Александр Граков - ОХОТА НА КРУТЫХ

— А если кто сопротивляется?

— По темечку чем-нибудь тяжелым и — под террикон. Если породой не засыплет — находят трупы. И частенько.

— А что же милиция?

— А ты попробуй докажи, чьих рук это дело! Здесь мордобой и поножовщина — обыденное явление. Да и не возьмешь их так просто за жабры — везде свои адвокаты.

— Что ж ты с ними сегодня так круто?

— Надоело бояться! Да мне уже все до фени от такой жизни: работа — мрак, жена — блядь, выйдешь подышать свежим воздухом — и тут крысы! Убьют так убьют, хоть погуляю напоследок. Давай выпьем! — Иван вновь наполнил рюмки.

— Погоди, — отвел его руку с бутылкой Михай. — А они, эти — в кожанках, кучкуются где-нибудь? Ну,, должна же у них своя «контора» быть?

— Есть «контора»! — оживился Иван. — В старых дощатых складах за терриконом. У них там целый офис оборудован, даже с гаражом. Бывает, в другом городке машину у кого угонят — там перебивают номера и перекрашивают. Затем продают. А ты что — или в гости к ним собрался?

— Или! — подтвердил Михай. — Ты, кстати, сможешь еще сегодня рассчитаться с работы?

— Нон проблем! Я же в отпуске — только трудовую забрать! Но получка только через неделю!

— Ладно, разберемся с получкой потом, дуй в контору, пока не закрылась, бери расчет!

— А потом? — посмурнел вновь Иван.

— Забыл тебе сказать — я ведь проездом здесь. Не хочешь климат поменять?

— Давно хотел! — Иван улыбнулся. — Напарника вот только подходящего не находилось.

— Считай, что нашел! — подтолкнул его к выходу Михай. — Встретимся у тебя через пару часов, мне еще надо в гостинице дела уладить.

...Олеся встретила его градом упреков.

— Шляешься неизвестно где, а я переживай тут! И есть хочется ужасно, и выйти боюсь — еще наткнешься на улице на кого-нибудь из тех дуроломов приезжих.

— Здесь и своих до чертиков. — Михай принялся упаковывать сумку. — Собирайся, сейчас поедим в ресторане нормально и распрощаемся с Донбассом сегодня же.

— Ты купил билеты на поезд! — догадалась Олеся.

— Не совсем так. Но уедем сегодня обязательно. Надо уехать!

Когда они поднялись на третий этаж дома в микрорайоне, Иван зажевывал балыком очередную стопку «Абсолюта». Он был возбужден, но отнюдь не пьян.

— Все в порядке, Михай! — он помахал в воздухе темно-фиолетовой трудовой книжкой и осекся, увидев входящую следом Олесю. — Вот это сюрприз!

— Этот сюрприз зовут Олесей. Я ее люблю! — представил Михай девушку.

— Иван, — церемонно подал руку шахтер и заходил вокруг нее кругами, словно кот возле сала. — Если бы он сказал, что относится к вам равнодушно, я посоветовал бы ему выписать себе очки. И женился бы на вас, — признался Иван Олесе.

— У него есть жена! — предупредил ее Михай.

— А-а-а, стерва! — пренебрежительно махнул рукой Иван. — Она даже не стоит того, чтобы с ней разводиться. Я просто брошу ее и женюсь на другой. Похожей на вас, — польстил он снова девушке.

— Благодарю за комплименты, — поклонилась Олеся, — можно переходить на «ты».

— Тогда за стол! — скомандовал Иван.—Там и обсудим наши планы на сегодняшний вечер...

Утром в РОВД Игоря ждал сюрприз: приказ о присвоении ему звания старшины милиции «за отличие в охране общественного порядка» и новенькие «корочки» — удостоверение.

— Растешь, сынок! — дружески похлопал его по плечу Иван Николаевич. — Глядишь, через месячишко и меня в звании догонишь!

— Не нужны мне их «шестерные» погоны! — чуть не заплакал Игорь. — Если бы не ты, я бы их...

— Если бы не я, —жестко прервал его младший лейтенант, — ты бы уже где-нибудь в переулке с проломанным черепом лежал из- за своей горячности. А погоны носи, ты их заслужил! Не то что некоторые сраные папенькины сынки, которые иногда делают карьеру за полчаса. Ты понимаешь, как странно устроена жизнь: дерьмо обычно быстро всплывает наверх, не давая подняться со дна золоту. Но когда его, дерьма, так много, что окружающая среда становится плотной, — приходит черед золота. Понял? Когда все чувствуют, еще немного — и задохнемся; только тоща начинают принимать какие-то меры: революции там, перевороты, выборы другой власти... Так что поступи наперекор установленному укладу: выплыви сам, чтобы дать всплыть другим.

— Таким, как ты, Иван Николаевич! — уточнил Игорь.

— Ну, за меня разговору нет, — смутился младший лейтенант, — мне через пяток лет — на пенсию. Хотя я еще могу поддержать на плаву кое-кого, а? — шутливо ткнул он Игоря локтем в бок.

Через сутки вечером они вновь заступили на дежурство в ресторане «Турист». И вновь: снующие официанты, жующие рты, танцующие пары, музыка «под заказ» и заполненный банкетный зал. На этот раз там гуляли свадьбу. И на этой свадьбе среди приглашенных присутствовал... «непьющий» сынок полковника Гальчевского. Проходя в туалет мимо их столика, он ощерился в улыбке:

— С повышением, ментёнок! Папашкина работа! Ну что ж, от него ты благодарности получил, должок остался лишь за мной? Не волнуйся, я рассчитываюсь тоже быстро!

— Нельзя! — тихо проговорил Иван Николаевич, сжимая под столом руку Игоря.

Тот глубоко вздохнул, задержал воздух, выдохнул.

— Не торопись, братишка, я могу и подождать с расчетом. Кого благодарить хоть в случае чего?

— Ты смотри, заговорил! — удивился младший Гальчевский. Благодарить будешь меня, Костю. Если будет чем благодарить — язык тебе я вырву!

— Козел ты! — не сдержался Игорь. — И замашки у тебя козлиные.

— Что?! — взвился Костя и враз остыл. — Неохота свадьбу поганить. Но после я тебе сюрприз устрою! — пообещал, скрываясь за дверью банкетного зала.

Появился он оттуда спустя часа полтора-два, в разгар веселья. Музыканты на эстраде наяривали «Хаванагила», и он тащил за руку девчонку лет четырнадцати-пятнадцати с явной целью — потанцевать. Та упиралась слабо, видать, сильна была власть Костиного папаши.

— Костик, не надо, я не хочу! Ты пьян — на ногах еле держишься! Да и свадьба...

— При чем тут свадьба, хотел бы я знать? — заплетающимся языком папенькин сынок уговаривал девчонку. — В конце концов, замуж выходит твоя сестра, а не ты. А хочешь, с тобой свадьбу сейчас сыграем, а, Настенька?

— Ты что — всерьез? — сияющими глазами взглянула та на него.

— Конечно, всерьез! Только мы опустим все эти условности: марш Мендельсона, кольца, роспись, прочие старорежимные обряды и перейдем сразу к последнему акту действия — половому. То есть устроим с тобой брачную ночь, а? А после, в свободное время, распишемся. Хочешь! Настенька?

— Обманешь ведь, Костик? — Девочка, видимо, всерьез увлеклась этим подонком.

— Я обману? Да ни в коем разе! А может, и обману, — согласился с ней полковничий сын, — даже вероятнее всего. Но трахнуть я тебя хочу прямо сейчас, не сходя с места. Раздевайся, невеста! — Он подцепил тесемку ее открытого платья и рванул — обнажилась высокая девичья грудь. Девчонка ойкнула, прикрыла грудь обрывками платья.