция, а ФБР?! Нет, вали отсюда, Лаки, не отрывай меня от дел.

– Дело-то чистое. Эта женщина – с сумасшедшинкой. Муж скажет, что отправил ее полечиться в клинику. Ни копам, ни ФБР тут делать нечего. Давайте, Люси, назовите свою сумму.

– А кто эта женщина?

– А вот этого я не знаю и знать не хочу. Я тут всего лишь посредник. Так какова ваша цена?

Люси надолго задумалась.

– Значит, всего на две недели?

– Не больше. И никакого риска, – ответил Лаки. – Какова ваша цена?

– За такое рискованное дело – двести тысяч. Таковы мои условия.

– Побойтесь Бога, Люси! Это же баснословная сумма! – воскликнул Лукан. – Я, конечно, могу найти и другое место. Просто хотел оказать вам услугу. Давайте сойдемся на шестидесяти тысячах в неделю…

В последовавшем торге Лукан не преуспел. Через двадцать минут, весь вспотевший, он был вынужден согласиться на сто тысяч в неделю и на десять тысяч аванса наличными. Задаток он пообещал принести на следующий день. Деньги, в конце концов, были не его, и он не очень беспокоился. И Люси согласилась сразу по получении аванса зарезервировать за ними эту квартирку.

Покончив с этим делом, Лукан сел в машину и отправился в мотель.

Случилось так, что Лепски, сидя в машине и размышляя о Кэрол, заметил Лукана, проезжавшего мимо в прокатном «мерседесе». Лепски терпеть не мог Лукана, он решил поехать за ним и с удивлением увидел, что тот вошел в заведение Люси Лавхарт и вскоре вышел. «Что понадобилось этому жиголо в борделе Люси?» – думал детектив.

После встречи с Клингом Джемисон отправился в центр города. Транспортные потоки становились все плотнее: это бесило Джемисона и мешало думать. Посему при первом удобном случае он припарковался на обочине, выключил двигатель, расслабился и закурил.

Так, стало быть, бомба! Да, этот Клинг действительно профессионал! Такое элегантное решение! Концы в воду, и никто ничего и не заподозрит. Служба в церкви заканчивается в половине девятого. Время раннее, вряд ли там будет много случайных прохожих. Клинг же сработает профессионально. Грим изменит его внешность, или он спрячется… Он сумеет уйти незамеченным.

Ни на минуту Джемисон не подумал о людях, которые будут стоять в дверях, ожидая благословения священника, и, несомненно, будут убиты.

Он думал о Клинге. Тут сомневаться не приходится. Он избавит его от Шеннон. Экая порочная и злобная физиономия! Но в пятницу утром он будет свободен! Надо будет позвонить в Рим Тарнии и осторожно поведать о случившемся. Он скажет ей, как он потрясен таким чудовищным совпадением. Надо же бедняжке оказаться рядом с этим ирландским дипломатом как раз тогда, когда на него покушаются террористы.

Теперь, оглядываясь назад, он жалел, что не нанял киллера еще раньше. В следующем месяце ему исполнится пятьдесят, а это уже поздновато, чтобы заводить семью. Впрочем, лучше поздно, чем никогда.

Пятница!

Он вдруг подумал, что ему нужно прожить еще сорок восемь часов, прежде чем Клинг начнет действовать. Мысль о том, чтобы провести эти долгие, тягостные часы под одной крышей с Шеннон, зная, что в пятницу она будет мертва, казалась ему непереносимой.

Нет!

Он решил уехать. У него неотложные дела в Нью-Йорке. Это был выход. Таким образом, когда все произойдет, он будет в нью-йоркском офисе своей фирмы. Ну, конечно, он все бросит и в потрясенных чувствах помчится домой. Но какое-то время неизбежно пройдет, и останки уже уберут. Он надеялся, что ему не придется идентифицировать труп Шеннон, разнесенный взрывом на клочки.

Он посмотрел на часы. Час пополудни. Есть рейс из Майами в Нью-Йорк в 15.30. Джемисон завел двигатель и быстро поехал к своей вилле.

Во дворе Конклин возился с «роллсом».

– Через полчаса отвезешь меня в аэропорт, потом вернешь эту машину Херцу, – рявкнул Джемисон.

В вестибюле его встретил Смит.

– Собери чемодан, смокинг мне не потребуется, – отрывисто приказал Джемисон. – Я еду в Нью-Йорк. Думаю вернуться в пятницу. – И он направился к кабинету.

– Может, перекусите, сэр?

– Ничего не надо. Я через полчаса уезжаю. – И Джемисон захлопнул дверь.

Вообще-то он уже давно собирался провести совещание с директорами в Нью-Йорке. Вот сейчас он это и сделает. Прекрасно.

Он принялся просматривать деловые бумаги и нужные складывал в портфель. Мысли его вертелись вокруг Тарнии. Тарния… мать его будущего сына… Ему страшно захотелось позвонить ей, сказать, что к пятнице он будет свободен, но он знал, что это слишком опасно. Он должен потерпеть. Когда Шеннон будет мертва… Вот тогда наступит время!

Стук в дверь прервал сборы. Вошла Шеннон и прикрыла за собой дверь. Вот уж кого менее всего хотелось ему сейчас видеть. Глядя на нее, он был вынужден признать, что она очень хороша. И он снова ощутил болезненный спазм при мысли, что в пятницу это прекрасное тело будет разорвано на куски. Все же он смог выдавить из себя улыбку:

– А, Шеннон…

– Ты очень занят? Я хочу поговорить с тобой.

Он поднял руки в жесте отчаяния:

– Боюсь, не получится. Через час я вылетаю в Нью-Йорк. Еще ничего не собрано. Извини, дела. – Его самого раздражал его хриплый голос.

Шеннон глядела ему прямо в глаза.

– Я не с пустяками к тебе пришла. Я решила, что дальше так продолжаться не может. Нам надо расстаться.

Джемисон посмотрел на нее холодно.

«Ну, расставание нам обеспечено, – подумал он, – да только не так, как ты себе это представляешь. И скоро. В пятницу… В пятницу эта женщина, которая хочет с ним разъехаться, будет мертва!»

– Пойми, у меня действительно нет времени, – сказал Джемисон. – Давай отложим разговор до вечера пятницы. Я вернусь из Нью-Йорка и буду свободен. Пообедаем вместе дома и все обсудим. Ты ведь захочешь знать, как ты сможешь устроиться, уйдя от меня?

Она долго и пристально смотрела ему в глаза. Сердце Джемисона бешено заколотилось, руки вспотели. Он думал, что не будет никакого обеда и никакого обсуждения. «В пятницу у тебя уже не будет будущего, которое можно обсуждать».

– Хорошо, – наконец согласилась Шеннон. – В пятницу вечером. Я долго тебя не задержу.

Она повернулась и вышла из комнаты.

Джемисон вытер вспотевшие ладони носовым платком.

В дверь снова постучали, в комнату вошел Смит.