Джеймс Чейз - Лечение шоком

Мои дальнейшие планы, да что уж говорить, жизнь, всецело зависели от какого-то страхового полиса!

– Нет никакого сомнения в том, что они захотят провести собственное разбирательство по факту этой трагедии, – я старался говорить как можно спокойнее. – Неужели ты считаешь, что стоит требовать деньги с компании и тем самым привлекать внимание с их стороны? Не разумнее ли вообще не предъявлять иск?

Она с раздражением глянула на меня.

– Но это же пять тысяч долларов! Из этого всего мне достанется примерно три тысячи. Я конечно же подам иск.

– Но детективы страховой компании профессионалы. Они проведут тщательное расследование, – сказал я, стараясь не поддаться охватывающей меня панике. – Они легко установят связь между мной и тобой, Хильда!

– А зачем это им? Им важно лишь предъявить свидетельство о смерти. По крайней мере, так сказал мистер Маклин. Они никак не смогут избежать уплаты по полису.

– Не будь так наивна. Я на своем веку немало слышал о пройдохах из страховых компаний. С ними лучше не связываться. Они пойдут на все, лишь бы не платить. Начнут доказывать, что Делани покончил жизнь самоубийством, а раз так, это избавляет их от уплаты по иску. Все, что им нужно сделать, так это найти повод для самоубийства. И как только они выяснят, что Делани остался без денег… Понятно? А тут еще ты собралась его оставить. Раскопают о нашей связи…

– Мне кажется, ты преувеличиваешь.

– Наоборот! Если детективы пронюхают о нашей связи, нас втопчут в грязь. Это доставит им хотя бы моральное удовлетворение. Вся наша жизнь будет в деталях расписана на страницах газет. Нам не помогут никакие адвокаты!

Хильда смотрела на меня, словно я был сумасшедшим.

– Ты пугаешь меня. В чем дело? Неужели ты знаешь об этом деле гораздо больше, чем сказал мне?

– Конечно же, нет! Я просто предупреждаю тебя, чем это может закончиться. Нельзя ли отозвать полис?

– Я спрошу у Маклина. Но мне кажется, он уже отослал иск. Он заверил меня, что займется моими делами, едва только вернется в свой офис. Можно ведь позвонить ему.

Я заколебался. Если Маклин уже послал иск страховой компании, вдвойне подозрительным будет то, что мы пытаемся аннулировать его. Это могло грозить дополнительными неприятностями.

– Нет, – сказал я. – Оставь все как есть. Может быть, это и к лучшему. Возможно, компания не будет проводить дополнительное расследование.

– Но ты совершенно уверен, что рассказал мне все детали о смерти Джека? Я начинаю беспокоиться. Чувствую себя виноватой, но не понимаю причины этого.

– В глазах людей, живущих здесь, мы, конечно же, виноваты в его смерти. – Я старался не смотреть на нее. – Мы виноваты уже тем, что любим друг друга. Так что теперь надо быть предельно осторожными. Мы не должны встречаться, пока эта история со страховым полисом не будет закончена. Нет даже и речи о нашей встрече в Лос-Анджелесе. Ты поняла? Готов держать пари, что едва иск попадет по адресу, детективы страховой компании не спустят с тебя глаз. И если нас увидят вместе, выводы не заставят себя ждать.

– Но, дорогой, я совершенно ничего не понимаю, – сказала Хильда с нотками беспокойства в голосе. – Чего нам бояться?

– Нужно избежать того, чтобы твое и мое имя появились в газетах. Страховая компания непременно воспользуется этим поводом, чтобы опротестовать иск. Можешь не сомневаться в этом.

Она в отчаянии заломила руки.

– Как скажешь. Я, правда, ничего не понимаю, но если ты так считаешь, будь по-твоему. Итак, мы не увидимся до тех пор, пока страховая компания не закончит все дела?

– Да. Прости, Хильда, но это очень важно. – Я поднялся. – Пусть пока все кажется загадочным для тебя, но если детективы обнаружат то, что мы были любовниками, все изменится. Тогда ты поймешь, насколько я был прав. – Я отошел от нее. – Итак, я забираю телевизор и уезжаю. Вдруг кто-нибудь приедет сюда и увидит нас вместе.

– Но мистер Маклин сказал, что, раз мы подали иск страховой компании, телевизор должен остаться здесь, пока не закончится расследование этого случая.

Меня словно хлестнули по лицу.

– Да – как я мог забыть! Хорошо. Слушай, Хильда, едва ты снимешь номер в отеле Лос-Анджелеса, напиши мне. Я не доверяю телефонным звонкам. Наш разговор может быть подслушан. Будем поддерживать связь письменно.

– Как скажешь, Терри.

На этом я откланялся и был до такой степени встревожен, что забыл ее поцеловать.

За четыре дня не случилось ничего экстраординарного.

Днем я чувствовал себя достаточно сносно, но с наступлением ночи страх прочно поселялся в моей душе.

На пятое утро я получил письмо от Хильды.

Она сообщала, что устроилась в семейном пансионе в Лос-Анджелесе и даже начала подыскивать работу, правда, пока безуспешно. Она также сообщила, что страховая компания работает в тесном контакте с мистером Маклином, и, скорее всего, они уже послали детектива обследовать телевизор. Вероятно, инспектор приедет в субботу, то есть завтра утром. Она просила меня быть в «Голубой Сойке» и показать инспектору неисправный телевизор. Так что в одиннадцать утра я должен быть там. Она сообщила, что ключ от дома находится под ковриком.

Я приехал в «Голубую Сойку» на следующее утро приблизительно в одиннадцать утра.

Парой минут позже я услышал рев мотора машины, которая поднималась по горной дороге, и вышел на веранду. Сердце мое сильно колотилось, во рту пересохло, а желудок сжимался от страха.

Открытый «паккард» въехал в ворота и остановился рядом с моим фургоном. За рулем сидел высокий широкоплечий парень лет тридцати двух. Черты его загорелого лица были не очень правильны, но в них была своя привлекательность. Он легко выпрыгнул из машины и поднялся ко мне на веранду.

– Мистер Риган?

– Да.

Он протянул руку.

– Рад познакомиться, мистер Риган. Я – Стив Хармас из компании «Нэшнл фиделити». Вы в курсе дела? Адвокат мистера Делани сообщил, что вы продемонстрируете мне телевизор и объясните, как мог произойти этот несчастный случай.

«Что ж, пока неплохо, раз он говорит о несчастном случае», – подумал я.

Я проводил его в гостиную.

– Вот он, – я кивнул в сторону телевизора.

Он равнодушно глянул и уселся в кресло, приглашая меня последовать его примеру.

– Этот иск вызвал настоящий переполох в нашем змеином болоте, – сказал он. – Вы бы даже здесь могли услышать шум, если бы прислушались более внимательно.

– Но по какой причине весь этот шум?

– Отделом по расследованию претензий клиентов руководит жуткий тип по фамилии Мэддокс, – сказал Хармас. – Это еще тот тип! Нет в мире человека более недоверчивого. Каждый раз, когда мы получаем иск с требованием оплаты, он так брезгливо его рассматривает, словно это яйцо двухлетней давности. Он вертит его и так и этак, рассматривая со всех сторон. Он даже не ждет, пока разобьют скорлупу, а прямо говорит, что иск «тухлый». Все требования об оплате мы рассматриваем подобным образом, заранее предполагая, что нас намереваются надуть. За год мы получаем от двадцати до тридцати тысяч исков. И на каждую сотню, как минимум, приходится два нечестных. Но вот что удивительно: Мэддокс узнает о них задолго до того, как наши супердетективы проведут тщательное расследование. Мэддокс очень гордится своей интуицией, и, что самое странное, эта интуиция до сего времени его ни разу не подводила. – Он глянул на меня и улыбнулся. – И как же мы ждем того дня, когда однажды он окажется не прав! Парень, этот день был бы для нас праздником!