Ли Чайлд - Этаж смерти

— Никаких заявлений, — сказал он. — Я буду задавать вопросы, а вы будете на них отвечать. Вы Джек Просто Ричер. Без адреса. Без документов. Кто вы, бродяга?

Я вздохнул. Сегодня была пятница. Большие часы показывали, что она уже наполовину прошла. Этот Финлей будет дотошно ковыряться во всех мелочах. Значит, мне придется проторчать за решеткой все выходные. Скорее всего, выпустят меня в понедельник.

— Я не бродяга, Финлей, — сказал я. — Я странник. Это большая разница.

Он медленно покачал головой.

— Ты не умничай, Ричер, — сказал он. — Ты по уши в дерьме. Плохи твои дела. Наш свидетель видел, как ты уходил с места преступления. Ты здесь чужак, у тебя нет документов, ты ничего не можешь сказать в свое оправдание. Так что лучше не умничай.

Финлей по-прежнему занимался своим делом и по-прежнему напрасно отнимал у меня время.

— Я не уходил с места преступления, — сказал я. — Я четыре часа шел пешком по этой треклятой дороге. Это ведь большая разница, правда? Преступники, покидающие место преступления, пытаются сделать это как можно быстрее и незаметнее. Они не идут по дороге. Что плохого в том, чтобы идти по дороге? Люди постоянно ходят по дорогам, разве не так, черт побери?

Подавшись вперед, Финлей покачал головой.

— Нет, — сказал он. — По этой дороге никто не ходил пешком с тех пор, как был изобретен автомобиль. И почему у вас нет адреса? Откуда вы родом? Ответьте на эти вопросы. Начнем все с самого начала.

— Хорошо, Финлей, начнем с самого начала, — согласился я. — У меня нет адреса, потому что я нигде не живу. Быть может, когда-нибудь я буду где-то жить, тогда у меня появится адрес, и я пришлю тебе открытку, чтобы ты убрал ее в свой альбом, поскольку тебя, похоже, это очень беспокоит.

Финлей смерил меня взглядом, решая, как ему отнестись к моей выходке. Он остановился на спокойствии. Спокойствии, объединенном с упорством.

— Откуда вы родом? — спросил он. — Какой ваш последний адрес?

— Что именно вы имеете в виду, спрашивая, откуда я родом? — спросил я. Финлей стиснул губы. Я начинал выводить его из себя, но он сохранял выдержку. Прикрутил ее к себе нитями ледяного сарказма.

— Ну, хорошо, — сказал он. — Вы не поняли мой вопрос, так что позвольте растолковать его подробнее. Я имел в виду, где вы родились или прожили какой-то значительный период своей жизни, который вы интуитивно рассматриваете как доминирующий в социальном или культурном плане?

Я лишь молча смотрел на него.

— Приведу пример, — продолжал Финлей. — Лично я родился в Бостоне, получил образование в Бостоне и в дальнейшем проработал в Бостоне двадцать лет, поэтому я имею полное основание сказать, и вы, думаю, со мной согласитесь, что я из Бостона.

Я был прав. Выпускник Гарварда. Выпускник Гарварда, начинающий терять терпение.

— Хорошо, — сказал я. — Вы задали мне вопросы, и я на них отвечу. Но позвольте сначала вам кое-что сказать. Я не тот, кто вам нужен. К понедельнику вы сами это поймете. Так что сделайте себе одолжение: не прекращайте поиски.

С трудом поборов улыбку, Финлей кивнул.

— Благодарю вас за совет, — сказал он. — И за заботу о моей карьере.

— Всегда пожалуйста.

— Продолжайте, — сказал он.

— Отлично. Согласно вашим мудреным определениям, я не происхожу ниоткуда. Я из места, именуемого «Армия». Я родился на базе армии США в Западном Берлине. Мой старик служил в морской пехоте, а мать была француженкой. Они познакомились в Голландии и поженились в Корее.

Финлей кивнул. Сделал пометку в блокноте.

— Я был сыном армии, — продолжал я. — Покажите мне перечень американских военных баз во всем мире — и вот перечень тех мест, где я жил. В школу я ходил в двух десятках разных стран, а затем четыре года учился в военной академии в Вест-Пойнте.

— Продолжайте, — сказал Финлей.

— Я остался в армии, — сказал я. — Поступил в военную полицию. Я снова жил и нес службу на всех этих базах. А потом, Финлей, после тридцати шести лет, прожитых на белом свете сначала сыном военного, а затем военным, я вдруг узнал, что больше нет необходимости в огромной, могучей армии, потому что Советы легли брюхом кверху. И вот ура! Мы стрижем купоны с окончания Холодной войны. Что для вас означает то, что ваши налоги теперь будут тратиться на что-то другое, но я остаюсь безработным, бывшим военным полицейским, которого называют бродягой самодовольные гражданские ублюдки, не продержавшиеся бы и пяти минут в мире, в котором я жил.

Финлей обдумал мои слова. Похоже, они не произвели на него особого впечатления.

— Продолжайте, — сказал он.

Я пожал плечами.

— Так что сейчас я просто получаю удовольствие от жизни, — сказал я. — Быть может, со временем я найду, чем заняться, быть может, не найду. Быть может, я где-нибудь осяду, быть может, нет. Но прямо сейчас мне этого не хочется.

Финлей кивнул. Сделал еще кое-какие пометки.

— Когда вы уволились из армии? — спросил он.

— Полгода назад. В апреле.

— И вы с тех пор нигде не работали?

— Вы шутите, — усмехнулся я. — Когда вы сами в последний раз искали работу?

— В апреле, — сказал он, пародируя меня. — Полгода назад. И я нашел это место.

— Что ж, вам повезло, Финлей, — сказал я.

Я больше не знал, что сказать и поэтому умолк. Финлей какое-то время смотрел на меня.

— На что вы жили с тех пор? — спросил он. — Какое у вас было звание?

— Майор, — ответил я. — Когда мне дали пинка под зад, я получил выходное пособие. До сих пор сохранил его почти полностью. Пытаюсь растянуть как можно дольше, понимаете?

Долгая пауза. Финлей принялся выбивать ритм концом ручки.

— Ладно. Давайте поговорим о последних двадцати четырех часах, — сказал он.

Я вздохнул. Дальше мой путь лежал через тернии.

— Я приехал на автобусе компании «Грейхаунд», — сказал я. — Сошел у развязки. В восемь утра. Дошел по шоссе пешком до города, зашел в ресторан, заказал завтрак и начал его есть, когда появились ваши ребята и притащили меня сюда.

— У вас тут есть какие-нибудь дела? — спросил Финлей.

Я покачал головой.

— Я не работаю. У меня нигде нет никаких дел.

Он старательно записал это.

— Где вы сели на автобус? — спросил он.

— В Тампе. Он выехал вчера в полночь.

— В Тампе, штат Флорида? — переспросил Финлей.

Я кивнул.

Он выдвинул другой ящик. Достал расписание автобусов «Грейхаунд». Раскрыл его на нужной странице и начал водить по ней длинным коричневым пальцем. Это был очень дотошный полицейский.

Наконец Финлей пристально посмотрел на меня.

— Этот рейс идет экспрессом, — сказал он. — Прямиком на север, до самой Атланты. Прибывает туда в девять утра. Здесь не останавливается.

Я покачал головой.

— Я попросил водителя остановиться, — сказал он. — Он ответил, что не имеет права это делать, но все же остановился. Остановился специально для того, чтобы выпустить меня.